Дело «Кублай-хана»
Шрифт:
Нет, я уже бежал стремглав мимо слонов.
Глава 12
Там действительно стояла поцелуйная будка.
Она представляла собой обычный открытый киоск, наверху которого красовалась вывеска «ПРОДАЮТСЯ ПОЦЕЛУИ!», написанная красной губной помадой. После восклицательного знака стояла цифра один и два нуля.
«Вот это да, — подумал я, — всего один доллар? Похоже, они продешевили. Вокруг столько богачей. Бедные девочки состарятся раньше времени, потеряют всю свою
В одной из них куколка с огненно-рыжими волосами продавала восточные сладости — пахлаву, или балаклаву, или как там еще называют эти маленькие штучки из тонкого теста с орехами и медом, но я проскочил мимо лакомой будки и остановился у второй.
За прилавком из выкрашенных в розовый цвет досок высотой четыре фута хозяйничала брюнетка с сочными губами, а рядом с будкой стояла ослепительная Мисти Ломбард.
Когда мы с ней тогда неожиданно столкнулись, я был настолько потрясен ее глазами, ее ароматом, сладким звучанием ее голоса, что не видел ничего остального, заметил только, что она одета во что-то белое и элегантное. Сейчас я рассмотрел все остальное, да еще как рассмотрел.
Вырез ее блестящего бюстгальтера из золотистой парчи был сделан в форме изогнутой буквы «V», своим острием уходящей в то место, куда мусульмане стремятся попасть после смерти и ради которого добровольно, радостно, даже поспешно умирают.
У нее была узкая талия и гладкий, плоский живот. Роскошные бедра охватывал широкий золотой пояс, от которого свободными складками ниспадали гаремные шаровары, почти такие же — но только почти, — как у других красавиц «Кублай-хана». Шаровары плотно облегали стройную лодыжку поверх ярких туфель с длинными, загнутыми вверх носками. С ног до головы у красавицы все было на месте.
Сначала я не обратил внимания, что она стоит не в будке, а около нее, — я видел только ее и эти удивительные глаза, губы и все остальное. Поэтому я заорал:
— Мисти! Я покупаю… дюжину!
Она повернула голову, увидела меня и улыбнулась:
— О, Шелл, привет… Дюжину чего? — И тут же глянула на надпись над нашими головами: «ПРОДАЮТСЯ ПОЦЕЛУИ!» — Ты, должно быть, говоришь о поцелуях. — Она уморительно рассмеялась, машинально, я так понял, обратившись ко мне как к доброму знакомому. — Они стоят сто долларов.
— За один поцелуй? — Я был обескуражен. — Хм… Сто долларов за один поцелуй, да? Надо подсчитать… У меня есть клубная карточка, она не… А, пусть это будет карт-бланш…
— Тебе придется обсудить сделку с Линор.
— С кем?
— С Линор.
— Какой еще Линор, черт подери?
— Которая стоит в поцелуйной будке.
Я заглянул внутрь:
— Привет, Линор.
Продавщица поцелуев улыбнулась, и на ее щеках образовались ямочки. Девчонка была очень хорошенькая, но она не Мисти, и я снова повернулся к Мисти:
— Почему ты не в будке?
— Я не работаю в будке, Шелл.
— Ты хочешь сказать, твоя смена уже закончилась? А вы, девушки, никогда не трудитесь сверхурочно?
Она понимала, куда я гну, в ее глазах прыгали веселые чертики.
— Сверхурочно… Ты говоришь так, будто девушки являются членами профсоюза. Не являются.
— Слава богу. Это было бы ужасно. В самом разгаре поцелуев приходит босс и говорит: «Все, девочки, я отстраняю ваши губы от работы и объявляю забастовку. Либо мы получаем гарантированный пожизненный оклад, либо никто не целуется». Я представляю…
— Я вообще не работаю в будке. Я просто разговаривала с Линор.
— О? О! Ну… ну тогда… не возражаешь, если я задам тебе немножко вопросов?
— Каких вопросов? — Ее нежные губы чуть изогнулись, а эти глаза цвета затененных гор смотрели прямо мне в душу.
— Ну, например, где мистер Лиф? Он умер? Я не вижу другой причины, по которой он мог оставить тебя одну.
— О, Саймон беседует с другими продюсерами. А потом у него встреча в Оружейной комнате. Так что я сама себя развлекаю.
— И многих других тоже.
— Еще вопросы?
— Всего ничего. — Я понизил голос и добавил: — Насчет Джин Джакс.
Никакой реакции.
— Джин? — повторила она. — Что ты хочешь о ней узнать?
Я взял ее за локоть и отвел в сторону. Когда мы оказались в сравнительно тихом месте, я спросил:
— Ты знаешь, о ком я говорю?
— Конечно.
— Ее нет в отеле. Тебе она сегодня попадалась на глаза?
Она немного помолчала, потом спросила:
— Ее здесь нет?
— Нет.
— Я ее не видела. И еще подумала, где она может быть.
— Мисти, когда ты видела ее в последний раз?
Она задумалась. Ее огромные лавандовые глаза пристально смотрели на меня. Наконец она заговорила:
— Я знаю, что ты — детектив, Шелл. И поэтому задаешь мне эти вопросы. У Джин неприятности?
— Так не пойдет, — возразил я. — Сейчас спрашиваю я.
Мисти поняла, что я уклоняюсь от ответа, и на ее лице мелькнула тень недовольства. Все же она ответила:
— Я видела Джин сегодня рано утром, когда проснулась. Она ночевала у меня в номере.
Меня изумил ее прямой ответ. Вроде бы ничего удивительного, если только ей нечего скрывать; а судя по всему, скрывать ей вроде действительно нечего.
— Почему она провела ночь у тебя, Мисти? Я слышал, ее поселили в одной комнате с девушкой по имени Кэрол Ширинг.
— Да. Но я немного знала Джин раньше — она какое-то время пела в одном из баров Лас-Вегаса, и мы познакомились месяца два назад.
— Просто случайно встретились?
— Не совсем. Я пришла с Саймоном и другими людьми со студии. Саймон пригласил ее выпить за наш столик после выступления. Он считал, что она необычайно красивая девушка. Что соответствует действительности.