Дело Кристофера
Шрифт:
И тут начинается такое…
— А, а какое сегодня число? — бледнеет на глазах Роб.
— Кто перерезал провода?! — вопит секретарша, которая стараниями нашего общего начальника даром что метлу для облета кампуса еще не приобрела. Как вы, наверное, догадались, ректор дал бухгалтерии наказ не финансировать ремонт испорченной собственности… Шон не дурак, он знает, кто тут у нас слишком хитрый!
— Ну, Конелл, я тебе устрою… — начинает злиться Клегг. Я его спалила, а ведь секретарша — не профессия, а призвание. Для этой работы необходим определенный склад характера. Стервозность, мстительность, злопамятность, склочность и умение стоять на своем при любом раскладе. А еще — прицельно
— Ты уже устроил, — потрясаю я бумагами перед носом Роба. Он вздыхает и сдается.
А дальше начинается такое, что нарочно не придумаешь. Клегг лихорадочно ищет прошлогодние документы, чтобы хоть вспомнить, чего он там фонду наобещал. Я старательно выжимаю собственный мозг в поисках парочки предложений, которые маломальски тянут на будущую проблематику, причем еще и финансируемую за счет государства. Секретарша стучит по клавишам своей счетной машинки с такой ожесточенностью, будто это голова Роба. У нее-то как раз с финансовой частью все в порядке. Она считает часы, которые мы тут просидели, якобы ломая головы над наукой, и количество света, на которое пришлось раскошелиться за это время ай-ай-ай какому бедному ректору. И у нее отлично получается! Настолько хорошо, приходится заставить ее поумерить энтузиазм, иначе господа из фонда будут очень удивлены, увидев наши счета за электроэнергию… Но это не все — даже техника взбунтовалась. Принтер решил, что бумага ему необходима в исключительно гастрономических целях! И теперь пожилой профессор Аткинс, чуть не упираясь ногой в прибор, которому по должности положено печатать, играет с ним перетягивание каната… пардон, отчета. В общем, когда Клегг просит меня достать с верхней полки шкафа зеленую папочку, я подрываюсь с места, даже не пикнув. Лихо скидываю туфли, запрыгиваю на стул и, балансируя на цыпочках одной ноги, тянусь к цели. Однако у нас высокие потолки, и это весьма проблематично. Я цепляюсь за полку, пытаясь чуть-чуть наклонить шкаф… Ну, я же талант — удается! И теперь все, что было на верхних полках, начинает сыпаться мне на голову. В такой ситуации можно сделать только две вещи: начать визжать и закрыть руками архиважный предмет обстрела. Но папки-то — полбеды. На самом верху стоят еще подарочный глобус и редкостно уродливая ваза. И если первый только качается, то вторая уже определенно прицелилась…
И кто, вы думаете, меня спасает? Клегг? Да ну конечно! Не дождетесь! В роли Капитана Америка у нас сегодня Секретарша Метеор. Она в мгновение вырастает из ниоткуда и ловит вазу-убийцу. Мое отношение к ней тут же вырастает с отметки "ой, иди отсюда, лучше сама сделаю, чем тебя — заразу — просить" до "боже мой, иди сюда, обниму и даже свою памятную люстру завещаю". Я так по-идиотски счастлива, что радостно вскидываю голову вверх, чтобы удостовериться, что моей жизни более ничего не грозит, и… ловлю лбом любимый глобус Клегга (он настолько любимый, что в пыли на нем можно цветочки высаживать, но это не означает, что Роберт не говорит об этой вещице с искренним умилением. Пфф, мужчины!).
Десять минут я отбивалась от настойчивости коллег, вознамерившихся отправить меня в больницу, еще пятнадцать — стою в туалете и прикладываю холодную ладонь к ране на лбу. На моих пальцах блестит кровь. Она не хочет останавливаться. У меня есть с собой шелковый шарф, я бы прикрыла им рану, но для начала нужно сделать так, чтобы кровь остановилась, а она не желает. Я уже и мочила ее холодной водой, и зажимала, но чертов глобус оказался слишком сокрушителен. Раз сегодня день рождения Шона Картера, наверное, к вечеру меня собьет автобус.
