Дело Белки
Шрифт:
– А дальше?
– Дальше ножками! – съязвила Василиса.
– Пойдем к дубу, – не стал делать секрета из нашего маршрута Иван. – Надо достать настоящее яйцо со смертью Кощея.
– Постойте, – удивился я, припомнив еще кое-что из сказок. – А разве этот дуб не должен расти у Лукоморья?
– Когда-то рос! – подтвердил Иван. – Но до него было слишком далеко добираться. Так что мы его пересадили.
– Куда?
– В Битцу!
Вот так. Живешь на свете тридцать лет и знать не знаешь, что у тебя под боком по твоему родному городу расхаживают Иван-дурак, Василиса Прекрасная и Кощей Бессмертный. А в Битцевском лесопарке растет легендарный лукоморьевский дуб с золотой цепью, ученым котом внизу и сундуком с Кощеевой смертью наверху.
Мы оставили машину у крайних домов Северного Чертаново
– Надень! – Кольцо оказалось как раз впору, несмотря на мои довольно крупные пальцы. По ободку его шла вязь, состоящая из неизвестных букв.
– Что это? – спросил я.
– Копия кольца царя Соломона! – ответил Иван.
– В таком случае здесь должно быть написано: «И это пройдет!» – продемонстрировал я свои знания.
– Только с одной стороны.
– В смысле?
– Мало кто знает, что запись на кольце царя была двусторонней. Сверху действительно было выгравировано: «И это пройдет!»
– А снизу?
– Снизу было написано: «А вот это нет!»
Я усмехнулся. Царь Соломон всегда казался мне великим мудрецом, но, выходит, он был даже мудрее, чем я о нем думал.
– Когда подойдем к дубу, перевернешь кольцо второй надписью вверх! – распорядился Иван и отправился догонять наших спутников.
Дуб оказался средних размеров. Ничего исполинского и внушительного. Я почему-то представлял его чем-то вроде североамериканской секвойи или Останкинской телебашни, которая серой громадой вознеслась ввысь, равнодушно господствуя над прилегающей округой. Золотой цепи на дубе тоже не наблюдалось. Впрочем, как раз это было скорее нормально, чем удивительно. Учитывая, что в наше время даже телефонный кабель ухитряются вытаскивать из подземных коллекторов и сдавать на цветмет, было бы странно, если бы здесь уцелело несколько килограммов чистого золота.
– Итак, – стала распределять задания Василиса, – Хан, ты ловишь зайца.
Узбек кивнул и стал деловито разматывать с пояса пращу.
– Счастливчик, – Василиса повернулась к Дмитрию, – твое дело подстрелить селезня.
Дима молча вставил в арбалет стрелу.
– Я ловлю яйцо. Иван всех нас страхует. А ты… – леди-босс обернулась ко мне, и я понял, что в этот раз для меня тоже найдется работа. – Ты у нас полезешь на дерево. Задание у тебя самое простое. Добраться до сундука и скинуть его вниз.
Я озадаченно посмотрел на дуб. Первые ветки отделялись от ствола весьма высоко, так что я бы не назвал свое задание таким уж простым. Однако смущало меня вовсе не это. Крона дерева была достаточно прозрачной, но я не видел наверху никакого сундука. Обернувшись к своей команде, уже собирался сказать об этом, когда заметил, как Иван одними губами произносит: «Кольцо!» Только сейчас я вспомнил его наставление о том, что рядом с дубом надо будет перевернуть царское украшение неизвестной надписью вверх. Исправив ошибку, я снова взглянул на дуб и обомлел. Теперь передо мной действительно возвышался колосс из сказок. Могучий шишковатый ствол покрывала грубая морщинистая кора, которая безо всякого пересчета годовых колец наглядно показывала, что этому исполину точно не одна сотня лет. Чтобы обхватить дерево, всей нашей команде следовало взяться за руки, и то я не уверен, что этого было бы достаточно. Ну и наконец на этом дубе действительно была золотая цепь. Массивная, блестящая, толщиной примерно с пожарный шланг, она в несколько витков охватывала могучий ствол, неизвестно где начиналась и неизвестно где заканчивалась. Однако, к сожалению, на цепи кое-чего не хватало.
– Прошу прощения, – обратился я к членам Общества. – А где кот?
– А действительно? Где? – повторил вопрос Дмитрий.
– Какая разница?! – вспылила Василиса. – Гуляет… Или мышей ловит.
– Нехорошо это, – покачал головой Хан. – Кот охранять поставлен.
Чувствовалось, что Василиса тоже нервничает из-за отсутствия легендарного животного, но подавать вида не хочет.
