Дело Белки
Шрифт:
– Волшебно-целительной силой обладают поцелуи сказочных принцев, царевичей и иногда рыцарей благородного происхождения! – отрапортовал егерь, будто и впрямь находился на экзамене.
– Верно, Ханчик! Верно, дружочек! – вроде бы уже без издевки принял ответ узбека ехидный котяра. – Когда все закончится, пойдешь в библиотеку и перечитаешь главу «РазОчаровывающие поцелуи». И имей в виду, я проверю! А теперь рассказывайте.
Переход от глумления над узбеком к последнему требованию кота оказался настолько резким, а голос животного зазвучал настолько строго и по-деловому, что я вначале даже решил, будто в прихожую вошел кто-то еще. Однако
Наш с Ханом рассказ затянулся весьма надолго, что неудивительно, учитывая, сколько событий мы пережили за одну неполную неделю. Начав свой допрос в прихожей, Барс Мурзоевич вскоре милостиво позволил переместиться на кухню и даже подкормил нас кое-чем из рыбных деликатесов, которые он в качестве гостинцев припас для членов Общества. Признаюсь, что сперва я с большой опаской отнесся к съестным дарам своего нового волшебного знакомого. Причиной тому были и зловредная трапеза Куберы, и мнимое лекарство, подсунутое мне Логопедом. Однако, увидев, с каким энтузиазмом Хан уплетает копченого омуля, заедая его кусками вяленого муксуна и соленой нельмы, я решил, что подношение кота вполне достойно доверия. Барс Мурзоевич, кстати, тоже не преминул заглотить пару рыбьих тушек, оставив от них только чистенькие шипастые скелеты. Так что к концу нашего повествования описываемая сцена смотрелась уже не как доклад молодых сотрудников старшему товарищу, а как мирный обмен занимательными байками за щедро накрытым обеденным столом. Этому способствовало и то, что кот также счел нужным поделиться историей своего отпуска. Он не стал скрывать, что его самого также удивил тот факт, что ему была предоставлена целая неделя отдыха, причем в тот момент, когда практически весь состав российского отделения Общества отбыл в командировку. Но долгие годы службы – более ста лет, куда уж дольше – приучили ученого стражника не отказываться от таких подарков. Этот подход к делу был мне вполне понятен. Если руководящее указание обрекает вас на сверхурочную работу и прочие неприятности, то его почти наверняка никто не отменит. А вот если вас угораздит спросить: правильно ли вы все поняли насчет нежданно свалившейся премии или отгула? – то тут уж, как пить дать, окажется, что шеф имел в виду что-то совсем другое и, скорее всего, весьма для вас нежелательное.
– А вы не скажете, кто известил вас об отпуске? – осторожно спросил я, чувствуя, что ответ на этот вопрос может приоткрыть завесу, за которой все еще скрывался организатор похищения Белки.
– Ну вообще-то до сегодняшнего дня я думал, что Велес, – ответил явно озадаченный складывающейся картиной кот. – Правда, как я теперь понимаю, в этом тоже есть определенная странность.
– Какая? – подключился к разговору узбек, который, после того как мы не смогли разбудить Диму, вел себя весьма вяло.
– Он прислал мне кагана! – сообщил Барс Мурзоевич.
Судя по реакции егеря, я понял, что в этом событии было и впрямь что-то вопиющее. Но что именно?
– Видишь ли, Левчик! – начал кот, который, похоже, стал считать меня за своего, что немедленно сказалось в прибавлении к моему имени его любимого суффикса. – Каган у нас птичка, а я хоть и цивилизованный, но все ж таки кот.
– Скажете тоже – птичка! – неожиданно возмутился егерь. – Вещая птица! Редчайший вид! А вы только на моей памяти уже двоих съели!
– Да! Съел! – обиделся Барс Мурзоевич. – Но ведь не нарочно. Ты вот сам помнишь, как тяжело курить бросал? При том что курение – это всего-навсего привычка. А у меня инстинкт! Охотничий!
– Иными словами, вы и этого свидетеля слопали? – бесцеремонно прервал я перепалку кота с егерем.
– Свидетеля чего? – удивился зверь.
– Обвинения!
С этой формулировкой я, прямо скажем, погорячился, что сразу же стало ясно по тому, как сверкнули выдвинувшиеся из глубокого меха кошачьих лап кривые когти.
– Левчик, – чуть ли не мурлыкая, обратился ко мне Барс Мурзоевич, однако обманчиво сладкие переливы его голоса прозвучали пострашнее иного рычания. – А ты уверен, что вышел ростом меня обвинять?
– Барс Мурзоевич, он не хотел! – неожиданно поспешил встать на мою защиту Алихан. – Вы же сами слышали, сколько ему за последнее время испытать довелось, видимо, еще не оправился, не подумал толком…
– Сами вы не подумали! – обиделся я. – Лучше сопоставьте факты! Большая часть защитников отправляется в командировку. В тот же момент вам, Барс Мурзоевич, ни с того ни с сего дают неделю отпуска. Точнее, как теперь выясняется, вас попросту спроваживают от дуба, чтобы без помех похитить Кощееву смерть. Сразу после этого Кощей нападает на нашу слабо защищенную штаб-квартиру. Причем делает это, во-первых, не по своей воле, а во-вторых, при помощи меча-кладенца, который до тех пор хранился на нашем складе.
– Ханчик, ты хочешь что-то сказать? – спросил Барс Мурзоевич узбека, который мрачнел с каждым произнесенным мной словом.
– Дом был хорошо защищен! – сурово заявил егерь.
Я уже собрался возразить, что похищение Белки говорит об обратном, однако кот меня опередил:
– Хорошо-то хорошо, но, видимо, недостаточно! Тем более что Левчик говорит не об этом, а о том, что кто-то организовал все происшедшее, так сказать, изнутри.
– Совершенно верно! – обрадовался я неожиданной поддержке хоть и хвостатого, но тем не менее ученого собеседника.
– Не может быть! – взвился Алихан. – Барс Мурзоевич, ну Лев-то, понятно, человек новый, но вы же всех наших знаете…
– Знаю, Ханчик, знаю… – задумчиво протянул кот и, зажмурившись, сладко потянулся.
Егерь сразу же, торжествуя, взглянул на меня, расценив зевок мохнатого ветерана Общества как знак полной уверенности в каждом из его членов. Мне же, наоборот, показалось, что если бы Барс Мурзоевич закончил предложение, оно бы звучало так: «В том числе, Ханчик, я знаю о них много такого, что тебе не понравится!» Как оказалось, я не ошибся.
– Ребятки, давайте уточним кое-какие детали, – после небольшой паузы обратился к нам кот. – Как выглядели орехи, которые вы нашли в беличьей кладовой?
– Вот так! – буркнул узбек и сунул под нос стражу дуба свой небольшой коричневый кулак.
Несмотря на грубость этого жеста, ответ можно было считать исчерпывающим. И размер, и форма, и даже цвет найденного нами сокровища по виду вполне совпадали с кулачком егеря.
– А что насчет скорлупы? – продолжил допытываться Васильев-младший. – Прочная?
Я вспомнил сильнейший удар, которым мы разбили орех о дерево.
– Прочнее не бывает! Даже не представляю, как Белка с ними справляется. Разве что у нее вставная челюсть из победита.
– Да нет, – усмехнулся кот. – Зубки у нее вполне натуральные. Просто свои орехи она разгрызает свежими, а тем, которые вы нашли, похоже, был не один год.
– Постойте! – вмешался егерь. – Но ведь ее только сейчас похитили.
– Верно! – согласился Барс Мурзоевич. – И я, кажется, знаю почему!