Дело дрянь. Реванш. Часть 1

Федералова Инна

я потрясен травмой, я просто хочу петь.

Бла, бла, бла, бла Почему я не могу забыть?

Это моя травма, да, моя травма.

Я заперт в травме детка, детка.

Я бросил во втором классе среднюю школу,

и у меня практически не было друзей.

Ага, ага.

Я зажат, зажат

в своем собственном мире.

Ага, ага.

Застрял в своих собственных фантазиях. (эй)

Я мечтал, чтобы это была настоящая жизнь. (вау)

Хоть я и ждал этого много времени, не задумываясь,

но сейчас я осознал, я понял,

что так я останусь один.”

– Пф-ф-ф,

и чего его на лирику потянуло? – я смотрел, как Найнсан кривляется на сцене, сопровождая фразы пассивной жестикуляцией. При этом бросал осторожные взгляды в сторону Лаки Чам и Клода, продолжавшего нависать над ней.

Кажется, вчера, когда меня не было, я что-то упустил.

– Эй! – позвал Лав Бэма.

– М-м? – с любопытством наклонился в мою сторону.

– А тебе есть что мне рассказать?

~Эпизод 5~ Лаки Чам: страсти в клубе

Найнсан вышел на сцену, и мои щеки мгновенно воспламенило. Короткий момент пересечения взглядов – и настал черед сердца бешено стучать. Но, скорее, не столько из-за какой-либо симпатии, которую я никоим образом не чувствовала, сколько из-за страха перед Колдом.

Руки от его железной хватки все еще ныли. Так сильно брат меня потаскал за запястья!

Какая странная песня. Это он так извиняется за вчерашнее? Но, это ведь я виновата! Это я потащила его в фойе и там обнажила перед ним грудь, и раздвинула ноги. Повела себя, как настоящая шлюха! В мыслях коря себя за намеренное распутство, сейчас решительно отвела взгляд от сцены и отпросилась у Колда в уборную.

Уже выходя оттуда, столкнулась с тем самым парнем, который так опрометчиво послал мне презент в виде коктейля. Он зачем-то поджидал меня прямо в служебном узком коридоре. Слышимость от сцены здесь была просто потрясающая. А вот клубная светомузыка раздражающе рябила в глазах, иногда задерживаясь агрессивным лиловым, неоново-салатным и кроваво-бардовым свечением, как сейчас. В последнем цвете незнакомец предстал передо мной, как сущий дьявол. Еще эта ухмылка…

В следующий миг все произошло настолько быстро, что я не успела отреагировать. Парень опустил руку мне на талию, ею прижал к стене, другой – огладил по бедру и вложил в безвольно повисшую руку скомканный розовый стикер. Одновременно со всем этим действом так сильно прислонился грудью к моей и задышал в шею, что я ощутила коньячно-шоколадный аромат его парфюма.

– Надеюсь, нам удастся поговорить, – произнес он будоражащим басом, от которого по телу пробежались мурашки размером с кулак.

Я и дальше осталась смиренно стоять прижатой к стене и просто млеть от того, что сейчас происходит. Никак не выходило совладать с собой. Или, не хотела?

Ничего себе сила голоса! Мурашки оказались приятными.

Всю жизнь мечтала встретить мужчину, который будет говорить именно такой тесситурой голоса с такой вот соответствующей большой глубиной и полнотой звучания.

Ухмыльнувшись в лицо очередной раз, парень очень быстро оставил меня. Кажется, это был Дарк Бой. Я просматривала договора Колда с рэп-исполнителями, выступающими в его андеграунд-клубе. Именно Дарк подходил под все указанные в одном из договоров, характеристики.

А какая у него притягательная, хоть и дерзкая ухмылка. И этот взгляд…

Но, что он хотел?

Наконец, когда оцепенение спало, я вспомнила о записке, которую он вложил в мою руку. Я развернула скомканный стикер, надпись на нем гласила: «Я знаю твой секрет. Позвони мне». Под явной угрозой был начеркан номер телефона.

– Вот же!.. – хотела сказать «недоносок», но мысленно проглотила слово, лишь вновь сжала записку в кулаке.

Несмотря на чарующий голос, парень мне вдруг разонравился.

Чтоб его! Как он посмел?! Скотина!

Разгоряченная в сердцах, я вернулась к Колду и своим ребятам. Колд проводил нас в гримерку и шепотом попросил меня успокоить парней. Именно там, в гримерной, когда я колдовала с смоки-ейз Чани, он вдруг сделал мне признание.

Шок за шоком. Уже третий подряд. Да меня скоро инфаркт хватит! И почему он так не вовремя со своими чувствами! И, ведь он ждет взаимности! По любому ждет! А я прямо сейчас не готова! Не хочу давать ему надежды. Да, еще, чтобы потом всякие олухи вроде Найнсана и Дарка говорили, будто его девушка – самого Чани, то есть – обычная распутница.

Чани ушел со сцены, вернувшись за кулисы, и я, видя это, мгновенно нырнула обратно в гримерку. Как бы ему помягче сейчас намекнуть на всю эту ситуацию?

– Лаки… – друг мягко прижал к себе, ненавязчиво сомкнув руки на талии – подобрался со спины. Какое-то время, мы смотрели друг на друга в отражении, он терпеливо ждал, когда я отзовусь. Но я то и дело прятала глаза, кусая нижнюю губу.

В какой-то момент обернулась к Чани, встречаясь с настороженным взглядом. Он все еще держал меня в объятии, а я не заметила, как с силой вцепилась в его бицепсы, за которые ухватилась. Подобные ему парни – недостаточно привлекательной внешности, идут в качалку и доводят тело до совершенства. Я любила тело Чани. Нет, он не был качком. Оставался поджар, но ощутимо развит в плечах.

И я также обожала своего друга Чани отнюдь не за умение настолько быстро читать рэп, что завяжется язык даже у Колда. Я люблю его очень трепетно и нежно, давно считая своей семьей. Но я никогда не думала о нем, как об партнере в любовных узах. О, боже! Даже не представляла себе такого. Я, Чани и Блад Шан, наш третий друг – мы вместе настолько близки и настолько развязно ведем себя друг с другом… Но я никогда не думала, чем это обернется для меня, спустя столько лет дружбы.

Может, ему лишь кажется, что он влюблен в меня? Это ж просто гормоны шалят. Для него сейчас важна репутация и карьерный рост. А он тут в любовь мне удумал играть.

– Чани… – мягко позвала я, усилием воли вернула взгляд.

– Нет, значит? – он вздернул бровью и без того замершее, лицо помрачнело, в голосе прорезались стальные нотки, а горячие руки соскользнули с талии.

– Я не это хотела сказать, – мне пришлось сильнее вцепиться в его сильные предплечья, так что не заметила, как делаю больно.

– Лаки, пусти.

– Ой, прости, – я стыдливо выпустила Чани из своей мертвой хватки. И только это сделала, он резво покинул гримерную.

Блад все это время настороженно наблюдал за нами. А теперь, когда мы остались одни, он поспешил успокоить: