Деконструктор
Шрифт:
– Ладно, нечего зря тратить время. Я, как понимаю, ты не просто так пришёл. Говори, чего хотел. – Что, судя по напряжённому виду Синего Фила, вызывает у него новый приступ недоумения, которое бы и прорвалось вскоре, да вот болтающийся под мышкой у Файзера револьвер, заставляет его включить благоразумие и выбирать выражения. И Синий Фил, вместо того, чтобы возмущённо, зычным и даже грубым голосом заявить: «Да ты что, вообще оборзел, тупая, беспамятливая скотина. Ты же сам, мудак, ещё вчера велел собрать во всеоружии ребят и заехать за тобой. А сейчас, стоишь и тупишь. Так что, не обижайся, а для конструктивности диалога, придётся тебе заехать кулаком в нос», – используя дискант, говорит:
– Ты же сам велел. – На что Файзер, которому, конечно, польстило, что его веления имеют такую силу, не сразу нашёлся, что ответить, перебирая в голове, что он такого вчера хитроумного задумал, раз сегодня с утра даже и не вспомнит. И Файзеру, наверное, пришлось бы ещё долго поломать свою голову, если бы не внезапное появление полураздетой Салли, не внесло свою интригу в этот разговор.
И ладно бы если Салли была всего лишь полунага и неряшливо раздета, но нет, она не может появиться и продемонстрировать себя молча, и ей обязательно нужно озвучить себя. Да ладно только себя, но нет, ей обязательно хочется указать на свою близость к Файзеру, что, конечно, логично и девушка мистера «Хитрого лиса» Файзера, всегда должна знать своё место рядом с ним – у него в ногах, но не такими же словами, какие использовала Салли, об этом говорить.
– Лиска, я уже вся замёрзла от твоего отсутствия. – Уткнувшись носом в косяк двери, пролепетала, неустойчиво стоящая на ногах Салли, пуская сигаретный дым в щель между дверью и дверной коробкой. Что всё вместе взятое – её появление и слова – вызывает неоднозначную реакцию Синего Фила и Файзера. Где Филу всё это видеть и слышать любопытно и интересно (и он в плане согреть, даже готов заменить этого Файзера, если тот, конечно, его попросит), тогда как Файзер, так и не понимая, кто этот Лиска и почему она называет этим именем его, всё же чувствует неловкость, когда всё это видит и слышит Синий Фил.
А ведь она, судя по её невменяемому виду, ещё не того может сказать и сделать, что заставляет Файзера быстро действовать, и он, схватив Салли за её белокурые локоны, резко разворачивает её спиной к себе и пинком под зад, отсылает её куда-то туда, далеко вовнутрь квартиры. Откуда, спустя её полётное падение доносится тот самый грохот, говорящий, что Салли удачно приземлилась мимо кровати на пол. После чего довольный собой Файзер, со зверским выражением лица смотрит на внушённого своей крепостью ноги Синего Фила, который теперь точно знает, что он не какой-нибудь там подкаблучник и тряпка, а самый настоящий мужик.
– Ну что, ещё вопросы и сомнения во мне есть? – в обращённых на Фила глазах Файзера, так читается немой вопрос.
– Да после этого, с тобой хоть против Аль Капоне. – В восторженных глазах Синего Фила читается его готовность пойти за Файзером хоть до самого Алькатраса, где давно уже сидит и кукует этот Аль Капоне.
– Едем. – Кратко говорит Файзер, и Синий Фил, которому не нужно два раза повторять, поворачивается в сторону лестницы и начинает свой ход. Ну а спуск по лестнице приводит их на переходную площадку, затем следует ещё несколько переходов, с переходных площадок на этажи, и так до тех пор, пока они не оказываются на улице, которая, что удивительно, не поглощена моросящим дождём (серые мысли всегда моросят, а радостные – солнечны), а освещена со всех сторон солнцем. И хотя постоять, прищурив глаза, греясь на солнышке, то ещё с детства удовольствие, всё же оно теперь недоступно занимающемуся специфическим бизнесом Файзеру, и он, с сожалением вздохнув, быстро юркает в подъехавший к подъезду «Паккард». После чего «Паккард» и ещё такой же, следующий за ним попятам автомобиль, срываются с места и уносятся в серую даль промышленных зон города, куда, не смотря на это солнце, так и не может пробиться, не то что солнечный свет, а даже лучик.
Конец ознакомительного фрагмента.