Деликатесы Декстера
Шрифт:
Глава 22
Я ехал домой в час пик с обычной черепашьей скоростью и пребывал в глубокой задумчивости. Одновременно произошло столько странного, что я растерялся: Саманта Альдовар и людоеды в Майами, странное поведение Деборы и внезапное появление моего брата Брайана. Но, вероятно, самым странным во всей этой ситуации оказался новый Декстер, которому приходилось отвечать на все эти вызовы. Он больше не был коварным Мастером Темных Удовольствий, теперь он поразительным образом превратился в Человека-Папочку, Защитника Малышей и Семейных Ценностей.
Но все-таки я проводил свое время вдали от семьи, преследуя плохих парней и разыскивая девушку, которую даже не знал. Естественно, работа есть работа, но могли
И, что было еще более странным и тревожным, мне становилось плохо от этих мыслей. Я, Темный Мертвый Декстер, не просто что-то ощущал, я чувствовал себя плохо. Это действительно пугало. Я одобрительно поглаживал себя по голове в связи с этой трансформацией, но на самом-то деле я превратился из Веселого Мясника в очередного вечно отсутствующего дома родителя — всего лишь другой вид преступления. Помимо того что я в последнее время никого не убил, гордиться было нечем.
Я чувствовал, как меня захлестывают стыд и вина. Так вот как это бывает у настоящего человека. У меня трое замечательных детей, и все, что у них есть, — это я. Но они заслуживают намного большего. Им нужен отец, который находится рядом, направляет их шаги и учит жизни, а им достался тот, кого, по всей видимости, интересуют в первую очередь поиски чужой дочери. Это ужасно, это не по-человечески. Я не переродился — я остался чудовищем, но сменил амплуа.
А старшие — Коди и Эстор? Они все еще предаются темным мечтам. Они ждут, что я научу их охотиться во тьме. И я не только обманул их ожидания, хуже, я даже не попытался увести их с этого пути. Вина наслаивается на вину: мне нужно провести с ними действительно много времени, вернуть их к свету, показать радости жизни, которые нельзя добыть при помощи ножа. И для этого я должен быть с ними, но это у меня никак не получается.
Однако, может быть, еще не все потеряно и я смогу добиться успеха в их воспитании. В конце концов, разве сам я не изменился, просто захотев этого? Разве я не вырвался из кокона порока и не являюсь теперь обычным человеческим отцом? Да, потребовалось время, чтобы научиться быть человеком, не говоря уже о том, чтобы стать родителем, и я был еще новичком. В конце концов, надо отдать мне должное: возможно, мне и необходимо многое узнать, но ведь я стараюсь. И дети многое готовы простить. Если я начну прямо сейчас и сделаю нечто особенное, чтобы они поняли: все изменилось, и теперь у них появился Настоящий Отец. И они примут мои старания с радостью и уважением.
Придя к этому решению, я сразу почувствовал себя лучше. Декс-папочка оказался снова в седле. И словно в подтверждение моих мыслей о том, что все вновь возвращалось к порядку, установленному мудрым и милосердным Мирозданием, неподалеку появилась вывеска огромного магазина игрушек. Не колеблясь, я въехал на стоянку, припарковался и вошел в магазин.
Я огляделся, и ассортимент не внушил мне энтузиазма: бесконечные ряды игрушек, посвященных насилию, будто я попал в магазин, предназначенный для детей прежнего Декстера. Здесь были мечи, ножи, лайтсейберы, автоматы, бомбы, пистолеты и винтовки, стреляющие пластиковыми шариками и шариками с краской, ракеты, которыми можно взорвать своего друга или его город, — ряд за рядом учебные тренажеры для смертельных забав. Ничего удивительного, что наш мир полон злобы и насилия, ничего удивительного, что в мире есть такие, каким был я. Раз мы внушаем детям, будто убийство — это весело, стоит ли удивляться тем из них, которые усваивают урок?
