Делай что должно
Шрифт:
Посланник сдавил бока коня ногами, и тот с места прянул в галоп. Ольга взлетела в седло, краем глаза увидела, как ее движение повторил Телевар, и погнала коня вслед за Тилосом.
Их гнали неторопливо, обложив с трех сторон. Издевательски перекликались рога, хрипели лошади, жеребец под Хлашем шатался и ронял на землю пену, но не было времени на передышку. Несколько раз Тилос пытался уклониться к западу, но преследователи тут же выносились наперерез, и отряд волей-неволей снова отворачивал к югу. Силуэты гор приблизились, резко очертились, земля стала сухой и каменистой. Редкие деревья уменьшались в размерах и все сильнее прижимались к земле.
– Нас хотят прижать к скалам!
– крикнул Тилос, преодолевая шум набегающего ветра.
– Не отставайте!
– Посланник уже успел прийти в себя, он сидел на лошади прямо, чуть пригнувшись вперед, обнаженный до пояса - лохмотья бывших кольчуги и куртки давно полетели на землю.
– Не отставайте!
Ольга мельком подивилась тому, что посланник сам ведет их в западню. На ее взгляд, лучше было бы лоб в лоб столкнуться с одним из преследующих отрядов. В каждом из них было человек по пятнадцать, а ведь они уже раз справились лишь с немного меньшей группой! Неожиданно налететь, смять, оставшиеся в живых смогут прорваться. А что потом? Да все лучше, чем бесславно погибнуть в ущельях. Ольга ни разу не видела ущелий, но, судя по легендам, в горах в них не раз погибали и герои, и трусы, зажатые врагами со всех сторон. Интересно, куда делся летун?
Горы придвинулись еще ближе, под копытами лошадей захрустели мелкие камешки. Тут и там валялись огромные серые глыбы гранита, взблескивающие на солнце множеством мелких искорок. Некоторые валуны казались почти совсем черными, о них со звонким стуком бился вылетавший из-под копыт щебень. Рога, трубившие все ближе, отдавались эхом, а местность явно начала повышаться.
Внезапно конь под Хлашем кубарем покатился по земле. Сам тролль успел упасть на вытянутые вперед руки и мягко перекатиться через голову. Он тут же вскочил и, подхватив отлетевшую в сторону дубину, бегом бросился за остальными. Конь бился на земле, пытаясь подняться, но, наступая на правую переднюю ногу, отчаянно ржал и снова падал. Все резко затормозили.
– Хлаш, бегом!
– крикнул Тилос.
– Немного осталось!
Немного чего? Ольга недоуменно глянула вперед. В полуверсте перед ними беспорядочно разбросанные глыбы превращались в настоящий каменный лабиринт. Было непохоже, что там может пройти конь. Значит, убегать на своих ногах, петляя как зайцы, пытаясь выиграть лишние мгновения жизни? Она хлестнула коня поводьями и подскакала к посланнику.
– Тилос!
– отчаянно закричала она.
– Мы должны принять бой! Мы все равно не убежим, но в бою у нас есть хоть какой-то шанс!
– Заткнись!
– рявкнул на нее тот.
– Девчонка! За мной, если жизнь дорога!
– Он поворотил коня и пришпорил его, не обращая на Ольгу больше никакого внимания. Та, разинув рот, смотрела ему вслед, потом, спохватившись, дала коню шенкеля.
Почти сразу рухнула на землю лошадь под Телеваром. Тысячник, взмахнув руками, покатился по земле. Тилос резко рванул поводья, подняв коня на дыбы.
– Всем на землю!
– скомандовал он.
– Не хватало еще под загнанной лошадью подохнуть!
– Он спрыгнул на землю и подбежал к медленно поднимающемуся Телевару.
– Как ты?
– Ничего, - пробормотал тот и тут же охнул.
– Мать честная, руку повредил.
– Ноги целы?
– отрывисто спросил Тилос.
– Идти можешь?
– Ага, - кивнул тысячник, неуверенно вставая на ноги.
– Вроде да…
– Смотрите!
– резанул по ушам отчаянный вопль Теомира.
– Сзади!
Все резко обернулись. В сотне саженей появился конный отряд в два десятка человек. Они отчаянно пришпоривали лошадей, но те еле плелись, мотая головами. Возглавлял их человек в когда-то богатой одежде, его шитый золотом плащ истрепался и покрылся толстым слоем грязи. Человек вытянул руку в сторону беглецов и что-то яростно скомандовал. Отряд тут же четко, как на учениях, спешился и, бросив лошадей на произвол судьбы, бегом бросился к ним. Тут же невдалеке показались еще конники.
