Дело чести
Шрифт:
"Майор Маркевич, Королевская морская пехота Мантикоры", сухо произнес он, используя внешние динамики своей брони.
"Лейтенант Пабст — Валенсия Пабст," ответила она. "Я флаг-лейтенант адмирала O'Cleary".
"Извините, лейтенант," вмешалась Ингебригтсен несколько резко, а что Соларианские офицеры не отдают честь старшим по званию?"
Пабст непонимающе смотрела на нее несколько мгновений, как будто Ингебригтсен говорила на иностранном языке. Потом вздрогнула, покраснела, приняла положение смирно и приветствовала Маркевича.
"Прошу
В ее голосе гнева практически не было слышно, но Маркевич полагал, что она ощущает его.
"Я понимаю, это случилось из-за шока, лейтенант Пабст", вернув ей ее запоздалый салют ответил он, милосердно приписывая ее упущение в военной вежливости вышеупомянутому шоку.
"Да, сэр. И-за шока", согласилась она, все еще с оттенком холодного гнева и обиды. "Следуйте за мной, пожалуйста?"
"Ведите, лейтенант," ответил Маркевич.
"Готов"? тихо спросила Ингебригтсен Palmarocchi.
"Готов, мэм," ответил старшина и опустился рядом с лейтенантом Линдсей.
Он что-то очень тихо сказал молодому человеку, затем и Линдсей и первое отделение его взвода расположились прямо за спинами Ингебригтсен и Маркевича. Второе и третье отделение остались на месте, следя за лифтами, в то время как мастер-сержант Palmarocchi и взвод сержанта Уилки прикрывали их. В действительности Маркевич хотел бы, что бы его спину прикрывал именно Palmarocchi, но с другой стороны, казалось логичным, что зеленый лейтенант, опытный капитан, и усталый старый майор, который когда-то давным-давно был батальонным старшиной, должны были справиться с одним отделением морских пехотинцев.
Переход от лифтов до флагманского мостика Левенгука оказался гораздо дольше, чем казалось, и Маркевич подозревал, что он не единственный находил тишину окружавшую их жуткой. Пабст, очевидно, чувствовала себя не в своей тарелке и молчала, но и в коммуникационной сети морпехов никто ничего не говорил.
Хорошая дисциплина в эфире, подумал майор с ухмылкой. Может быть, мы должны почаще практиковать принятие каритуляции соларианских супердредноутов, ну — как методику обучения.
В этот момент прогулка, длительная как оказалось, закончилась у открытой двери в герметичной перегородке. Пабст взглянула на Маркевича и зашла в дверь.
Он последовал за ней и очутился на палубе флагманского мостика СД.
Как и проход за его пределами, флагманский мостик Левенгука был значительно более просторный, чем Мантикорские. Интересно зачем, подумал Маркевич. Даже с учетом гораздо большего число людей на борту соларианского и с значительно большего доступного объема корабля, конструкторы Мантикоры, наверно смогли бы спроектировать командный центр не более, чем в две трети от того объема, который был у них перед глазами.
Различные дисплеи и консоли были гармоничными, эстетически приятными глазу. Их формы и расположение были такими, что казалось они перетекают друг в друга. Хотя, подумал он глядя на них, казалось, что они не были организованы так же хорошо, с точки зрения информационных потоков. Пост операционистов Мантикоры, например, был расположен так, чтобы офицер мог видеть навигационный дисплей, глядя в одном направлении и главный тактический дисплей, глядя в другом, не меняя своего положения. На Левенгуке же командный пост был организован так, что операционный офицер должен был встать и сделать хотя бы два шага да еще и неловко вывернуть шею, чтобы увидеть дисплей Астрогратора. И одной из причин, было то, что у него было по крайней мере в два раза больше помощников, чем у офицера Мантикоры. Операционист должен был обходить кого-нибудь из них, чтобы увидеть дисплей.
Очевидно, они полагают, что парень, который стреляет не должен видеть, что делает парень, который рулит, подумал он сухо. Not to mention the minor fact that they're way over-manned.
Он отметил эти детали краем глаза. Основное его внимание было сосредоточено на опознании адмирала Келли O'Cleary. С одной стороны, это было не очень трудно, так как в память его брони были загружены ее фотографии. Но он не рассчитывал, что на мостике будет такое огромное количество людей с большими звездами на погонах.
Он по-прежнему пытался разобраться в этом необыкновенном количестве флаг-офицеров, когда O'Cleary шагнула вперед. Она посмотрела на него, темными каменистыми глазами и он отдал честь.
"Майор Евгений Маркевич, Королевская морская пехота Мантикоры," сказал он.
"Адмирал O'Cleary", ответила она, отвечая на его приветствие с холодной корректностью. "Я надеюсь, вы простите меня, если я не добавляю "Добро пожаловать на борт," майор"?
Молчание — золото, решил Маркевич, и ограничился вежливым кивком из-за забрала своей брони.
"Вице адмирал Хенсон Чемберлен, мой начальник штаба" О`Клери продолжила представлять, сопровождавших её офицеров: " начальник оперативного отдела, Контр адмирал Танг Цун-Минг. Начальник разведки моего штаба контр адмирал Лавиния Фейрфакс и мой офицер связи, капитан Калидаса Омпракаш"
Хоть кто-то не адмирал! — подумал Маркевич, по очереди приветствуя представляемых. Затем он представил своих офицеров.
"Капитан Инджебригтсен" сказал он "Лейтенант Фариньяс — адьютант контр Адмирала Оверстейна и лейтенант Линдсей"
Все трое взяли под козырек и O'Cleary вежливо вернула салют. Потом она снова посмотрела на Маркевича.
"Наверное, я должна вручить вам меч или что-то вроде этого майор," сказала она едко. "К сожалению, боюсь во флоте Соларианской Лиги не очень практикуются такого рода вещи."
Это прозвучало, как шутка. Но в холодной улыбке, которая сопровождала эти слова, не было ни капли юмора.
"Если я чему то и научился за последние двадцать лет, адмирал", ответил Маркевич, глядя прямо в ее глаза", так это тому, что мы часто забываем о важных вещах, пока не становится слишком поздно.