Дело антикваров

Карышев Валерий Михайлович

– Что случилось? – поинтересовался Саша.

– У нас появился шанс! – коротко ответил я.

Вскоре жалоба на трех страницах была готова. Я постарался изложить все лаконично, приводя факты – что был спор двух граждан на предмет материальных убытков каждой из сторон, и этот спор носит гражданско-правовой характер. Все было четко описано, сделаны определенные выводы. Быстро распечатав документ, расписавшись и поставив печать, я на всякий случай прикрепил адвокатский ордер, сел в машину и поехал в приемную Генеральной прокуратуры. Зарегистрировав там свое письмо

и получив печать на втором экземпляре, я вернулся в офис и перезвонил Миронову, сказав, что жалоба отправлена. Теперь оставалось только ждать… Но это дело не быстрое. Пройдет две-три недели. Да и не очень верил я, что это письмо сработает. Мне казалось, что не попаду в сотню уголовных дел для пересмотра, и, скорее всего, мы останемся за бортом. Поэтому о разговоре с Мироновым я не стал говорить Цветковой.

Прошло около двух недель. Мне на мобильный позвонила Комарова. Сухо поздоровавшись, Ирина спросила, могу ли я приехать к ней на работу.

– Почему бы и нет? – ответил я.

– Только давай встретимся в «Макдоналдсе», – добавила Ирина.

И снова я сидел за столиком, выбрав место так, чтобы Ирины не было видно. Но на этот раз она вошла совершенно спокойно и кивнула.

– Может быть, перекусишь? – спросил я.

– Я тут не ем, – отрезала Ирина. – А вот кофе выпью.

Вскоре мы уже пили горячий кофе из бумажных стаканчиков.

– Ну и чего ты добился? – неожиданно спросила Ирина. – Зачем ты написал бумагу в Генеральную прокуратуру? Ты же знаешь, что все не так!

– Что не так? – спросил я.

– Ты что, хочешь сказать, что не писал жалобу две недели назад?

– Писал.

– И чего ты этим добиваешься?

– Как чего? Я осуществляю защиту своей клиентки, а цель – оправдать ее по тем необоснованным обвинениям, которые предъявила ей твоя организация.

– То есть я? – уточнила Ирина.

– Можно сказать и так.

– Считай, что ты своего добился. Меня сегодня отстранили от дела. У тебя теперь новый следователь.

– Кто?

– Пока еще не назначили. Если ты позвонишь мне завтра, я скажу тебе точно.

– А как же тебя уже отстранили, а нового следователя еще не назначили?

– Такое у нас случается. Было совещание, отстранили меня и всю опергруппу, которая сопровождает это дело. Ну что, адвокат, один-ноль в твою пользу!

– Но Цветкова-то сидит, какая же победа? И я не стремился отстранить тебя от этого дела, у меня цель совершенно другая!

– Ты на полпути к своей цели, – раздраженно усмехнулась Ирина. – Я думаю, что совещание, которое у нас прошло… Ладно, – остановилась она на полуслове, – позвони мне завтра, я скажу фамилию следователя, ты к нему подъезжай и подавай ходатайство об изменении меры пресечения, аналогично тому, что ты писал в Генеральную прокуратуру.

– Я не понял, принято какое-то решение по моему делу? – спросил я.

– Я думаю, ее освободят, – неожиданно произнесла Ирина. – Просто ты поторопись, и получится, что произойдет это по твоему ходатайству, а не по результатам проверки дела. Тогда будет уже два-ноль!

– Ладно, не обижайся, – улыбнулся я, – еще ведь ничего не выиграно!

– А я и не обижаюсь. Мне другое дело дадут, более спокойное. Я уже запуталась и сама не могла понять, кто из них мошенник – твоя или эти оловянные солдатики! – Безусловно, таким определением Ирина наградила бизнесменов из столицы алюминиевого бизнеса.

– Я хотел спросить тебя, – начал я, когда Ирина встала, – как твои дела с мужем? Все нормально?

– Ничего… Мы сошлись с ним на три-четыре дня, а потом снова поняли, что не можем быть вместе. А у тебя как? Встретил кого-нибудь?

– Нет… Часто вспоминаю о тебе…

Ирина внимательно посмотрела на меня, словно определяя, правду ли я говорю.

– Если ты не против, мы могли бы вместе поужинать в ресторане… Тем более ты вышла из этого дела…

– А почему бы и нет? – немного помолчав, ответила Ирина. – Ладно, позвони мне завтра на работу утром, часов в одиннадцать, я скажу тебе фамилию нового следователя и его телефон.

Глава 22

Поворот в деле

На следующий день у меня уже было готово ходатайство об изменении меры пресечения в отношении Цветковой на основании того, что дело носит гражданско-правовой характер и опасности для общества она не представляет. Я ждал времени, когда можно будет позвонить Ирине, чтобы впечатать фамилию нового следователя.

Ровно в одиннадцать часов я набрал ее номер.

– Записывай, – сказала Ирина, – Гусев Виктор Иванович. Это твой новый следователь.

Я быстро вписал данные в ходатайство, а через десять минут уже звонил ему по телефону.

– Виктор Иванович, добрый день! Вас беспокоит адвокат, – я назвал свою фамилию. – Мне бы хотелось подвезти вам ходатайство…

– Какое ходатайство?

– Об изменении меры пресечения в отношении моей подзащитной Цветковой.

– А, это… Когда вы хотите подъехать?

– Через сорок минут буду у вас.

– Давайте, жду!

Вскоре я был в кабинете следователя.

– Вот, – я протянул Гусеву ходатайство, – считаю, что моя подзащитная содержится в следственном изоляторе необоснованно, и хотел бы попросить вас рассмотреть вопрос об изменении меры пресечения на не связанную с арестом.

Следователь внимательно прочел документ и сказал:

– Ну что же, все написано толково. Я изучу этот вопрос и сообщу о решении в письменном виде.

Ответ его мне не понравился. Обычно так говорят, когда собираются отказать.

– В письменном виде? Значит, дней через пять-шесть?

– Это в лучшем случае, – поправил меня Гусев. – Я ведь только сегодня принял это дело… Кстати, каким образом вы узнали, что именно я буду вести его?

– Есть такая возможность, – уклончиво ответил я.

– Поэтому мне нужно время изучить этот вопрос, – продолжил Гусев, – проверить, насколько обоснованным является ваше ходатайство, и принять окончательное решение.

– Я могу надеяться? – спросил я.

– Надежда всегда умирает последней, – улыбнулся Гусев.