Делектус

Бастиан Алиса

– Там сверху есть отверстие в этом ящике, – сказал Крам. – Но оно закрыто. И, честно говоря, я не представляю, как его можно открыть. Но, похоже, нам надо будет что-то достать через него.

– Сейф с кодовым замком, судя по дисплею – код из пяти цифр, так что если найдёте где-то какие-то цифры, сразу говорите, – сообщила Асла.

– Книги в основном на латыни, – сказал Скиптий. – Пока чего-то особенного в них я не нашёл, но надо смотреть ещё.

– Там есть цифры? – спросила Асла.

– Есть. Посмотрю внимательнее, – кивнул Скиптий.

– Ну а пока вы читаете свои книжки на мёртвом языке, я уже нашёл кое-что интересное, – Олерой показал всем лист бумаги с какой-то схемой. – Была спрятана за холстом.

– Что это? – Асла с азартом выхватила лист из рук Олероя и стала его рассматривать. Потом подумала, что это не совсем по-инсайтовски, и положила его на пол – чтобы видно было всем.

– Цветная схема? – спросил Скиптий.

Лист был фиолетовый, разлинованный на двадцать пять равных ячеек.

– Пять на пять… Что это может быть? – пробормотал Крам.

– Смотрите, – сказала Асла, наклоняясь ближе к листу, – здесь в углу как будто что-то выдавлено. Какая-то надпись.

На ощупь бумага была похожа на ту, которой Аслу пригласили на Отбор. «Наверное, фирменная бумага Наблюдательного Совета», – подумала она.

– Очень мелко, – сказал Скиптий. – Почти нечитаемо.

– Всё читаемо, надо просто сосредоточиться, – возразил Олерой.

– Был бы карандаш, можно было бы заштриховать этот маленький участок, и стало бы виднее, – сказала Асла, поднося лист к глазам. – Кажется, я вижу что-то вроде «SIP 8ENEI NIXU», и в конце ещё какая-то буква.

– Дайте и мне посмотреть, – вмешался Крам. Какое-то время он изучал край бумаги. – «SIR BENET NIXUL», – сказал он. – Понятия не имею, что это, но здесь выдавлено именно это.

– Сир бенет никсул? Это что, латынь? – удивилась Асла.

– Если так, то книги могут пригодиться. Нет там латинского словаря? – повернулся Крам к Скиптию.

– Есть, – ответил тот, – но я немного знаю латынь, и таких слов мне не встречалось.

– Я тоже «немного знаю латынь», – передразнил Скиптия Олерой. – Но, честно говоря, совсем чуть-чуть. И таких слов я тоже не знаю, но кто сказал, что это просто слова? Может, это вообще какие-нибудь имя и фамилия. По крайней мере, похоже на то.

– Может, это имя и фамилия художника? – предположила Асла. – Мы ведь нашли этот лист за холстом, – она сознательно использовала слово «мы», подчёркивая, что они одна команда. – Или может, надо найти в книге эти слова, – добавила Асла, перехватив взгляд Крама, – и номер страницы нам что-нибудь даст?

– Я поищу, – кивнул Скиптий. – И проверю словарь.

– И всё это как-то должно соотнестись с фиолетовым цветом, – напомнил Олерой.

Литератор вновь занялся книгами. Выбрав наиболее подозрительную, он стал расхаживать с ней по комнате – так ему и читалось быстрее, и думалось лучше. Асла с Олероем стали осматривать дверь. Дверь, конечно, по-прежнему не открывалась; в самой ней не было ничего особенного. Они встали на колени – из щели между полом и дверью не было ни дуновения воздуха, ни проблеска света. В замочную скважину было видно лишь темноту.

– Если не найдём ключ, попробуем вскрыть её другим способом, – сказал психотерапевт.

– Надеюсь, найдём, – ответила Асла.

– Блин, идите сюда! – воскликнул Скиптий, стоявший теперь около ящика. – Кажется, я открыл это отверстие. Или сломал, – добавил он. – Но надеюсь, что всё-таки открыл.

– Но химик ведь смотрел и не смог открыть, – напомнил Олерой, подходя к ящику. – Не доверяешь ему, значит? Решил перепроверить? И вообще, ты же занимался книгами.

– Я… Просто смотрел, не то чтобы…

– Как ты его открыл? – обрадовалась Асла. Внимания на словах Олероя она решила не заострять.

– Не знаю, – сказал Скиптий. – По-моему, я просто продавил его внутрь. Как крышку от йогурта или сока…

Асла заглянула в отверстие – темнота. Ни намёка на то, что может находиться внутри ящика. Пока не проверишь – не узнаешь…

– Отлично! Вот поэтому если у кого-то что-то не получается, должен попробовать другой. У каждого свой подход, – провозгласил Олерой. Крам закатил глаза. – Позвольте-ка проверить, что там, – добавил психотерапевт и опустил руку в отверстие. Никто даже не успел ничего сказать.

Олерой с задумчивым лицом шарил рукой в ящике.

– Ну и что же? – несмотря на обстоятельства, Асла не могла отрицать, что Игра её увлекла – уже, а ведь прошло не так много времени. Хотя определённый азарт чувствовался и в остальных.

– Там что-то не очень приятное на ощупь, и в этой массе… Оп! – Олерой выудил из ящика небольшой кубик – ровно такого размера, чтобы пройти через отверстие. – Не знаю, что это за субстанция, да и знать не хочу, но стряхивается она легко, – сказал он, очищая кубик и ставя его на пол – на обозрение. Руку он машинально вытер о штаны.

– Ого, – присвистнул Скиптий. – Вот это не по моей части.

Кубик Рубика размером пять на пять ячеек завораживал своими цветами – вместо стандартных и привычных квадратиков были бирюзовые, золотые, серебряные, розовые, фиолетовые и чёрные – и пугал своей сложностью.

– Какой кошмар, – сказал Крам. – Надеюсь, кто-то из вас умеет с этим разбираться? – повернулся он к Олерою с Аслой.

– Мне больше нравятся другие игрушки, – пожал плечами Олерой.

«А вот и он, первый момент необходимости Инсайта, – подумала Асла. – Вернее, необходимости свалить на него задание. Хочешь не хочешь, а выполнить должен». К счастью, в этот раз ей повезло.

– Я собирала поменьше, но примерно знаю, как нужно собирать и этот, – Асла как ни в чём не бывало взяла в руки кубик, пытаясь не выдать своей неуверенности. – В конце всё подводится к сборке кубика три на три.

– Ты когда-нибудь собирала такой? – решил уточнить Олерой.

– Было дело, – кивнула Асла. Соврала, даже не зная зачем. Чтобы Инсайт не упал в глазах команды? Чтобы не упасть в глазах Олероя? Чтобы придать самой себе веры? Может, и всё это вместе.

– Ну и отличненько тогда, – хлопнул её по плечу Олерой. – Нам повезло.