Дело «Нерешительная хостесса». Дело сердитой плакальщицы. Иллюзорная удача
Шрифт:
— Ты говоришь, они изображают передвижной притон? — переспросил Дрейк.
— Именно. Возникает ощущение, будто все было привезено туда в фургоне и расставлено лишь за какой-то час до твоего прихода. Так и ждешь, что в любую минуту заведение будет опять свернуто и переправлено на другой конец города.
— И все же ты думаешь, что оно находится там постоянно?
— Я в этом почти уверен.
— Но зачем тогда разыгрывать перед посетителем спектакль?
— Это избавляет от затрат на восточные ковры для полов, на картины и прочую сопутствующую мишуру. И потом, даже если их накроют, они рискуют потерять лишь дешевое переносное оборудование.
— Логично, — согласился Дрейк.
— И что еще важно, облапошенный посетитель думает, что заведение не платит никакого откупа властям. Это несколько умеряет его негодование и крикливость.
— Ты полагаешь, что откуп они все-таки платят?
— Ты же сам знаешь не хуже меня, Пол, что везде, где существует организованный игорный бизнес, существует и откуп.
— Интересно, в чей карман попадают деньги в данном случае?
— Я размышлял над этим, — сказал Мейсон. — Обрати внимание на расположение каждой из вилл. Все три находятся в пригородной зоне.
— А ведь верно! — кивнул Дрейк.
— Не исключено, что Марта Лавина выбрала эти точки отнюдь не случайно.
Дрейк задумчиво промолчал.
— Мне интересно узнать, что передали твои наблюдатели прошлой ночью, — произнес Мейсон какое-то время спустя.
Дрейк усмехнулся:
— Вы кружили вокруг одного и того же места, Перри.
— Я так и предполагал. Меня не покидало ощущение, что меня катают на карусели. Каков был маршрут?
— Вы проехали вверх по одной улице, затем по перпендикулярной, вокруг квартала, затем снова по той же перпендикулярной улице и в конце концов остановились у задних дверей виллы «Лавина». Потом вы с хостессой вышли из машины и поднялись по ступенькам. На обратном пути вы начали движение по тому же большому кругу, но что-то произошло, и автомобиль неожиданно направился прямо к парадному подъезду виллы.
— Тут-то я и не справился со своей ролью, — сказал Мейсон.
— А что была за роль? Предполагалось, что ты должен ответить на нежность, или наоборот?
— Если бы знать наверняка! Я не имею представления, что включает стандартная программа, но лично от меня определенно ждали взаимности. Мне это довольно недвусмысленно давали понять.
— А в финале?
— Затрудняюсь сказать. В салоне был установлен микрофон, и шофер слышал все, что происходило позади него. Впоследствии это могло послужить поводом для шантажа или обвинения в физическом насилии. Тут уж было бы не до смеха!
— А какова материальная сторона дела?
— Девушка получает установленную сумму за доставку клиента в игорное заведение и процент от его проигрыша.
— Ну а предположим, он выиграет?
— Сомневаюсь, что там допускают подобное. Иногда, вероятно, выигрывают хостессы, но им едва ли позволяют забирать деньги себе. Если выигрывает клиент, хостесса оказывается в выгодном положении. Она может продлевать обратную дорогу сколько хочет. Клиент находится в приподнятом настроении, его карманы оттопыриваются от легкой добычи, а мозг функционирует по принципу: «Как нажито, так и прожито». Ситуацию в любом случае контролирует хостесса. Микрофон информирует шофера о происходящем. Девушка может дурачить и поддразнивать клиента сколько вздумается. Как только ей покажется, что дело заходит слишком далеко, она употребляет в разговоре какое-то кодовое слово, и не успевает клиент опомниться, как снова оказывается у подъезда виллы «Лавина».
— Отдает ловким вымогательством, — заметил Дрейк.
— Вчера это действительно могло стать ловким вымогательством, — задумчиво согласился Мейсон.
— Теперь, Перри, когда ты обладаешь такого рода информацией, у нас может возникнуть ряд осложнений.
— Это-то меня и беспокоит. Я не сомневаюсь, что осложнений будет предостаточно.
— Их возможные источники?
— И Марта Лавина, и Родни Арчер, и эта Инес Кейлор. Прибавь сюда чиновников правительственного надзора, получающих мзду за покровительственное отношение к игорному притону. Для кое-кого от того, будет ли функционировать эта лавочка, зависит карьера.
Дрейк кивнул:
— Мне это не нравится, Перри. Выходит, у нас возникает сразу целый список серьезных противников.
— А я и не люблю слабых противников, Пол. Не нахожу удовольствия в стрельбе по неподвижным мишеням.
— Что ты мне поручишь теперь?
— Я хочу, чтобы ты отправил к Инес Кейлор человека с повесткой, обязующей ее явиться в суд в качестве свидетеля защиты. Я хочу, чтобы ты начал собирать весь возможный материал о Родни Арчере. В частности, нужно выяснить, нет ли в его жизни женщины, у которой имелись бы веские основания избегать оказаться замеченной с ним в машине.
— Послушай, Перри, позволь дать тебе один добрый совет.
Мейсон улыбнулся и покачал головой:
— Я знаю, о чем ты, Пол. Не надо.
— Да, знаешь, — согласился Дрейк. — Человек, которого ты защищаешь, не стоит такой опасной игры. Решивший потревожить осиное гнездо, неминуемо будет искусан.
— Спасибо за наставление, Пол.
— Ты примешь его к сведению?
— Нет.
— Я так и думал. Очень жаль. С тем, кто решается встать на пути этих людей, имеет обыкновение что-то случаться. Они не ведают жалости.
— Я знаю, Пол.
— Я многое повидал на своем веку, Перри. Вот тебе один из многих вариантов: на скоростной автостраде твою машину оттесняют в кювет, она переворачивается. Тебя выволакивают из нее, а затем избивают до такой степени, что ты уже никогда не станешь полноценным человеком. Со стороны все выглядит как обычное нападение. Но сам-то ты отлично знаешь, что это не нападение. И полиция понимает, что это не так, и становится вдруг необычайно пассивной в выяснении того, чьих это рук дело.
— В полиции есть честные парни, Пол.
— Конечно, но они сразу же сталкиваются с массой помех, стоит им только приступить к расследованию.
— И все-таки я рискну оказаться битым.
— На сем мои опасения не заканчиваются.
— Что еще?
— Эта девушка, Кейлор.
— Чем же она тебя беспокоит?
— Я отыскал ее в Лас-Вегасе, — сказал Дрейк. — Я располагаю точной информацией, что она находилась там по меньшей мере три или четыре месяца.
— В одиночестве?