Дело и Слово. История России с точки зрения теории эволюции
Шрифт:
Раёк дал вторую жизнь лубочной картине: увеличил, озвучил, превратил в театральное действо. Лубок (гравюра с картинками и поясняющими их текстами), приобретший широкое распространение в конце XVIII века, способствовал расширению грамотности населения, им украшались крестьянские избы. Мы отмечали уже, что к середине XIX века производство лубков приобрело массовый характер.
Итак, можно сказать, что народ в ходе своего развития сам себя обеспечивал необходимой информацией, выступая в роли её производителя и потребителя.
Важная роль отводилась субъектам информационных процессов в общественном самоуправлении. Общине принадлежало право самостоятельной раскладки податей по дворам, большие судебные права. Община стремилась регламентировать практически все стороны
В городах тоже существовали городские, посадские общины, такие же по своему строению, что и сельские, с выборными властями: старостами, сотскими и мирским советом. Они были ответственны за уплату податей с членов общины соответственно имущественной самостоятельности каждого из них. Жизнью русского города управляло народное собрание – вече.
Крестьянский мир ограничивал права государственной власти. Она была как бы надстройкой над самоуправляющимися общинами. Даже крепостного господский приказчик мог судить не иначе, как со старостой и выборными целовальниками. Распоряжения, которые поступали старосте сверху, он обязательно должен был «сказывать в мире», – таким образом, приказы проводились в жизнь только после их рассмотрения на сходе, который давал оценку указам и распоряжениям начальства.
Постепенно, с усилением государства, самоуправление народа теряло свои позиции. Народ превращался в объект воздействия официальных, государственных средств массовой коммуникации, в первую очередь церкви, которая взяла на себя идеологическое управление общиной и семьёй. Всё, что позже называлось местным самоуправлением, на самом деле было государственным управлением, маскируемым под старые, традиционные формы народного управления. Теперь над народной «массовой информацией» главенствовал государственный бюрократический аппарат.
Крестьянский патриотизм
Вопреки традиционным представлениям, крестьянская жизнь старой России была буквально пронизана патриотизмом. С позиций интересов Отечества оцениваются события, деятели, отдельные поступки. Конечно, так было не всегда, но с некоего момента понятия «Святая Русь», «своя сторона», «государство Российское», «земля святорусская», «Россиюшка», «мать Россия», как обозначения Отечества, часто встречаются в исторических песнях. Всегда – с теплом, любовью, заботой, гордостью или тревогой.
Вот несколько вариантов зачина песен, посвящённых Отечественной войне 1812 года:
Мать Россея, мать Россея,Мать россейская земля.Про тебя, мати Россея,Далеко слава прошла.Или:
Мать российская земляМного крови пролила.Святорусская земляМного горя приняла,Прошла слава про тебя!Хороши, по представлениям крестьян, те государи, полководцы, бояре, генералы и солдаты, которые действуют на пользу Отечества. Осуждение бояр или дворян, как правило, в песнях, преданиях и разговорах связывалось с их изменой Отечеству.
В качестве примера приведём ответ Д.В. Шишлова из села Белоомут Зарайского уезда Рязанской губернии на вопросы Этнографического бюро (1899 год): «В народе существует глубокое убеждение в непобедимости России». Подобные утверждения повторяются и в сообщениях из других мест: «Сколько мы ни воевали – всегда нам удача была!».
Считается, что в национальном виде патриотическое чувство впервые проявилось в XV веке во Франции. Французы и англичане принадлежали тогда к одной и той же церкви, имели один и тот же феодально-монархический строй, одни и те же основы быта и даже язык. Столетняя война между ними была династической, между Валуа и Плантагенетами за престол Франции. Но постоянные встречи с чужим народным характером мало-помалу пробудили у французов чувство своей народности и вызвали, наконец, откровение национальной идеи. Жанне д'Арк приписывают простую и ясную формулу чисто национального патриотизма:быть независимыми от чужеземцев на своей земле и иметь среди себя своего собственного верховного главу.
На Руси, возможно, до войны с поляками начала XVII века, а кое-где и до 1812 года большинство крестьян (христьян) так и считали себя христианами, а никакими не русскими. Требовались определённые причины, чтобы перейти к национальной идентификации. Заметим, что элита старой России гордилась своим иноземным происхождением, не желала вникать в крестьянскую культуру, и в некий период вся сплошь говорила на французском языке. А кстати, и положение в российской науке того времени характеризуется явным засильем чужеземцев. Почему у нас было так, а не иначе – тема для отдельного разговора; а здесь только скажем, что и народы России в своё время, как и другие народы Европы, пришли к национальному патриотизму.
Идеал смелого, сильного, верного Отечеству воина, надёжного товарища проходит через весь русский фольклор – от былин до поздних солдатских песен, темы которых были близки крестьянству. Как правило, героями в них выступали солдаты, государь был символом, знаменем Отечества, а если возникала «критическая» тема, она направлялась против «господ», но не царя. Характерна в этом отношении песня о смерти Александра I; несколько вариантов её были записаны в разных районах страны:
Слышно, помер же наш батюшкаАлександр Павлович.Не в Москве-то он умер и не в Питере,В Таганроге преставился.Подходили ж к нему два полка солдат,Два полка солдат, два любимых,Два любимые семитысящны.Поднимали они его на головушки,Понесли они его мимо городу, мимо Питеру,Мимо стенушки белокаменной,Мимо крепости государевой.Понесли-то они его в Каменну Москву,Ко Ивану несут ко Великому,Ко собору несут ко Успенскому.У святых-то воротСолдат на часах стоит,Во руках держит ружьё чистое,Заряжённое, припасённое.Он ударил же ружьём во сыру землю:«Расступись-ка ты на четыре стороны,Раскинься, распахнись, золотая парча,Ты раскройся, раскройся, гробовая доска,Восстань-ка, восстань, наш православный царь.Православный царь Александр Павлович.Твой любимый полк во Сибирь пошёл,Полк Семёновский.Барабанщички в барабаны бьют,Господа-то, шельмы, по трактерам пьют.Эта песня была записана от крестьян-переселенцев в Оренбургской губернии в 1880 году. В окончании, по-видимому, звучат отголоски восстания 14 декабря 1825 года, соединившиеся в сознании народа с популярным сюжетом наказания Семёновского полка после его восстания 1820 года.
С уважением относились крестьяне к солдату из своей деревни и неизменно приветливо, гостеприимно встречали прохожих или проезжих солдат из чужих мест. Проводы в солдаты всегда проходили торжественно. Новобранца благословляли родители, а также крестные отец и мать. Возвращение со службы тоже составляло событие для всего селения.