Я бродил по этой фабрике смерти, пока не наткнулся на маленький отдел, над которым висела вывеска «Развивающие игры», — несколько полок с предметами для рукоделия, наборами для юных химиков и физиков, настольные игры. Я тщательно осмотрел полки, пытаясь найти подходящее ситуации. Это должно быть развивающим, но не скучным или интересным исключительно ботаникам, и не стать
В конце концов я остановился на игре под названием «Лучший ученик». Один должен задавать вопросы, а другие отвечать по очереди. Именно то, что нужно: она объединит нашу семью, мы узнаем много нового и получим удовольствие от процесса. Коди даже придется говорить целыми предложениями. Да, то, что нужно.
По дороге к кассе я наткнулся на стеллаж говорящих книг с кнопками, на которые нужно нажимать, чтобы текст сопровождался звуками. Там было несколько сказок, и я сразу же подумал о Лили-Энн. Какой замечательный способ приучить ее к чтению. Я мог бы читать ей текст, а она нажимала бы на кнопки. Слишком хорошая возможность, чтобы ею пренебречь, и я взял три самых многообещающих.
Я дошел до кассы и расплатился. Игра обошлась мне почти в двадцать долларов с учетом налога, но я чувствовал, что она того стоила и деньги потрачены не впустую.
Было уже темно, когда я свернул на улицу, ведущую к дому. Три четверти одинокой луны сползали к горизонту и с тоской звали меня, делая грустные, но игривые предложения, касавшиеся того, чем Декстер мог бы заняться в такую ночь.
— Мы знаем, где живет Чапин, — шептала луна. — Мы можем сделать так, что от него останутся одни клыки, а кроме того, заставим его рассказать нам много интересного.
На секунду я поддался этому влечению, позволил сладкому темному приливу, подобравшемуся к моим ногам, подхватить меня. Но потом почувствовал вес купленной игры и книг, и это вытащило меня из волн лунного света на твердый берег Земли Нового Декстера. Довольно. Я больше не буду слушать призывный голос луны. Несколькими резкими словами я заставил Пассажира вернуться на его место в глубине холодной кладовой. «Убирайся», — сказал я, и, по-рептильи зашипев, он уполз. Он должен понять, что я ему больше не товарищ. Я стал Дексом-папочкой — человеком, который вечерами возвращается домой, соскучившись по Лили-Энн и всем простым и невинным радостям семейной жизни. Теперь я добытчик, проводник и защитник от любого зла. Теперь я Декс-папочка — скала, на которой будет построено будущее Лили-Энн, и в доказательство этого факта у меня был при себе «Лучший ученик».
Подъезжая к дому, я увидел машину Брайана и понял, что, судя по всему, я еще и Деке-Дурак, так как у меня не было ни малейшего представления о том, зачем мой брат снова здесь. И какова бы ни была причина, мне она не нравилась. Мой брат олицетворял то, с чем я намерен навсегда порвать, и мне не хотелось, чтобы хоть какое-то подобие этого приближалось к Лили-Энн.
Я медленно обошел вокруг машины Брайана и поймал себя на мысли, что смотрю на нее как на потенциальную опасность. Глупо, конечно. Взрывные устройства не в его стиле, он предпочитал хороший удар ножа, так же как и я прежде. Но для меня это кончилось, и не важно, какие желания одолевали меня, когда я подошел к двери и услышал радостные детские крики. Из всех абсурдных вещей, с которыми я столкнулся в последнее время, факт, что я испытывал раздражение, тревогу и даже обыкновенную человеческую злость только из-за того, что дети хорошо проводят время без меня, был хуже всего.
Поэтому в дом вошел совершенно сбитый с толку Декс-папочка. Первое, что я увидел, оказалась моя маленькая семья в полном составе и брат, сидящие перед телевизором: Рита с Лили-Энн на руках устроилась на одном конце дивана, Брайан — на другом, Эстор посередине. Все они широко улыбались. Коди стоял между диваном и телевизором и держал в руках какой-то серый пластиковый предмет, которым он, подпрыгивая, размахивал перед экраном. Компания на диване явно болела за него.
Когда я вошел, все взгляды на долю секунды обратились ко мне, но тут же вновь вернулись к экрану. Все, кроме Брайана. Мой брат смотрел на меня, и его поддельная улыбка становилась все шире и шире, по мере того как он наблюдал за моими неудачными попытками понять, что же происходит в моей собственной гостиной.