– Бегом!
– хрипло сказал Тилос.
– Бегом, быстрее!
Оступаясь на крупных острых камнях, усыпавших землю, беглецы устремились за Тилосом в сторону каменного лабиринта. Булыжники выворачивались из-под ног, и Ольга с трудом удерживала равновесие. Теомир как мог поддерживал девушку под локоть, но толку было чуть - он сам еле стоял на ногах. Рядом, изощренно ругаясь, ковылял Заграт. Все выбивались из сил, но расстояние до врагов неуклонно сокращалось. Вскоре Ольга почувствовала, что задыхается. Сердце колотилось о ребра, будто стремясь пробить их изнутри, в ушах шумела кровь, а перед глазами постепенно поднималась огненная слепящая завеса. Она споткнулась и чуть не упала. Сильная рука подхватила ее, и через несколько шагов девушке снова удалось выправиться. Она с благодарностью глянула на Хлаша и попыталась высвободиться, но тот мягко, но непреклонно удержал ее локоть в своей руке. Теперь ее тащили с двух сторон.
И тут все кончилось. Прямо перед ними поднялась высокая каменная плита без единой щели. Ольга в отчаянии уперлась в нее ладонями, почувствовав ледяной холод, и попыталась отдышаться. Потом она оглянулась. Преследователи, все пешие и объединившиеся в единый отряд, приблизились уже на полсотни саженей. Их было десятка четыре. Девушка нащупала на поясе рукоять кинжала и медленно вытянула его из ножен. Вот и все. Осталось только принять смерть в бою и постараться не попасть живой в руки врагов. Он вспомнила распятую девушку в сожженной жугличами деревне и внутренне содрогнулась. Нет уж, она предпочтет сама перерезать себе горло… Ольга бросила взгляд на Тилоса. Он наблюдал за врагами, его лицо отчаянно дергалось. Ольга недоуменно смотрела на его губы, и вдруг поняла. "Три… восемь… азимут…", - читала она по безмолвно кривящимся мускулам лица. "Сорок че… плети… олько арбал… быстрее!…", - беззвучно кричало лицо посланника. Ольге стало страшно. Она вжалась в скалу, почувствовав морозный камень лопатками. Враги были уже в двадцати… нет, в пятнадцати саженях. Впереди уже не бежал, но еле плелся, запинаясь о камни, предводитель в шитой золотом одежде, в его руке бессильно болтался, высекая искры о камни, длинный обоюдоострый клинок с изукрашенным драгоценными камнями эфесом. Крестовина меча с двух сторон заканчивалась головами каких-то зверей, из пастей вперед торчали длинные шипы. Предводитель оказался высоким, темноволосым парнем со страшно изможденным лицом и огромными мешками под глубоко утонувшими глазами, в которых горел мрачный огонь.
– Ах вот ты кто!
– яростно прошипел Заграт.
– Ну, сука, сейчас я до тебя доберусь - поквитаемся…
Повинуясь жесту командира, враги рассыпались в недлинную цепь. Хлаш бесстрастно наблюдал за ними, поигрывая дубиной.
– Семеро на одного, - пробормотал он.
– Неплохо. Если бы не хлысты, половина бы легла, а остальные покрошили бы нас в капусту. Но они с хлыстами, мы и десяток не положим…
– Ну что, други, умрем с честью, - пробормотал Телевар, расстегивая ворот рубахи и поправляя кольчугу.
– Теомир, Ольга, вы уж простите меня, дурака, что втянул вас в эту историю…
– Не ссы в штаны, старик, мы еще поборемся, - оскалился Заграт в страшной гримасе. Между его ладонями набухал багровым светом небольшой огненный комок.
– Это же Каратели Майно, они, небось, с настоящими орками-то в бою и не были. Да и троллей на том берегу не слишком много. А, Тилос?
– Правду говоришь, друг Заграт, - откликнулся тот. Его лицо стало спокойным.
– Только вот помирать раньше времени не рекомендую. Нам бы ночь простоять, да день продержатся… - По его физиономии скользнула невеселая улыбка.
– Ольга, Заграт, держитесь сзади. Ваше дело - магия, лечите и калечите на расстоянии, в ближний бой не ввязываетесь. Теомир, рядом с ними: сзади скала, но вдруг кто прорвется… Телевар! Справа от меня. Хлаш - слева.