Делирий
Шрифт:
За считанные доли секунды, преодолев разделяющее нас расстояние, Огненный шар врезался точно в голову животного, мгновенно убивая его. Подбежав вслед за этим к месту водопоя, я смог лично убедиться в его смерти, и уже было хотел материализовать вместо секиры обсидиановый нож для разделки, как прямо из грязи ко мне метнулось щупальце. Не успев среагировать на столь неожиданную атаку, я принял удар на грудь. Его сила была такова, что мое тело, пролетев несколько метров, плюхнулось прямо в ручей, поднимая вслед за этим целую тучу брызг. Мою физическую защиту щупальце не пробило, но все равно было неприятно получить такой вот удар. Водоем оказался неглубоким, а ледяная вода тут же привела меня в чувство. Быстро вскочив на ноги, я увидел, что на том месте, где только что стоял, сейчас шарит по земле серовато-коричневый отросток, пятиметровой длины, уходящий другим своим концом прямо в грязь. Нащупав тушку убитого мной бигза, он обвился вокруг его задней ноги и медленно потащил к себе в логово.
Ну, уж нет, я не дам этому грязевому осьминогу забрать мою добычу! Быстро сформировав
Мой расчет оказался не верен, хоть добычу и удалось сохранить, но сам я уйти не успел. Одному из щупалец удалось обхватить мою правую ногу, и мне пришлось потратить около секунды на то, чтобы перерубить его своим оружием. Этим моим замешательством воспользовались еще два отростка, так же попытавшись ухватить меня за ноги. Сместившись влево, я смог увернуться от них, но потерял равновесие и упал на землю, выронив секиру. Тут же сразу пять отростков накинулись на меня. Обвив мою талию, руки и ноги, они подняли меня в воздух так, чтобы я потерял всяческую опору. В это же время из грязи вытянулось еще два щупальца. Они были раза в три толще остальных. Ухватившись за края твердой земли, они одним рывком подняли на поверхность тело монстра. Больше всего оно было похоже на туловище гигантского кальмара, с огромной воронкоподобной пастью, полной острых зубов. Как только эта пасть раскрылась, мне в нос тут же ударил невероятно насыщенный запах гнили, от которого я чуть не потерял сознание. Щупальца же, будто только этого и ожидая, сразу же потащили меня прямо к этой пасти. Взглянув на бар маны, я с ужасом отметил, что последней оставалось всего тридцать четыре единицы, и она с пугающей скоростью продолжала убывать, так сильно этот грязевой осьминог сжимал мое тело.
“Использовать для восполнения резерва маналит, и постоянно поддерживать его на уровне ста процентов” - приказал я НСУО, материализовав в руке кристалл.
Вчера на аудиенции у Дренеи я раздумывал над тем, какой же из камней ей подарить. Тот, что уже успел заполнить маной, сливая туда свои остающиеся после тренировок резервы или пустой. В конце концов, жаба победила, и ундине я отдал пустой, чему сейчас смог лишний раз порадоваться. Личный зоопарк никогда не посоветует плохого! Когда бар маны заполнился, я тут же стал создавать один за другим Огненные шары. Быстро пустеющий резерв снова и снова восполнялся системой из кристалла. Мои снаряды, выпущенные, словно из огнестрельного оружия, стали врезаться прямо в раскрытую пасть чудовища. После очередного такого попадания, громко заревев, оно выпустило меня из своих объятий. Приземлившись, я тут же поднялся и продолжил свой обстрел, со злостью посылая в этого осьминога переростка свои пламенные подарки. Последнему ничего не оставалось делать, как снова спрятаться в своем логове, вот только урон от моей атаки, похоже, вышел для его тела критическим. Разгладившаяся на миг поверхность грязевой ванны через секунду взорвалась огромным гейзером, который ударил на добрый десяток метров вверх. Он что взорвался там? Два больших щупальца и пяток поменьше дернувшись еще пару раз, так и застыли на берегу. Похоже, чудовище все же померло, не выдержав моего пламенного приветствия. Дополнительным свидетельством этого явился яркий сгусток энергии, вылетевший из этой грязевой ванны и тут же втянувшийся в мое тело, заполняя шкалу предэволюции аж на восемнадцать процентов. Хорошо покачался!
Осознав, что победил, отошел на двадцать метров от места битвы и, плюхнувшись на землю, решил отдохнуть.
“Отчет о повреждениях”
“Физическое состояние сохраняется на приемлемом уровне. Если не учитывать нескольких ушибов, серьезных повреждений организма нет. К издержкам можно отнести потерю тридцати четырех процентов резерва, накопленного до этого в маналите”
Хм, битва далась легче, чем я ожидал. Похоже моя физическая защита на этот раз отлично справилась с атаками этого монстра, да и благодаря ей, смывать с себя остатки внутренностей этого осьминога не придется. Хорошо, что ранее я позаботился о дополнительной настройке системы. Когда снова пойдем охотиться, надо будет узнать у Верина, как называется этот монстр.
