Дела и речи

Гюго Виктор

Так можно одним голосованием достигнуть двух результатов.

Этого голосования ждет от вас Франция.

Господа, роспуск палаты таит в себе две опасности: либо мы преждевременно, очертя голову, некоординированным движением, без плавного перехода ринемся в прогресс, и в этих условиях прогресс может оказаться пропастью, либо мы очутимся в не менее опасной бездне, именуемой прошлым. В первом случае мы расшибем себе лоб, во втором — затылок. (Аплодисменты слева, смех справа.)Лучше было бы не падать вовсе. Вы проявите мудрость, которой нет у министров. Не удивительно ли, что правительство дошло до того, что предоставляет

нам выбор между двумя безднами! (Сильное волнение.)

Так вот: мы не упадем ни в первую, ни во вторую. Ваше благоразумие спасет родину. О Франции можно сказать, что она не тонет. Если бы наступил потоп, она была бы ковчегом. Да, настанет час, когда Франция победит врагов, как внутренних, так и внешних. Я выражаю здесь не надежду, а твердую уверенность. Что представляет собой коалиция партий в сравнении с всевластной действительностью? Даже если одна из этих партий и захотела бы поставить божественное право над публичным, другая — саблю над голосованием, а третья — догму над разумом, — все равно невозможно в конце девятнадцатого века посадить цивилизацию под арест; конституция — не ущелье, в котором могут укрыться контрабандисты; нельзя ограбить французскую революцию; человеческий прогресс невозможно обобрать, как обирают пассажиров дилижанса. Наши враги могут заключить между собой союз. Пусть! Их союз бесцелен. В переживаемый нами период колебаний и бурь уже сейчас можно различить сквозь глубокий мрак контуры могучей фигуры, которую невозможно свалить с ног. Это — закон, вечный закон честности и справедливости, порожденный общественной совестью; за густым туманом, окутывающим поле боя, на котором мы сражаемся, скрывается победитель — будущее. (Глубочайшее волнение в зале. Аплодисменты слева.)

Наши дети увидят это ослепительное будущее. Но и мы тоже, и при этом с большим основанием, чем древние крестоносцы, можем сказать: «Так хочет бог!» Нет, прошлое не одержит верх! Пусть на его стороне сила, на нашей стороне справедливость, а справедливость могущественнее силы. Мы олицетворяем философию и свободу. Нет, все силы средневековья, сосредоточенные в «Силлабусе», не смогут победить Вольтера; нет, все силы монархии, будь она даже тройственной и будь ока, подобно гидре, о трех головах, не смогут победить республику. (Возгласы «Нет! Нет! Нет!» слева.)Народ, опирающийся на право, это Геракл, опирающийся на палицу.

Так пусть же Франция продолжает пребывать в мире. Пусть народ хранит спокойствие. Чтобы вселить уверенность в цивилизацию, достаточно присутствия отдыхающего Геракла.

Я голосую против катастрофы.

Я отказываюсь санкционировать роспуск палаты. (Единодушные продолжительные овации слева. Сенаторы левой поднимаются и горячо поздравляют г-на Виктора Гюго, возвращающегося на свое место. Заседание прерывается.)

IV. Ответ лионским рабочим

Париж, 19 июля 1877

Дорогие и мужественные сограждане!

Я с волнением прочитал ваше прекрасное послание. Я был счастлив уже тем, что, выполняя свой долг, выполнил его ради вас. Теперь я еще более счастлив. Благодарю вас.

Я буду продолжать свое дело; вы будете опираться на меня, а я — на вас.

Нынешний час таит в себе угрозы; возможно,

что период тяжелых испытаний наступит вновь. Мы будем поступать так же, как поступали до сих пор. Мы тоже пойдем «до конца».

Вопреки нашей воле, увы, нас ставят в опасное положение. Что же, поскольку это необходимо, мы принимаем вызов. Что касается меня, то, выполняя долг, я не отступлю ни перед чем. Возвращение из изгнания дает право вновь туда вернуться. А принести в жертву жизнь гораздо легче, чем принести в жертву родину.

Но не будем страшиться чего бы то ни было. За нас, свободных граждан свободной Франции, сама сила фактов, подкрепленная силой идей. А они-то и составляют два великих потока цивилизации.

Не может быть никаких сомнений относительно будущего. Истина, разум и справедливость победят, и благодаря всемогуществу всеобщего избирательного права из нынешнего жалкого конфликта, быть может даже без потрясений и борьбы, возникнет процветающая, умеренная и сильная республика.

Французский народ — войско человечества, а лионская демократия — его авангард. Куда идет это войско? К миру. Куда идет этот авангард? К свободе.

Граждане Лиона, братья, я приветствую вас.

Виктор Гюго.

V. Опубликование «Истории одного преступления»

1 октября 1877 года

Эта книга больше чем своевременна — она необходима. Я публикую ее . [54]

VI. Выборы

12 октября 1877 года

Господа!

54

В связи с тем, что создавшаяся обстановка напоминала обстановку кануна бонапартистского переворота 2 декабря 1851 года, Виктор Гюго счел необходимым немедленно опубликовать свою книгу «История одного преступления» и предпослал ей эти две строчки.

В вашем округе баллотируется выдающийся человек. Мы поддерживаем его кандидатуру.

Вы изберете его; ибо избрать его — значит возродить ту палату, председателем которой он был.

Страна призовет обратно эту палату, распущенную столь странным образом. Она переизберет ее и тем самым проявит суровость в отношении тех, кто ее разогнал.

Избрать Жюля Греви — значит внести поправку в прошлое и дать залог будущему.

Я не стану ничего добавлять к тому, что вам только что рассказали об этом человеке, воплощающем в себе необходимые политическому деятелю качества, которые Цицерон определил так: красноречие и честность.

Я ограничусь тем, что изложу вам, с краткостью и сдержанностью, которые вы, несомненно, оцените, несколько мыслей; возможно, что эти мысли окажутся полезными в данный момент.

Избиратели!

Вам предстоит осуществить великое право и исполнить великий гражданский долг.

Вам предстоит избрать законодателя.

Это значит воплотить в одном человеке вашу верховную власть.

Граждане, к такому выбору нужно подойти серьезно.

Законодатель являет собою самое высшее выражение воли нации.