Дела семейные

Пастырь Роман

В конце концов, что изменилось? С родителями прокатили? Да радоваться надо, что эти придурки не мои родители. Вот честное слово, лучше алкаши, продавшие меня, чем эти ученые-энтузиасты. Как представил Марию в качестве матери, так пробрало до самых печенок. Нет-нет-нет, ни за что. Не хочу их знать и ничего общего иметь. Как и других родителей. А что их искать? Кого найду? Не факт, что живы. Претензии им выкатить? Так если прямо говорить, ну найду я их, а теплых родительских чувств не увижу. Поймут, что парень я не простой, и на шею сядут. Ещё и обвинят в чем-нибудь. Знаю я

такую породу. Поэтому — нет уж. Всё, хватит в эти детские игры играть. Прав Такен. Вон Шупу тоже продали, и ничего. Живет, за Джихой ухлестывает. Так я чем хуже? То, что большой цели в моей жизни нет, да плевать. Слишком детская эта цель была, родителей искать. Я же не телок, который потерялся. Придумаю что-нибудь новое. Силу набрать — чем не цель? Благо дел на ближайший год-два у меня в избытке. С колдунами разобраться — тоже цель хорошая. Три легендарки собрать. А там видно будет. Я молодой, спешить мне некуда.

Что Гатса касается — да и хрен с ним. Друзья так не поступают. А раз так, то и дружбы никакой не было. Сам себе придумал. Как с родителями. Ну и всё, прощайте, иллюзии. Обидно, неприятно, но всё это ерунда. Не повод убиваться.

На этой мысли я более-менее нормально себя почувствовал. Надо Пушку найти, с ней пообщаться. К Ваське заглянуть, чего уж, соскучился. Поесть тоже надо, отдохнуть. А завтра с новым рвением за тренировки браться. Такен прямо сказал, что скоро хорошая драка планируется. Сосредоточусь на этом.

***

Шупа проводил взглядом спину Спартанца. Тот закончил ужинать, смолотил два куска торта — по случаю возвращения отряда кухарки расстарались, сказал, что пошёл искать подруг, и смылся.

— Задумал чего? — спросил парня Тим.

— А? — отмер Шупа. — Почти.

Сидели они втроем. Сначала вчетвером, вместе со Спаром, а сейчас — втроем. Постепенно и остальные ученики потянулись на выход. Людей-то в крепости прибавилось, а площади не резиновые. Стропо сказал, что время на трапезы теперь ограничено и долго засиживаться не стоит.

Подловив момент, Шупа взял свой поднос, убрал его и отправился к Гатсу. Тот сидел в дальнем углу, вместе с Калией. Что само по себе говорило о многом.

Шупа плюхнулся к ним за столик.

— Солнце, — обратился он к Калии. — Дай мне с твоим парнем поболтать, а?

— А что, других мест нет? — недовольно спросила Калия. — И с каких пор я солнце?

Про парня она отрицать не стала, отметил Шупа.

— Ты с каждым днем всё краше и краше, — улыбнулся он во всю ширь. — Цветешь и пахнешь. Так что?

— Болтайте, — хмыкнула Калия и пошла на выход.

— Что хотел? — спросил Гатс, когда они остались одни.

К этому моменту почти все ученики свалили. Разве что Тим и Верс недалеко встали, дожидаясь Шупу.

— Да так, прояснить кое-что хотел, — с уходом Калии улыбка сошла с его лица. — Ты ведь знал, что вы со Спаром кровники?

— Знал, — не стал отрицать Гатс.

Шупа присмотрелся к нему, желая увидеть хоть какие-то эмоции, но их не было.

— Про тётку тоже знал? Что твои её убили.

— Да, — и на этот раз Гатс не отрицал.

— Я вот понять не могу, — сказал Шупа. — Ты

ссыкло или предатель?

Взгляд Гатса стал недобрым. В глубине глаз заплясали демоны.

— А может, и то и то? — Шупа ничуть не впечатлился. — Два года молчал. Или сколько? А это ведь Спар, наш друг. Тот, который тебе с Калией помогал. Другом тебя считал. Тот, кто после случая с Корентайном за тебя вписался, голову свою поставил. Тот, кто, не задумываясь, демона уводить бросился, чтобы мы отошли. За ним ведь следом Калия только пошла. А ты уже за ней. Сам первым не вызвался.

— Ты бы не борзел, Шупа, — процедил Гатс.

— А то что? — нагло усмехнулся тот. — Меня тоже в чем-нибудь обманешь?

Не дождавшись ответа и презрительно хмыкнув, он поднялся и отправился на выход.

Глава 10. Тренировки, или Как Спартанец в роль братика вживался

Думал, тяжелее будет. Но нет, приняв действительность и определившись с планами, я спокойно игнорировал Гатса. С остальными так и вовсе ничего не изменилось. Подумав, пришёл к выводу, что Тич мне и так информацию по Вологодским давал. Рассказал про то, что те в Колодец ушли. Ну а то, что он, получается, знал про конфликт моих предполагаемых родителей и родичей Гатса — так и что?

На тот момент нас друзьями нельзя было назвать. Соперничество, которое находилось в опасной близости от вражды. И тем не менее он тогда навстречу пошёл. Поэтому уж на кого на кого, а на Тича обижаться мне смысла нет. Из остальных, кто мог знать, я ни с кем настолько близко не сошёлся, чтобы возмущаться. Единственное исключение — Калия. Вот она могла знать. Ну и да, то, что она не за наш стол села, как обычно, а с Гатсом отдельно устроилась — красноречиво говорило о её позиции. Но с выводами я не спешил. С Калией у нас тоже сложные отношения. Я уже забивал на дружбу с ней, но она сама наши отношения наладила, адекватно себя вести стала. Так что неоднозначно тут. Посмотрим, как дальше сложится, а пока ничего делать не буду.

В общем, за ужином я на Гатса с чистой совестью забил. Мои парни как ни в чем не бывало себя вели. А то, что нам торт выдали, так это отдельная песня. Не замечал раньше за собой любви к сладкому, а тут надо же, прорезалась.

Ушёл я одним из первых. Хотел Ваську и Пушку найти. Мы, получается, первыми отужинали. Второй и третий набор после нас придут. Я уже знал, что Пушка и её поток третий и четвертые этажи нашего здания занимают. Мы пятый, над ними. А новички, по традиции, в металлических комнатах ютятся. Закаляют организмы и силу духа.

Поднявшись на третий этаж, столкнулся с парочкой дерзких парней. Даже узнал их лица. А позывные — нет, не вспомнил.

— Тебе чего здесь надо? Это наш этаж, — заступил мне дорогу широкоплечий.

Я от такой наглости радостно в улыбке расплылся.

— И что с того? У вас здесь карантинная зона? Слишком много о себе возомнили, что ли, а?

Признаю, существовала тысяча способов урегулировать конфликт, но… Настроение у меня было совсем не то.

— А может, и карантинная! — завёлся парень. — Проваливай!