– А ты что скажешь, Иван? – обратилась она ко второму ветерану группы. Иван не ответил, он кругами прохаживался возле дуба, пытаясь найти на земле какую-нибудь подсказку, которая прольет свет на исчезновение кота-сказочника, а по совместительству, оказывается, еще и охранника.
– Ваня, я, вообще-то, к тебе обращаюсь, – повысила голос Василиса.
– Извини! – Иван наконец-то закончил изучение окрестностей. – Странно все это. Но делать нечего. Яйцо надо вытаскивать.
Эти слова прозвучали для меня как команда. Я подошел к стволу и хотел было сбросить свои плюшевые тапки, но Василиса меня остановила.
– Лезь в них! – посоветовала она. – Пригодятся.
Предположить не мог, для чего при лазанье по деревьям мне могут понадобиться мягкие домашние тапочки. Но спорить с этой женщиной не имело смысла. Скорее, сундук, которого я, кстати, все еще не видел, сам упадет на землю, чем я сумею доказать Василисе, что она не права. Посему я сделал пару приседаний, несколько махов руками, взялся за золотую цепь и полез. Первые два метра дались относительно легко. В нижней части дерева имелось достаточно много наростов, на которые удавалось поставить ногу. А трещины в коре были настолько широки, что позволяли уцепиться когда двумя, а когда и тремя пальцами. Дальше начались сложности. До веток я еще не добрался, а опоры для ступней уже не было. В очередной раз едва не сорвавшись, я уже подумал, что надо было плюнуть на премудрую, но взбалмошную советчицу и все-таки сбросить своих черных котов на землю, – и тут они совершенно неожиданно пришли мне на помощь. Не знаю, когда именно это произошло, но вдруг я почувствовал, что моя обувь перестала быть чем-то мягким и бесформенным. Наоборот, она каким-то непонятным образом вдруг стала плотно обхватывать ногу, а на носках словно выдвинулись острые кошачьи когти. Теперь мне не нужно было искать, куда бы попрочнее поставить ступню. Достаточно было прикоснуться кончиками пальцев к стволу, как носок тапочка намертво впивался в кору дерева, давая надежную опору для дальнейшего подъема.
Не прошло и пятнадцати минут, как я оказался в густой кроне дуба, одетой волнистыми темными листьями. А рядом со мной между двумя особо мощными ветвями висел вожделенный сундук. Судя по всему, это было не оригинальное хранилище Кощеевой смерти. Я не так чтобы сильно разбираюсь в антиквариате, но предмет, найденный мною на дереве, скорее напоминал огромный дорожный чемодан начала двадцатого века, нежели деревянный ларь, который мог бы быть ровесником сказок об Иване, Кощее и Василисе. Однако так или иначе мне предстояло каким-то образом спихнуть этот ящик на землю. Я вынул из кармана швейцарский армейский нож и попытался перерезать удерживающий сундук канат. Увы, это было примерно то же самое, что пилить тюремную решетку зубной щеткой. Развязать узлы что на правой, что на левой ветке – также не представлялось возможным. Тяжесть груза, дожди и солнце превратили их в некие подобия могучих бронзовых кулаков неизвестной статуи. Последней идеей, посетившей мою светлую голову, было использование огня. Для этого пришлось перелезть на сундук и попытаться пережечь канат извлеченной из кармана любимой зажигалкой «Zippo». Судя по всему, этот план мог увенчаться успехом. Канат начал обугливаться, его отдельные нити распадались и, продолжая тлеть, расходились в разные стороны. Теперь удача предприятия зависела только от того, хватит ли в зажигалке бензина. Однако недаром меня взяли на должность штатного неудачника. Не успел канат прогореть даже до середины, как где-то рядом я различил подозрительный треск. Похоже, одна из веток решила, что и сундук, и я – это для нее слишком много. Быстрый и в то же время придирчивый осмотр ничего не дал. Что правая, что левая ветки выглядели абсолютно целыми, прочными и надежными. И тут треск повторился. «Спасайся, кто может!» – подумал я. Но было поздно. Сундук, от которого с тем самым треском отломилась ручка, ушел из-под моих ног и, набирая скорость, полетел вниз.
– Бойся! – успел проорать я, после чего полетел следом.
К счастью, при ударе ящик разлетелся вдребезги, поэтому мое тело хотя бы упало на относительно ровную поверхность. Более того, самое значительное повреждение причинило мне не столкновение, а меткость моего коллеги Алихана, который метнул в меня из пращи небольшой, но очень твердый камень.
– Ты! Ты! Ты! – несколько раз попытался я начать фразу, в которой удалось бы соединить все, что я сейчас думал о маленьком узбеке. Но для продолжения мне определенно не хватало дыхания.