Дело дрянь
Шрифт:
Я вздохнула и мысленно решила, что так оно, наверное, и лучше. Заморыш пережил, как и я, очень страшные моменты и едва остался жив. Со мной котенку грозят и другие опасности, а девушка-студентка наверняка сможет позаботиться о нем гораздо лучше…
…В общем-то, меня быстро оставили в покое, вернув все документы и две мои сумки (багажное отделение почти не пострадало, там был только один пожар, который моих вещей не затронул).
В восемь вечера меня уже выписали из больницы, причем Парфимов успел позвонить дважды, больше всего ошеломленный не тем,
Приняв от меня неподробный отчет и несколько версий происходящего, он пообещал, что костьми ляжет, а версию о причастности устроителей теракта к моему нынешнему заданию проверит, чего бы это ему ни стоило.
Я зашла в аптеку и купила выписанных лекарств, всяких мазей на предмет натирания прошибленных до кости и дальше мест, взяла товарные чеки и спрятала их на дне специально приготовленного непромокаемого пакета.
Злорадство, с которым я сделала это, показало мне самой, что первоначальный шок от происшедшего уже прошел и я начинаю стремительно оживать.
Так что, если не считать нервного потрясения и получения нескольких весьма ощутимых ушибов, я от этой катастрофы практически не пострадала.
Нужно было срочно думать, как дальше быть. Во-первых, следовало установить, отправилась ли Дина-Диана в Северогорск, подтверждая мою непроверенную теорию, или ушла в воду в другом направлении, полностью ее опровергая.
Хотя ходит рейсовый автобус, из Норильска в Северогорск добираться придется поездом, это ясно; впрочем, не так уж это и долго. Уже завтра к обеду буду на месте. На всякий случай я решила подтвердить свои догадки насчет конечного пункта перемещений своей дамы со статуэткой.
Заручившись помощью двоих ментов из вокзального патруля, долго, сначала безо всякого удовольствия, а потом с удивлением и даже подобострастием рассматривавших мой великий документ, я сделала опрос всех кассирш железнодорожного вокзала. Работа была отнюдь не так проста, как в Тарасове: поездами нынче ездят почти все, кому нужно покинуть город, касс много, народу через каждую проходит целая тьма, где уж тут всех упомнить…
Однако внешность у шалавистой блондинки была очень уж запоминающаяся. А может, мне просто повезло — одна кассирша все-таки упомнила мою Дину-Диану. Да, все верно, она брала вчера билет до Северогорска.
Я тотчас же раскошелилась и купила купейный билет на поезд. Пришлось срочно бежать на перрон: до отправления моего состава оставалось чуть меньше пяти минут. Довольно быстро, непонятно почему опасаясь опоздать, проскакав на третий путь и промчавшись вдоль состава, я вскочила в свой вагон и только тогда перевела дух. Проводник закрыл за мной дверь. Поезд дернулся и начал медленно двигаться по направлению к заветному Северогорску.
Глава 4 Поезд, который ушел
Я нашла свое восьмое купе и, открыв дверь, вошла туда, внимательно осматриваясь.
Никого, кроме трех пустых мест и первой пассажирки, там не было: прямо напротив меня скучающе смотрела на проплывавшие за окном заснеженные здания совсем юная, миниатюрная девушка монголоидного типа. Забросив на свою верхнюю полку взятую у проводника постель и рюкзак со спецснаряжением и поставив сумку с одеждой под сиденье нижней (девушка быстро поднялась, помогая мне поднять крышку и примостить мои вещи рядом со своим багажом, также состоявшим из пары сумок наподобие моей), я скинула пальто и села рядом со своей попутчицей. Та, улыбнувшись, подвинулась к самому окну, словно Василий Иванович на рельсах в старом анекдоте. Я развернула пакет с курицей, сыром и хлебом.
Через некоторое время дверь открылась: пожаловали и остальные. Мои попутчики оказались весьма приятными на первый взгляд людьми. Оба мужского пола, одинаково вежливые, но внешне очень разные: на одной из верхних полок примостился крепкий молодой атлет с книгой в руках, справа возле окна присел щуплый старичок, тут же развернувший газетку и наливший себе чаю из термоса; изредка он высовывался из-за своего чтива, чтобы отхлебнуть чаю из граненого стакана в стандартном железнодорожном подстаканнике.
Мне показалось, что старичок хитро на нас с девушкой поглядывает, будто замышляет что. Обозвав себя нимфоманкой, я мысленно усмехнулась. Наверное, очередной безобидный террорист подложил в багажный вагон бомбу и скоро начнет брать нас в заложницы… Чего там, видали…
Через несколько секунд в наше купе заглянул мужчина-проводник.
— Чай, кофе? — спросил он, осматривая компанию и выискивая возможных клиентов на порнографические карты, газеты разного содержания, конфеты и презервативы.
Старичок и атлет, которые, как оказалось, были внук и дедушка, заказали чай.
— Мне кофе, — улыбнулась я, — только без сахара.
— А мне — чай, — ответила девушка, застенчиво улыбаясь.
Выговор у моей попутчицы оказался весьма своеобразный, по-русски она говорила, слегка растягивая слова и словно бы мяукая.
— Может, еще чего кто желает? — ненавязчиво продолжал гнуть свое проводник. — Конфеты есть, балычок, салями недорого…
— «СПИД-инфо» у вас какой? — поинтересовался с верхней полки не спешащий слезать атлет.
— Октябрьский и сентябрьский, — ответил проводник, словно его попытались оскорбить. — Девять пятьдесят!
— Несите оба.
Проводник удовлетворенно кивнул и вышел. Девушка достала из сумочки пакетик с какими-то травами. Увидев мой взгляд, она снова застенчиво улыбнулась и объяснила:
— У вас заваривают только один чай. — Она забавно всплеснула руками. — Приходится возить с собой все остальное. Не хотите попробовать? У меня есть и для кофе тоже. Вам понравится.
— Спасибо! — Я приняла у нее еще один пакетик и поднесла к лицу, стараясь разобраться в тонких ароматах трав. Несомненно, корица и лимонник, но все остальные запахи незнакомы. А их еще по меньшей мере три.