“Занести монстра в базу, присвоить класс опасности. Пока оставить без названия”
“Выполнено. Исходя их вводных данных, класс опасности определен как 4-В”
Да уж, а я действительно становлюсь все сильнее. Интересно хоть кто-то из моего выпуска смог бы в одиночку справиться с таким вот монстром? Хотя, почему нет, Макс со своей компашкой наверняка уже ко второму перерождению подбирается. Они в отличие от меня времени сейчас не теряют. Поймав себя на мысли, что стал слишком много думать о своей прошлой жизни, я поднялся и неспешным шагом направился обратно к полю боя. Секира лежала на том же месте, что и раньше. В отличие от меня, она была вся заляпана остатками твари. После того как я ее выронил, моя защита перестала на нее распространяться. Тщательно вымыв свое оружие в ручье, я убрал его, и стал вытаскивать на берег тушу бигза. Текущие характеристики позволяли мне это делать, поэтому выбрав относительно чистое место, я материализовал в руке нож и стал его разделывать. Запаса маринадных дезинфицирующих листьев у меня не было, поэтому все пригодные в пищу куски пришлось убирать в инвентарь прямо так. Позже выгружу это все Маре, пусть она уже решает, что с ними делать. Когда работа была закончена, светила Второго мира уже начали клониться к горизонту, и я решил отправляться в обратный путь. Ведь целью моего похода была добыча щербена, и боюсь, если опоздаю с первым же своим поручением, то Дренея этому факту вряд ли обрадуется.
На границе поселения меня встретили два охотника и, передав кулон-пропуск, проводили к жрице. В этот раз деревня казалась более оживленной. Не знаю, было ли это связано с предстоящим мероприятием, или попросту все ундины разом решили спуститься со своих домов-деревьев вниз на землю. Но сейчас у подножия исполинов находилось не менее двухсот аборигенов. Собрались все вопреки моим ожиданиям не возле древа-защитника, а на противоположном краю поселения. Здесь росли карликовые аналоги деревьев, в которых жили ундины. С виду эта небольшая рощица смотрелась как какое-то декоративное насаждение зелени, какое можно было не раз еще встретить в искусственных парках Земли. Конвоиры подвели меня к группе молодых служек, окружавших главную жрицу, и отступили на несколько шагов назад.
– Здравствуй Ефим. Удалось ли тебе добыть щербен?
– Мягким голосом задала вопрос Дренея.
– Да, это задание не вызвало у меня затруднений.
Я не знал, как мне сейчас следует к ней обращаться. Использовать ли ту форму, которой пользовался Ридий при нашей прошлой встрече или при таком количестве постороннего народа называть как-то по-другому. Поэтому, от греха подальше, решил вообще опустить этот момент. Когда по моему приказу НСУО материализовала из инвентаря кувшин с требуемой субстанцией, передние ряды ундин, наблюдавшие за этим, ахнули и начали перешептываться между собой. Это было ожидаемо, ведь им показалось, что сосуд с щербеном появился просто из воздуха. Дренея же сделала вид, что совсем не удивлена, хотя тень этой эмоции в первую секунду моего представления все же промелькнула на ее лице. Я смог заметить это, так как не отрывал от нее своего взгляда все это время.
– Что же, в знак благодарности за выполненное задание, тебе позволяется остаться вместе с семьей до конца мероприятия, и воочию лицезреть обряд соединения с матерью природой.
Мысленно похвалив себя за удавшееся представление, я передал сосуд одной из служек, и встал рядом с охотниками, которые меня сюда привели. Чуть дальше, за служками была вырыта неглубокая, около полутора метров в глубину и двух метров в диаметре круглая погребальная яма. Рядом с ней из шкур бигзов была сделана лежанка, на которую сейчас вынесли тело покойного. Это был сухонький, жилистый, как и все остальные ундины в возрасте старичок. Его рост так же превышал два метра, и когда я осознал это, то мысленно задал себе вопрос, как же он поместится в такую маленькую могилу? Тем временем, раздев покойника догола, служки стали обмазывать его принесенной мною смолой, беря ее из кувшина прямо руками, а Дренея, напевая какой-то грустный мотив, зажгла с помощью магии в своих руках пучок сухой травы и стала окуривать его. Когда все приготовления были закончены, группа охотников во главе с Верином, снова подошла к телу. Свернув его в позу эмбриона, они подняли его прямо на шкурах и вместе с ними положили в могилу. На удивление тело вошло туда как влитое. Все происходящее настолько меня заворожило, что в голову даже не приходили мысли о том, что у покойника вроде трупное окоченение должно быть или как там его называют? Хотя, специалистом по анатомии я не являлся, и мог чего-то не знать. Когда тело оказалось в яме, каждый из охотников взял себе по маленькой деревянной лопатке, похожей на саперскую. Встав полукругом, они начали потихоньку зарывать могилу, а служки установили по ее центру такое же декоративное маленькое деревце с широкой кроной. В это же время, остальные ундины, собравшиеся здесь, подхватили напеваемый Дренеей грустный мотив и в тон ей стали подпевать.
“Записать происходящее для архива. Пометить как личное. Не передавать без моего разрешения” - отдал я приказ НСУО. Столь прекрасное и одновременно странное зрелище обязательно должно было быть запечатлено.
Сияние уже показавшейся на небосклоне луны будто бы сливалось с пением ундин, добавляя моменту еще большего шарма. Невольно заслушавшись, я смог прийти в себя только от того, что кто-то теребил меня за плечо. Оказалось, представление уже закончилось, а могила зарыта. Служки во главе с Дренеей удалились к древу-защитнику, а так же начал расходится и простой люд.