Дело № 36.4. Хрупкие кости
Шрифт:
Когда он успел прийти к таким выводам?
Накануне ему снились кровавые небеса. А еще — пауки.
Пауки.
Пауки над головой!
И не успел он обратить лицо вверх, чтобы убедиться в своей жуткой догадке, сверху на него прыгнули.
Пузатая восьминогая Тварь, полностью изменившийся ткач, со жвал которого стекала ядовитая слюна.
Унрайла многому его научила. Прежде всего — убивать Тварей. Знать их слабые места, куда нужно бить, чтобы услышать предсмертный хрип.
Тело среагировало мгновенно. Он не успел даже испугаться или о чем-то подумать, как рука с пистолетом сама собой поднялась, а пальцы нажали на спусковой крючок.
Пуля угодила ткачу в основание шеи, туда где заканчивалось покрытое хитином тело и начиналась голова. Судя по размеру, ему досталась самка, и скоро он в этом убедился, когда хрипящая Тварь завертелась, клацнула жвалами и упала сначала на брюхо, а потом и на спину. Паучье обличье стекало с ткачихи, и скоро возле ног Капитана лежала молодая женщина, в чьих мертвых глазах плескались остатки ненависти.
Оглядевшись по сторонам, Капитан грязно выругался: паук на потолке был не один.
И очевидно они упали одновременно.
Хорошо дела шли только у Сэйва и Джека, тоже воевавших в Унрайле. Джейсон, повинуясь кровавому зову своего клинка сначала отрубил своему противнику ноги, и только потом избавил его от головы. Джек, оскалившись, вцепился своему пауку в брюхо, сидя у него на спине. Его когти, острые, как бритва, распарывали мягкую плоть, и подвал потихоньку заполнялся сладковатым душком требухи.
Запах войны. Грязь, кровь и требуха.
Медведи Дурмана пусть и не сразу сообразили, что делать, но пока что держались за счет недюжинной силы, Томас снова впал в кровавую ярость и терзал врага зубами, время от времени сплевывая ошметки плоти.
Кира же предпочла тактику отступления. Ее противник был ранен, но не смертельно, и продолжал наступать на нее, неотвратимо. Тоже самка, они покрупней.
Капитан прицелился и выстрелил в Тварь, надвигающуюся на Киру.
— Стреляй в основание шеи! Или в брюхо, если сможешь добраться! — крикнул он.
Кира что-то ответила ему, но он не слышал: вместе с запахом требухи, в подвалы Сэйва пришли стоны умирающих, рев медведей, рычание Джека и Томаса, а так же свист клинка Джейсона.
Это снова заставило Капитана вспомнить Унрайлу.
Он как будто снова оказался на войне. Только в этот раз он сражался не только с Тварями.
Но и бок о бок с ними же.
Иногда судьба смеется над нами, не так ли, Капитан?
Убедившись, что Кира не собирается лезть на рожон, Капитан вскинул руку и прицелился в одного из пауков, с которыми сражались медведи.
А потом он услышал еще звуки. Скрежетание камня о камень, писк стекла о стекло, рокот старых механизмов.
Одна из стен пришла в движение и из образовавшегося хода в подвал Сэйва хлынули новые пауки.
Их было около трех десятков, и Капитан с пугающей ясностью понял, что у него не хватит патронов.
И у Киры — тоже.
— Откуда их столько?! — Сэйв оказался рядом с Капитаном.
— Теперь понятно, почему кладка в твоем подвале, — спокойно ответил тот. — У Польеров не хватило места.
— Возьми, — Сэйв сунул Капитану нож. — Мало ли… вдруг пригодится?
— Зубочистка против гигантского паука? — хмыкнул Капитан. Было странно вот так разговаривать посреди разворачивающегося кровавого безумия. Время снова стало тягучей смолой, и все вокруг двигались медленно.
Очень медленно.
Нет, это была не смола. А тетивой. Потому что спустя несколько бесконечных мгновений чья-то рука пустила стрелу, и время побежало с такой скоростью, что на раздумья не осталось ничего.
Даже мига.
Капитан снова оказался в Унрайле. Слышал чавкающие звуки разрываемых на части пауков, грохот выстрелов, свист клинков… Краем глаза наблюдая за Кирой, он стрелял в ткачей. Попадал в цель. И стрелял вновьь.
И вновь.
И вновь.
Медведи потеряли одного из своих, но это их только раззадорило. Они сообразили, что нужно делать, и теперь не позволяли врагам их достать. Джек расправлялся со своими противниками так ловко и быстро, что казался разящим клинком сам по себе. Томас же, оказавшийся во власти свой собственной ярости, не мог похвастаться количеством убитых врагов. Но зато разрывал их на части, не оставляя шансов когда-нибудь опознать тела.
Тонкая паутина, развешанная везде, падала на головы и рассыпалась, под ногами чавкала кровь и остатки костей, запах требухи стал всем его существом, а битва… настоящая битва, не заканчивалась.
А потом резко стало тихо.
И в этой неестественной тишине послышался тонкий скулеж шакала.
Капитан повернулся к Томасу, с ужасом ожидая увидеть его, испускающего дух, но шакал был невредим. Он плакал по-звериному, глядя в проход, откуда лезли пауки.
И посмотрев туда тоже, Капитан, понял, почему.
Леди Польер изменилась частично, сохранив человеческое лицо, но отрастив паучье брюхо. Руки у нее тоже были человеческими. Она перешагнула через порог и острый клинок ножа проткнул кожу плененной паучихой кошки.
Марла была жутко изранена. Ошметки окровавленной одежды сползали с ее кошачьего тела, обнажая порезы, оставленные не иначе, как ядовитыми жвалами. Об этом говорил и затуманенный взгляд кошки. Кажется, она уже не понимала, где находится.
Шакал перестал скулить и зарычал, и Кира бросилась к нему, пытаясь успокоить.
— Вы не очень-то гостеприимны, лорд Сэйв, — сказала Польер, двигаясь вперед и таща Марлу за собой.
— А вы весьма нахальны, — парировал Джейсон. — Устроить паучью кладку на территории бывшего военного, это надо было еще додуматься!
— Ритуал мы провели задолго до вашего приезда. Делать вам здесь нечего, — оскалилась паучиха. — Вы все испортили. А вы, Фрост? Неужели вы думали, что подостлав ко мне убийцу, вы спасетесь?
— Я никого не подсылал, — сквозь зубы прошипел Капитан.