Дело нервного соучастника

Доктор Джозеф В. Спелман — патолог из штата Вермонт и адъюнкт-профессор патологии в университете Вермонта. Кроме того, он проницательный, осторожный и уравновешенный следователь. Он входит в группу — слишком малочисленную, к сожалению, — людей, чьи умение, способности и темперамент позволяют расследовать убийства научным способом, определяя причину и время смерти. Что эти люди могут обнаружить, исследуя мертвое тело, поразит тех, кто еще не осознал огромных успехов, сделанных наукой в области судебной медицины.

Доктор

Спелман, как и доктор Ричард Форд, глава Гарвардской школы судебной медицины и медицинский эксперт в Бостоне, потратил огромное количество времени на сбор коллекции слайдов, демонстрирующих различные аспекты насильственной смерти. Накоплены тысячи таких цветных снимков. Здесь можно найти необычные огнестрельные ранения, характерные рисунки, оставленные частичками пороха, входные и выходные ранения, случаи, в которых убийство оказывалось самоубийством, и случаи, когда неопытные следователи ставили клеймо самоубийц на людей, погибших от руки убийцы.

Собранные слайды образовали целый справочный фонд, который имеет неоценимое значение в расследовании преступлений. Хотя пройдут еще годы, пока обвинение до конца осознает ту помощь, которую могут оказать такие фотографии в их работе.

Доктор Спелман интересуется не только судебной патологией и расследованием преступлений. Он посвятил много сил вопросам пенологии [1] , наказания, реабилитации, испытательного срока и освобождения под честное слово.

Знающие доктора Спелмана очень ценят его умение успешно решать правовые конфликты, возникающие при вытеснении устаревшей системы коронеров, следователей по насильственной смерти, более современной системой медэкспертизы.

Меня особенно впечатляет в докторе Спелмане его беспристрастная интеллектуальная перспектива. Трудно сказать, что придает ему уравновешенность. Некоторые люди, являющиеся специалистами в одной области, суждения которых совершенно бесспорны в знакомых им сложных технических задачах, имеют, похоже, искаженное мышление в новых для них областях.

Это не касается доктора Спелмана. Его живой ум исключительно уравновешен. Описывая его, я подыскал наилучшее определение: интеллектуальная перспектива.

Недавно на моем ранчо в Телекуле, штат Калифорния, собралась группа замечательных людей. Эти люди знали об убийствах больше, чем все писатели детективных романов, вместе взятые. Там были доктор Ричард Форд из Гарварда, доктор Рассел Фишер из Балтимора, доктор Сэмуель Гербер из Кливленда, доктор Леймон Шнайдер из Аэнсинга, штат Мичиган, и доктор Джозеф Спелман из Вермонта. Мы сидели, обсуждая до самого утра необычные факты и закулисные подробности знаменитых дел, в которых эти люди участвовали. (Каждый из них в свое время был вовлечен в дела, о которых кричали газетные заголовки от западного побережья до восточного.)

Теперь уже несколько лет я пытаюсь с помощью предисловий и посвящений донести до читающей публики важность судебной медицины и необходимость более достойной общественной оценки этой отрасли медицины. Общественность должна лучше понимать, чего могут достичь судмедэксперты в расследовании преступлений, вооруженные накопленным опытом и техническими знаниями. Некоторые из этих людей пошли дальше и после получения степени доктора медицины стали юристами. Все они обладают энциклопедическими знаниями в методике расследования преступлений.

Так получилось, что четверо из пяти, собравшихся в ту ночь у меня на ранчо, уже стали объектами предисловий и посвящений.

Время от времени я много слышал о докторе Спелмане и с интересом следил за его карьерой. Но в тот вечер он меня заинтересовал еще больше. Особое впечатление на меня произвели его проницательные оценки и ясные суждения. Он тихий человек, скромный до застенчивости. Нужно суметь заглянуть в его душу, чтобы увидеть там истинный характер. Он компетентен, энергичен, его рассуждения всегда логичны.

Итак, мне доставляет огромное удовольствие посвятить эту книгу моему другу, Джозефу Ворчестеру Спелману, доктору медицины.

Эрл Стенли Гарднер

В кабинет Перри Мейсона заглянула его личная секретарша Делла Стрит:

— У нас в офисе миссис Энрайт А. Харлан. Похоже, у нее семейные проблемы.

Мейсон шутливо указал большим пальцем на коридор.

— Я знаю, — стала оправдываться Делла Стрит. — Я сказала ей, что вы не занимаетесь делами о разводах. Но она ответила, что развод здесь ни при чем. Дело касается семейных трудностей.

— Не развод? — переспросил Мейсон.

— Так она сказала.

— И не касается дележа имущества?

— Говорит, что нет.

— Тогда зачем ей нужен адвокат, — удивился Мейсон.

— Сказала, что ей придется подробно это объяснить. Она говорит, что у нее есть план, который она хочет с вами обсудить.

— И все это связано с ее семейными трудностями?

— Верно.

— Она не сказала, какие именно трудности?

— Похоже, ее муж обманывает.

— Мне кажется, в этой женщине есть что-то необычное, Делла. Или ты не разделяешь такого мнения?

— Какого мнения?

— Такого, что я хочу с ней встретиться. Делла Стрит покачала головой.

— Почему? — спросил Мейсон.

— Я хотела бы знать, какой план она вынашивает. Когда-нибудь он мог бы пригодиться. Скажу вам одну вещь: она очень необычная.

— В каком смысле?

— Это трудно описать. То, как она одевается, ведет себя, пожимает плечами, наклоняет подбородок.

— Сколько ей лет?

— Двадцать шесть — двадцать семь.

— Хорошо выглядит?

— Не то, что вы называете красивой. Но у нее есть характер, индивидуальность, огонь, напор, быстрота восприятия, плюс личность. И если это не возбуждает вашего любопытства, мистер Перри Мейсон, то вы не мужчина.