Наконец, кровь останавливается, и на моем лбу появляется уродливый пластырь, который я закрываю шарфом, глядя в зеркало. Несмотря на то, что я пострадала в бою с квазиофисной утварью, меня это не испортило, потому что губы все еще горят. Я касаюсь пальцами покрасневшей кожи и закрываю глаза, вспоминаю, воскрешаю ощущения. Становится душно, краска приливает к щекам. Студенты все видели, мисс Адамс все видела. Но я даже не знаю, что все это значит. Я хочу увидеть Шона, просто увидеть. Может, тогда я разберусь?
Решительно захожу на кафедру и уверенно плету что-то про проект и документы для ректора, которые могу занести по пути. Секретарша всегда счастлива поделиться работой, и, вуаля, в руках у меня целая стопка.
Сгруживаю половину документов на стол мисс Адамс, но старательно избегаю ее взгляда, а затем подхожу к вожделенной двери и стучу. Ответа не жду — обойдется.
— Что за х*рню ты вечно наматываешь себе на голову? — раздраженно спрашивает Шон, изучая глазами шарф.
— Глобус Клегга, — едко отвечаю я.
— Тот самый, который мой отец ему подарил?
— Твой отец подарил Робу глобус?
— О да. Мой отец, временами, уставал от собственных сыновей и шел искать компанию там, где трава зеленее. — Меня эти слова шокируют, а Шон бросает ручку и энергично поднимается из кресла.
— Это… это тебе подарок с кафедры. И в честь своего дня рождения одари нас, пожалуйста, новеньким телефонным шнуром, — плюхаю я на стол Шона стопку бумаг.
— И как же это на тебя глобус ухитрился рухнуть?
— Ну там, знаешь, когда F=mg и опрокидывающий момент побеждают силу трения скольжения…
— Побеждают силу трения скольжения? Как печально, — хмыкает Картер, а я стремительно заливаюсь краской. — Ты уверена, что пришла сюда ради документов? Может, лучше о поле сил?
— Вообще-то я хотела тебе рассказать о результатах проекта по квантам, — чопорно начинаю я, делая вид, что он ну ни разу не догадался об истинной причине моего визита. — Каддини…
— В скором времени мы собираемся монтировать блоки суперкомпьютера в офисе бабочек. Можешь показать мальчишке офис, раз уж ему так неймется.
— Ты серьезно? — заранее радуюсь я за итальянца.
— Это в честь моего дня рождения. Тебе лично. А кафедра и без телефона поживет!
Закатываю глаза, но на самом деле я… ну, счастлива. Невольно закусываю губу, сердце колотится как бешеное. Я до боли хочу, чтобы он снова меня поцеловал, но в этот момент открывается дверь, и входит один из проректоров.
— Мне нужно идти, проект перенесем на завтра.
И он решительно идет к выходу. Ну как, Конелл, разобралась? — мрачно спрашиваю я себя, топая к выходу. Хорошо хоть за дверь выставили, а не катапультировали…
Офис Бабочек достроен ровно к маю. И крылатые подопечные Картера летят в наши края со всех уголков планеты, привлеченные зелененькой пыльцой нового проекта. Они вот-вот должны появиться, и я немножко нервничаю.
Мы с Шоном дожидаемся их в офисе Бабочек. Новеньком, сверкающем. Если бы я не видела здесь сплошную строительную крошку, ни за что бы не догадалась, что еще совсем недавно помещение было пустым и лишенным жизни. Подчиненные Ашера славно потрудились! А, главное быстро.
— Ты уверен, что у меня получится? — спрашиваю я у Шона. — Как я все успею?