Дело было в Бельдяжках
Шрифт:
— Э-э, так не пойдет, — с ехидной ухмылкой ответил заправщик, будто Алена предлагала ему расплатиться фантиками от конфет. — Аппарату нету.
— Как же так… — растерялась девушка. Она выпрямилась в полный рост, ощутив, как за эти пару минут затекла её спина, и осмотрелась. Её взгляд заскользил с обветшалой стелы на захудалую колонку с сиротливо стоящей рядом машиной и скромную по всем меркам постройку, в которой от непогоды спрятался странноватый мужчина. А чего ещё она ожидала от Бельдяжек?
— Понимаете… У меня совсем нет налички, — снова заговорила девушка, почти
— В долг не заправляю! — рявкнул мужчина, ни капли не проникнувшись бедственным положением заезжей путницы.
— Вот, — вдруг сообразила Алена. — Возьмите, — и она торопливо сняла свою правую сережку, которую ей по случаю какого-то праздника подарил Никита.
Мужчина взял в руки изящное украшение и принялся придирчиво рассматривать его. Через пару мгновений складка между его бровей разгладилась, и он проворчал:
— Настоящая?
— Золото, высшей пробы, — подтвердила Алена. — Завтра я вернусь и заберу её у вас, заплатив за бензин три тысячи. Идет?
Осознавая, что речь идет о простом залоге, и девчонка не спешит расставаться со своим сокровищем, как он решил в начале, мужчина растратил всё своё благодушие. Бесцеремонно захлопнув дверцу и едва не прищемив девичьи пальцы, он всё же выбрался из своего укрытия и направился к колонке.
Алена семенила следом и благоразумно помалкивала по поводу того, что так и не получила ответа на свой вопрос. Не обманет же он её? Рассудив, что ей нет надобности топтаться рядом, девушка забралась в салон и принялась дыханием отогревать замерзшие пальцы. Снаружи раздавались характерные шум: треск и гул, затем скрип закрываемой крышки топливного бака, и вот в боковом окне показалась косматая голова заправщика с растущей снежной шапкой на волосах, и мужчина, стукнув по крыше автомобиля, дал таким образом девушке знак двигаться в путь.
Глава 4
Стоило только машине тронуться с места, как Алена едва не разрыдалась от свалившегося на неё облегчения, почти созвучного с чувством безграничного счастья. Про прошлые неудачи тут же было забыто, и, распевая во всё горло: «Врагу не сдается наш гордый Варяг», девушка вырулила с заправки, оставляя за спиной странного заправщика в распахнутой засаленной куртке.
Алена подмигнула себе в зеркало заднего вида. Какая она всё-таки молодец! Как быстро сориентировалась в ситуации и нашла из неё приемлемый для всех выход! Её буквально распирала гордость!
— А ты думал, я не справлюсь, дорогой? Думал, сдамся при первой же трудности? — вела она мысленный диалог с Никитой, который в её воображении занимал соседнее пассажирское кресло. И на фоне него, похудевшего, осунувшегося, с темными кругами под глазами и огромными проплешинами на макушке, которые появились из-за того, что он рвал на себе волосы, потеряв такую женщину, Алена, прекрасная, сильная духом,
Станция АЗС осталась далеко позади, видимость на дороге всё ухудшалась, но это теперь не страшило девушку — по её прогнозам до Бельдяжек было рукой подать, и она уже предвкушала теплую уютную комнату в местной гостинице, где сегодня остановится, чтобы уже завтра подыскать более подходящее жилье.
С каждым следующим километром градус настроения Алены всё повышался и, увидев, наконец, покосившийся указатель «Бельдяжки 3 километра», девушка запела знаменитые строки Глории Гейнор. Но вдруг она услышала странный шум под капотом машины, очень похожий на стук.
— Это у меня? — спросила она растерянно, не обращаясь конкретно к кому-то. Чуть сбавила обороты, и почти уткнулась носом в приборную панель, поближе к источнику шума. Сначала раздавался лишь характерный рев работающего двигателя, но уже через пару мгновений из-под капота снова «постучали».
— Вот черт! — выругалась встревоженная Алена. Благодушное настроения сняло как рукой. Она бросила страдальческий взгляд на экран почти разряженного телефона без значка «антенны», припарковалась у обочины, заглушила двигатель и, посильнее запахнув полушубок, выбралась наружу — в холод и сгустившиеся сумерки.
Утопая по щиколотку в снегу, она словно Сусанин проложила себе путь к капоту и даже умудрилась открыть его с перовой попытки. Но затем, пробуя сквозь темноту зимнего вечера хоть что-то рассмотреть во внутренностях своего «зверя», Алена поняла, как это безнадежно.
— И что, интересно, ты хотела здесь увидеть, если ни черта не смыслишь в этих железках? — проговорила она себе обреченно.
От соприкосновения с холодным металлом её пальцы тут же закоченели, промозглый ветер коварно пробирался под полы полушубка, совсем не считаясь с громкими заверениями его производителя о том, что вещь годится и для сибирских морозов. Притопывая на месте от холода, девушка огляделась по сторонам — ни души, лишь занесенные снегом поля, и едва заметная лента дороги, скрывающаяся за поворотом. Самым разумным было вернуться в салон и всё обдумать. Может удастся завестись? Или вызвать эвакуатор? Хотя такой исход больше смахивал на рождественское чудо.
Алена понуро поплелась к водительской двери и поскорее забралась внутрь. «Господи, ну помоги мне, пожалуйста! В последний раз! А дальше я всё сама, обещаю!» — произнесла она придуманную на ходу молитву и попробовала завести автомобиль. Но тот больше не подавал признаков жизни.
Девушка схватила телефон и принялась гипнотизировать экран, словно её силы воли было достаточно, чтобы поймать сигнал. Если Господь и услышал девушку, то явно считал, что у него есть дела поважнее.
— Ну как же так? — едва не разрыдалась она, чувствуя, как близка была к своей цели. И что теперь? Она насмерть замерзнет в этой дыре? Её обмороженный труп найдут по весне, безвременной кончине посветят невнятный некролог в местной газетенке, а Никита даже не узнает, как многого она бы могла добиться сама, своими силами, какую прекрасную женщину он потерял!