Деконструктор
Шрифт:
– Можешь так не беспокоиться. Ведь здесь все друг друга знают, ну а ты, как человек новый, естественно не можешь не привлечь к себе общее внимание. И каждый, вне зависимости от своей заинтересованности тобой, сам того нехотя, а спросит себя: «А это ещё кто такой?». Ну а, задав себе вопрос, уже можно и не отвечать, а дальше продолжать есть свой суп. И только те, кто увидит в тебе незримый интерес, то он, используя свою интуицию, постарается угадать ответ на этот вопрос. – Сложив крест-накрест руки на груди, Реконструктор вновь решил поумничать.
– Ну раз так, то тогда я могу быть спокоен. – Съязвил Детектив, принявшись
Ну а Реконструктор не сдаётся и, вытерев со щеки, попавшие на них брызги, говорит:
– Ну, я не знаю, насколько ты можешь быть спокоен, когда вокруг тебя сидят твои потенциальные враги.
– Не понял? – оторвавшись от пережёвывания, спросил его удивлённый Детектив.
– А что, не понятного-то. Ты для них имеешь одну, но саму важную характеристику – ты для них чужой. А это, не смотря на все другие твои, возможно дружелюбные характеристики, означает врага. Что уж поделать, раз наша природа на генетическом уровне заложила в нас такую защитную функцию. Где мы вначале, на физическом уровне не принимаем чужака и лишь после, используя заложенный в нас интеллект и разум, придя к пониманию (только чего?), принимаем его. – Реконструктор, сделав паузу, посмотрел в зал на сидящих за своими столами сотрудников.
– Ну это, я думаю, что переживу. – Уже спокойно ответил Детектив, сам себе удившись, почему он так заволновался.
– Считаешь, что у тебя для этого есть время. – Реконструктор вновь пододвинулся к столу и, не сводя своего взгляда с Детектива, затаённым голосом проговорил ему. И хотя всё это выглядело какой-то безумной шуткой, но как уже знал Детектив Реконструктора, то он был способен не только на слова, но и на воплощение самых безумных своих идей, и именно это его знание и не заставляло смеяться, а как раз относиться ко всему сказанному серьёзно.
– Для чего этого? – сам не зная о чём, спросил Детектив.
– Стать не чужим, а своим. – Как всегда туманно ответил Реконструктор.
– А что мешает? – Детектив остаётся верен себе, задавая одни вопросы.
– Помнишь, о чём я тебя спросил, при входе сюда? – Реконструктор в свою очередь решил разрушить монополию Детектива на вопросы. И хотя в данный, запутанный всеми эти разговорами момент, Детектив толком уже и не помнил, о чём там его спрашивал Реконструктор, он решил, что будет лучше дать утвердительный ответ. И он дал его, сказав: да.
– Но тогда, ты должен понимать, что выход отсюда… – но не успевает Реконструктор договорить, как за него это проделывает Детектив, который, закричав: «Выход только один!», – в тот же момент со всего размаха втыкает в руку Реконструктора вилку и что удивительно, пригвождает ею его к столу. Но у Детектива нет времени на все эти соображения, насчёт удивительных свойств столовой вилки, умеющей пройдя мякоть руки Реконструктора, цепляюще заходить в пластиковый стол, и он, вскочив на ноги, приступает к оценке своего незавидного положения – где он чужой, со всех сторон окружён представителями лиги «своих».
И ведь эти «свои», как оказывается, не просто просиживали здесь свои задницы, ковыряясь в тарелках, а они можно сказать, уже были готовы к такому повороту событий. Так ими уже был заблокирован единственный вход в столовую и, судя по внушительным габаритам блокирующих выход, шансов пробиться у Детектива там не было никаких.
– Что, попал!? – Реконструктор, заметив замешательство Детектива, не смотря на свою болезненную прикованность к столу, начинает издевательски ржать. Что, окружённому со всех сторон Детективу, вокруг которого кольцо из «своих» начинается постепенно сжиматься, совсем не интересно слушать и он, схватив со стола стеклянную перечницу, в один удар попадает и валит Реконструктора с ног.
– Ты, как всегда прав. Я попал. – Детектив посылает вдогонку падающему Реконструктору эту уже никем не оспоримую истину. Ну а когда истина не только звучит, но и подтверждается хлёсткими делами, то это заставляет задуматься, и в одно мгновение остановиться, оторопевшую и уже не нападающую сторону. Где впереди стоящие начинают осмысленно понимать, что они, так безрассудно выдвинувшись в самый перед, слишком уж поторопились в своих количественных расчётах насчёт этого типа в меньшинстве, который как оказывается, способен и их оставить не в полном большинстве. И теперь они подталкиваемые сзади, из-за своего положения более смелыми «своими», боковым зрением поглядывали на сбоку стоящих «своих», которые может и на этот раз совершат оплошность и безрассудно выдвинутся вперёд.
Ну а Детектив, скорее всего, подспудно ожидал этого замешательства в стане врагов – «своих» и, поняв, что его единственный, более-менее успешный выход отсюда, лежит через кухню, обратил свои взоры туда. Ну а там хозяйничает непримиримый враг «своих» – ученики школы «Огненного дракона» под руководством мастера Чена. И хотя мастер Чен и его школа не особо была близка Детективу, всё же у него другого выбора не было и ему оставалось лишь надеяться на то, что пословица «враг моего врага мой друг» не даст сбоев.
Правда, ему ещё нужно было пробиться к кухне, на пути к которой перед Детективом встали две голодные из-за него подруги, от которых не укрылась его заинтересованность Милой, и они, порезавшись заколкой, поклялись кровью, отомстить ему за их поруганную честь; а это очень страшно и больно.
– Ки-я! – обойдя с двух сторон стол, в одно горло продемонстрировали знание стиля кричащего журавля эти подруги. Что, в общем-то, было ожидаемо, ведь никакой другой боевой стиль не может продемонстрировать столько красоты и грации, которую всегда не прочь продемонстрировать любая красотка. А, как говорится, красота есть самая страшная сила, так что, вполне понятно, почему подруги прибегнули именно к этому виду оружия, которое всегда на виду и при себе. Да и к тому же поза журавля формирует правильную осанку и не даёт сутулить плечи, к чему так склонны многие работники умственного труда. Единственное, что трудно выполнимо, так это удержание равновесия, стоя на одно ноге, что в некотором роде отвлекает внимание, чем и решает воспользоваться Детектив, резко бросившись в открытый проём между ними, тем самым поставив их перед фактом ревностного выбора.