Дела святейшие
Шрифт:
— Понятно. Я знаю, откуда ветер дует. — Он досадливо отмахнулся. — И не слишком-то в это верю.
— А вот Молино верит.
— Потому что он болван.
— Зато вы умны, ваше преосвященство. — Монах почтительно склонился.
— Спасибо, мой друг. Только что с того?
— Явите миру чудо, и люди пойдут за вами.
Кардинал окинул своего помощника уничижающим взглядом:
— Если бы ты не служил мне верой и правдой столько лет, я бы выгнал тебя взашей. Нашел время шутить!
— Но, ваше преосвященство. —
После этих слов кардинал Винченце как-то весь съежился, казалось, еще чуть-чуть, и он совсем исчезнет в глубине своего огромного кресла.
— И у тебя есть идея? — проскрипел он из своей щели.
Дряблый подбородок монаха предательски задрожал, выдавая торжество.
— Так, есть одна, — с деланным равнодушием ответил он. — Хотя, сказать откровенно, годится эта идея лишь на крайний случай.
— Я уже понял. — Кардинал возобновил бег четок. — Можешь считать, что этот крайний случай настал, говори.
Брат Антоний бочком поднялся с табурета и, чуть прихрамывая, приблизился к креслу патрона.
— Нужно быть абсолютно уверенными, что нас никто не подслушивает... — прошептал он, выразительно указывая глазами на парчовый полог за креслом кардинала. Хозяин кабинета состроил ироническую гримасу. Нет, не то чтобы он уж совсем не принимал своего помощника всерьез, просто цена вопроса была огромна, казалось невероятным, что хоть кто-нибудь на земле способен ее решить.
Его преосвященство встал и, сложив руки за спиной, несколько раз прошелся по кабинету. Остановившись возле высокого стрельчатого окна, поманил помощника пальцем.
— Говори, отсюда нас не услышат, — негромко, одними губами проговорил он.
— Вы станете папой, ваше преосвященство, — так же, едва слышно, прошептал монах.
С легким вздохом кардинал усмехнулся:
— Хотел бы я знать, что дает тебе такую уверенность...
Монах вынул из складок одежды небольшую фотографию.
— Вы узнаете?
Взгляд, брошенный искоса, вдруг застыл. Едва сдерживая волнение, кардинал выхватил из рук помощника снимок и поднес к свету. Лицо приобрело пепельный оттенок.
— Святой Франциск, это же... Это же... Зачем ты мне его показываешь? Когда это снято?
— Я вижу, вы поняли, о чем идет речь. — Антоний предостерегающе приложил палец к губам.
Кардинал выглядел потрясенным, он с трудом находил слова.
— Но... Подожди... Ты хочешь сказать... А впрочем, нет, молчи! Не говори больше ни слова. — Он схватил пухлую влажную ладонь своего помощника и потащил его за собой. Стремительным аллюром преодолев несколько лестниц, коридоров и комнат, они в конце концов оказались в крошечной келье. Кардинал захлопнул тяжелую дубовую дверь и повернул ключ.
— Вот теперь можно, — с трудом переведя дыхание, сказал он. — Но все равно, как можно тише.
— А вы уверены?.. — Брат Антоний пристально посмотрел на патрона.
— Абсолютно. За пределы этих стен не вылетит ни единого слова.
— Я знаю, где находится этот крест.
— Но... это невозможно! — Голос кардинала то и дело соскакивал на фальцет. — Ведь он безвозвратно пропал во время войны... Где ты его нашел? Как?
— Скажем... сработал один мой информатор. В женском монастыре.
— Святой Франциск! У тебя и там свои осведомители! — Его преосвященство всплеснул птичьими ручками.
— Разумеется. Я давно следил именно за этой обителью.
— За какой именно?
Брат Антоний поднял палец, давая понять, что всему свое время. Кардинал не стал настаивать:
— Хорошо, но почему именно за этой?
Его собеседник вздохнул:
— Признаться, я никогда не доверял женщинам, а уж монашкам в особенности. И кстати, всегда подозревал, что именно они крест и спрятали. Как видите, я оказался прав!
Кардинал прикрыл глаза, губы едва заметно шевелились, он словно читал беззвучную молитву.
Брат Антоний терпеливо ждал.
— А ты уверен, что крест там и что он подлинный? Ошибки быть не должно.
— Ее не будет. Поверьте мне.
— Поверить нелегко. Ведь обретение этого креста больше, чем чудо!
Брат Антоний широко улыбнулся. Лицо его оставалось гадким и сладким.
— А уж какую роль сыграет его возвращение Восточной церкви...
— О, да! — Кардинал с каждой секундой воодушевлялся все сильнее. — Человек, сумевший примирить Западную и Восточную церкви, без сомнения станет святым еще при жизни.
— Если помните, я с этого и начал наш разговор. Но я еще не докончил. У меня к вам будет одна просьба...
Его преосвященство понимающе закивал:
— Я понял. Если я стану папой, разумеется, ты получишь все, о чем когда-либо мечтал...
Но брат Антоний отрицательно покачал головой:
— Пока рано делить награды. Я хотел сказать, что найти крест было не просто, но заполучить его будет еще сложнее...
— А в чем проблема? Если у тебя в том монастыре свои люди...
— Теперь уже дело не в людях, скорее дело в деньгах.
— Ты думаешь, что монашки согласятся его продать? — Кардинал был поражен. — Я больше чем уверен — они не отдадут его и под страхом смерти.
— Безусловно. Тем более что они и сами не знают, где его искать.
Птичьи глаза резко сузились.
— Как это — не знают?
— А вот так.
— Но... Подожди, я ничего не понимаю.
— Крест был укрыт во время войны тогдашней настоятельницей монастыря, она погибла и унесла свою тайну в могилу. Именно по этой причине о кресте никто с тех пор и не слышал.