Деллин Шторм

Пашнина Ольга Олеговна

– Они прекрасны, - счастливо улыбается брат. – И никогда не предадут.

– Ты прав.

Их крики, вой, рычание и стрекот наполняют воздух.

– Ничего уже не исправить.

Холодно было не только во сне. Я проснулась в постели и поняла, что свернулась клубком под одеялом, прижимаясь к Бастиану, а руку с кольцом прижала к животу - от чистой огненной магии тоже исходило тепло. Можно было подумать, что

в комнате открылось окно, но нет. В замок ворвался холод, который не имел ничего общего с зимой. Против него были бессильны камины, его не согревали наши дыхания. Он пришел извне.

– Делл? – Бастиан приоткрыл один глаз.
– Кошмар?

– Нет, - шепнула я. – Спи.

– Давай я тебя согрею.

– Я хочу поговорить с Кростом.

– Ночь, Деллин. Он спит. Вероятно, не один.

– Не спит. Сейчас никто не спит, в замке невозможно находиться. Не у всех есть личный огненный король с обогревом.

– Ты не расскажешь, что такого увидела во сне, что бежишь совещаться с Кростом?

– Я… думаю, что Акорион не просто так передает нам привет холодом. Я видела его на границе с Бавигором, он стягивает темных тварей. Полагаю, чтобы они держали контроль над Штормхолдом, пока он разбирается с остальными.

– С остальными?..

– Фригхейм, думаю, первейшая цель, и зима здесь - тонкий намек на него.

– Ты уверена? Ни Крост, ни Уотерторн таких предположений не высказывали.

– Я бы сделала так. Если бы я была с ним, то сделала бы так.

– Убедила, иди.

– Вот спасибо, - фыркнула я, ежась и одеваясь.

Потом замерла, с удивлением смотря на Бастиана, который тоже начал вставать. В ответ на мой недоуменный взгляд он пояснил:

– Попробую согреть замок.

Фыркнул и добавил:

– Тебя же получилось.

Увернулся от молнии, на ходу натягивая рубашку, и был таков. Я ещё несколько минут сидела в одиночестве, вслушиваясь в ночную тишину. Она сейчас звучала так же, как тот безмолвный миг наедине с Акорионом. Тревожный и напряженный.

Хоть я и ожидала найти Кеймана в кабинете, ничуть не удивилась, краем глаза увидев на балконе движение. Сделала вид, что не заметила в его руках сигарету и встала рядом, пряча руки под кофту, чтобы не потерять ни капли тепла кольца.

– Прежде, чем ты испортишь мне настроение рассказом о встрече с Акорионом в очередном сне, дай докурить. Хочу насладиться последними мгновениями тишины и спокойствия.

Конечно, он понял, что именно принесло меня в ночи на балкон. И вряд ли вообще тешил себя надеждой, что мы сможем и дальше играть в магическую школу на краю света. Это и вправду были последние мгновения спокойной жизни. Главное, чтобы не жизни вообще.

– Удачный вечер?
– спросила я. – Ты прощен и снова несвободен?

– Возможно. А ты у меня, значит, выходишь замуж. Ты хотя бы рада?

– Рада.

Не так уж часто я отвечала на вопросы Кеймана без сомнений.

– Ты против? Тебе не нравится Бастиан.

– Это ты с чего взяла?

Я пожала плечами.

– Мне казалось, тебя он раздражает.

–

Тебе казалось. Меня раздражают его поступки, я искренне считаю, что Бастиану нужно повзрослеть, но я не для того вложил в него почти пять лет жизни, чтобы записать в персоны нон-грата. Хотя одной семьей мы станем вряд ли. А ещё - и я тебе этого не говорил - буду считать, что мой долг за Кристину выплачен. А вообще против я или нет, не имеет никакого значения, потому что главная фигура здесь ты. Если счастлива - вперед. Живи со своим драконом, рожай маленьких драконят и наслаждайся новой жизнью, которая получилась удачнее прежней. Ты заслужила.

– Ты тоже.

– Со мной все сложнее, Деллин.

– Из-за меня? Из-за нас с тобой?

– Из-за тебя и брата. Я облажался, взял вас, думая, что смогу воспитать, и все закончилось печально. Миллионы жизней, хаос, твое убийство, замученные насмерть дети, Сайлер, в конце концов. Я растил твоего брата, и любил не меньше, чем тебя. А сейчас придется убить его. Без вариантов.

Помолчав, Крост добавил:

– Убить тебя было проще. Я до последнего думал, что удастся спасти. С Акорионом такого шанса нет.

– Ты делал это впервые, - мягко возразила я.
– У тебя не было опыта. Ты не мог знать, чем все обернется. Никто не мог знать, во что превратится кусочек моей души.

– Я мог посмотреть на смертных. Мог отдать вас им. Мог оставить в том месте, наконец, сделать вид, что ничего не находил. Мог не заставлять тебя выходить за меня. Мог хоть раз сказать, что горжусь, какими сильными вы стали. Мог не бояться, что Акорион однажды станет сильнее. Мог признать это, когда он стал. Можно тысячу раз назвать ди Файра скотиной, но то, что у него не отнять: если Бастиан любит, то вгрызается зубами в это чувство. Плюет на королей, богов, проклятия и смерть, не видит ничего и никого. Он любит сестру, любит тебя, любит мать - и не предает вас. Вся проблема в том, что я не могу представить Бастиана, который в пылу ненависти и обиды мучает любимую женщину, отдавая ее в постель друга.

– Ты платишь не за Кристину. Все еще пытаешься платить за Таару.

– У меня была семья, Деллин. Я ее уничтожил. И тысяча лет ничего не изменила, если помнишь прошлый год.

Комок в горле мешал говорить, и я просто смотрела на падающие с неба снежинки. Вряд ли существовали уместные здесь и сейчас слова.

– Он снился мне. Предлагал уйти на Землю. У границ Бавигора толпы тварей, которые вот-вот войдут в Штормхолд, а все это…

Я обвела рукой заснеженный двор.

– Намек на Фригхейм, – закончил Кейман.
– Да. Я знаю. Ждать больше нет смысла. Утром жду вас с ди Файром у озера. Подальше от глаз адептов. Мы не сможем взять всех магистров и сильных магов, в случае чего, кто-то должен защищать школу, но я соберу всех, кого смогу. И еще кое-что…

Крост выбросил сигарету, отряхнул руки и направился к выходу, словно не собираясь заканчивать предложение. Но все же замер, схватившись за ручку. А я терпеливо ждала, кажется, забывая дышать.

– Я сам его убью.