Делай что должно
Шрифт:
Ольга проснулась к обеду. Где-то под ложечкой засел маленький холодный комочек то ли стыда, то ли страха. Она нехотя откинула покрывало и встала, расправляя складки помявшейся рубахи. Какое-то время порасчесывала волосы деревянным гребнем, отогнув краешек занавески, повыглядывала в окно, бесцельно поковыряла бревенчатую стену. Наконец, глубоко вздохнув, она толкнула дверь и вышла в общую комнату.
За столом сидел Теомир. Точнее, не столько сидел, сколько дремал, положив голову на лежащие на столе руки. Однако тихий скрип двери мгновенно разбудил его.
– Онка… - Он вскочил на ноги, смущенно моргая заспанными глазами.
– Я тут вздремнул немного… А ты как?
– Нормально… - ответила девушка, избегая смотреть на него.
– Просто… не знаю. Устала, наверное. А как там остальные?
– Хлаш с Ханкером выгнали меня, сказали, чтобы к тебе шел, - с готовностью откликнулся Теомир.
– А еще сказали, что до обеда, так и быть, передышка, а потом продолжим. Слушай, я… В общем, я хочу сказать… Ты не… - Он запнулся и жгуче покраснел. Несмотря на подавленное состояние, Ольга чуть не хихикнула, так растерянно он выглядел.
– В общем, если что… ты выйдешь за меня, а?
От неожиданности Ольга подавилась слюной и бурно закашлялась. Надо признать, что это оказалось очень кстати. Пока она откашливалась, упав на стул, пока Теомир растерянно хлопал ее по спине, ей удалось справиться с бурным потоком мыслей.
– Ох, Темка… - она взяла его руку и удержала в своей.
– Глупый ты мой… У нас впереди Отец-Белоконь знает что, а ты - выйдешь за меня!
– Она тепло улыбнулась ему, чувствуя, как комок внутри медленно растворяется в незнакомом доселе чувстве.
– Знаешь, я подумаю.
– Она встала на ноги и, обняв, крепко поцеловала его в губы. Тот с готовностью ответил на поцелуй, а его рука украдкой начала совершать неприличные поползновения. Ольга осторожно отстранилась.
– Не сейчас, - решила она.
– Давай потом как-нибудь, а? Заявится еще кто…
Как бы в подтверждение ее слов, распахнулась входная дверь, и в комнату вошел Телевар. Старый тысячник выглядел еще более смущенным, чем Теомир перед тем. Он оглядел молодежь и тихонько прочистил горло.
– Теомир, погуляй, будь так добр, - попросил он.
– Нам с Онкой парой слов перекинуться нужно.
Теомир с готовностью кивнул, подмигнул Ольге и выскользнул наружу. Впрочем, сторонний наблюдатель мог бы заметить, что, приложившись ухом к щели возле косяка, не расслышать проходящий за дверью разговор сложно.
– Онка, - произнес Телевар, сходу взяв быка за рога. Он долго обдумывал, как бы поделикатнее начать разговор, но так ничего и не придумал. Пришлось полагаться на то, что кривая вывезет.
– Тут говорят что ты вроде бы… ну, на сносях. Это как, правда?
Холодный комок внезапно вернулся в живот Ольге. Ей захотелось отлучиться в отхожее место, но она усилием воли подавила ощущение. Не стоит рубить хвост кошке по частям. Разговора с дядюшкой не избежать, так что пусть уж все сразу… Она гордо вздернула подбородок:
– А если и так, то что? Я уже давно не маленькая, дядя Телевар. Когда-то со всеми женщинами это случается.
Телевар в явном затруднении поскреб подбородок, пару раз дернул себя за бороду.
– Онка, я… я только хотел сказать, что, кроме тебя, у меня мало кто остался.
– Он вздохнул.
– А сейчас, пожалуй, что и никого больше. Одна ты у меня родная кровиночка… Ты не обращай внимания на старика. Если будет ребенок, пусть будет, пусть даже ты и останешься безмужняя. Не пропадем. Знаю, много таких найдется, кто тебе в спину хихикать будет да пальцами показывать, но от меня ты слова худого не услышишь, обещаю. А до остальных мне дела нету!
– Он решительно кивнул, как бы подтверждая свои слова, и заткнул большие пальцы за пояс.
– Вот так.
– Ой, дядя Телевар… - тихонько пробормотала Ольга. Она подошла к нему и крепко обняла, уткнувшись носом в широкую грудь. Из глаз против воли снова потекли слезы.
– А я так боялась, что… - Она хлюпнула носом.
– Спасибо.
– Ну-ну, - тот успокаивающе похлопал ее по спине.
– Ладно тебе воду пускать. Все хорошо. Онка, ты простишь меня, если я спрошу, как… - Он запнулся.
– Дядя, Теомир предложил мне выйти за него замуж, - Ольга, отстранившись, робко взглянула ему в глаза, пытаясь кулаком вытереть слезы. На лице оставались грязноватые разводы.
– Ого!
– удивился Телевар.
– Тогда мне все ясно. Ну, пострел… Знаешь, мы его тебе в мужья и прочили. Рад, что вы друг с другом сошлись.
– Я заметила, - Ольга слабо фыркнула.
– Нас еще дома друг с другом сводили. Только, дядя, я…
– Ну?
– насторожился тысячник.
– Договаривай.
– Дядя, Теомир - хороший парень, - Ольга потупилась.
– Он мне нравится, он храбрый и вообще… Но… но я ведь его не люблю!
– Ах, вон оно что!
– понимающе качнул головой Телевар.
– Ну и что? Это не обязательно.
– Как?
– Ольга непонимающе уставилась на него.
– Не давай поцелуя без любви и всякое такое, что Отец-Белоконь заповедовал…
– Эх, девочка моя… - вздохнул Телевар.
– Не надо все понимать, как говорится. Блудить направо и налево нельзя, вот что нам Отец-Белоконь заповедовал. А любовь - она разная бывает. Ты материну сестру уже, наверное, и не помнишь. Она родами померла, когда ты еще совсем малой была, из люльки не вылезала. Красивая баба была, многие парни в ней до замужества души не чаяли. Однако за меня вышла, хотя я и не вился за ней хвостом, как некоторые. Тоже родители наши свадьбу устроили. И ведь, знаешь, десять лет с ней душа в душу жили, мир ей на небесных пастбищах. И многих других знаю, что не по любви, по договору поженились, и потом горя не знали. И других видел. Которые по любви замуж вышли, а потом до старости судьбину горькую кляли.
– Дядя Телевар, я не понимаю, - нахмурила лоб Ольга.
– А как же песни, в которых про любовь неземную говорится? Что, потом они тоже… друг друга проклинали?
– А ты внимания не обращала, что про свадьбу в тех песнях почти никогда не говорится?
– ухмыльнулся Телевар.
– То ли гибнут любовники, то ли судьба их разлучает. Зря, думаешь? Нет, я не хочу сказать, что брак по любви всегда плохо заканчивается, а по расчету - счастье на всю жизнь. Конечно, и по любви прочные семьи создают, и по сговору бабе может такой муженек попасться, что хоть в петлю лезь. Просто помни - любовь не главное. Она птица такая - сегодня на ветке под окном поет, а завтра глядь - и нет ее, улетела незнамо куда. А Теомир парень хороший, в бою, правда, горяч излишне, ну да молод он еще… Н-да.