Дело о непрерывных самоубийствах
Шрифт:
Вмешалась Кетрин:
— Разумеется, мы поедем вместе, если он не будет возражать. Что за разговор! Так сорить деньгами! Когда он едет?
— В половине четвертого. Возвращайтесь сюда через полчаса, он уже будет ждать вас. До свидания, мадам, до свидания, сэр! Благодарю вас.
Они беззаботно прогуливались под мягким солнцем, разглядывая витрины. Магазины торговали в основном сувенирами, и в глазах рябило от национальных костюмов в крупную шотландскую клетку. Были и клетчатые галстуки, клетчатые пледы, переплетенные в клетчатую ткань книги, чайные сервизы в клетку, одетые в клетчатые платья куклы и разрисованные в клетку пепельницы, как правило, в цвета Стюартов — самые яркие.
Аланом овладел азарт покупок, перед которым не устоит ни один путешественник. Кетрин пыталась удерживать его, пока сама не увидела магазинчик, В витрине которого были выставлены щиты с гербами шотландских кланов (Кемпбеллы из Аргайла, Гордоны, Мак-Леоды, Мак-Интоши, Мак-Квины). Щиты, которые можно повесить на стене.
— Чудесно, — не выдержала она. — Давайте зайдем. Колокольчик в дверях звякнул, но его никто не
услышал из-за шума у стойки. За прилавком стояла, сложив крест-накрест руки, невысокая женщина с суровым лицом, а перед ней молодой человек лет тридцати с загорелой дубленой кожей, в сдвинутой на затылок мягкой шляпе. Перед ним кучей лежали клетчатые галстуки всевозможных расцветок.
— Очень красивы, — вежливо говорил он. — Но не то, что мне нужно. Я хочу галстук цветов клана Мак-Пуфферов. Понятно? Мак-Пуффер. М-а-к П-у-ф-ф-е-р. Можете показать мне их цвета?
— Нет Мак-Пуфферов, — отвечала продавщица.
— Послушайте, — Настаивал молодой человек, опираясь локтями о прилавок и размахивая костлявым указательным пальцем перед носом женщины. — Я канадец, но в моих жилах течет шотландская кровь, и я этим горжусь. Когда я был мальчишкой, отец всегда говорил мне: «Чарли, если когда-нибудь попадешь в Шотландию и будешь в Аргайлшире, разыщи клан Мак-Пуфферов. Я много раз слышал от своего дедушки, что мы родом из Мак-Пуфферов».
— Могу только сказать, что клана Мак-Пуфферов не существует.
— Но ведь их так много! — доказывал молодой человек. — Почему не быть и клану Мак-Пуфферов? Столько кланов, почему не может быть и клана Мак-Пуфферов?
— Может-то может, но такого нет.
На лице молодого человека появились такая растерянность и уныние, что продавщица сжалилась.
— Как ваша фамилия?
— Сван. Чарльз Э. Сван.
Женщина подняла глаза к небу и задумалась.
— Сван… Точно, это будет клан Мак-Квинов.
Мистер Сван радостно ухватился за надежду:
— Вы думаете, что я в родстве с Мак-Квинами?
— Это уж я не знаю. Может, да, а может, и нет. Но родичи Сваны у них есть.
— У вас есть цвета Мак-Квинов?
Продавщица вытащила галстук. В его броской расцветке преобладал ярко-алый цвет, и это сразу же вызвало одобрение мистера Свана.
— Вот это да! — воскликнул он восторженно и повернулся к Алану. — Что вы о нем скажете, сэр?
— Чудесно! Только, пожалуй, чуть ярковато для галстука, как вы думаете?
— Да, но мне все-таки очень нравится, — задумчиво сказал мистер Сван, держа галстук в вытянутой руке, словно картину, которую нужно рассматривать в перспективе. — Да, это мне подходит. Попрошу у вас дюжину.
Продавщица уставилась на него.
— Дюжину?
— Ну да. А что?
— Три шиллинга шесть пенсов штука! — предупредила она покупателя.
— Неважно. Заверните — я беру.
Пока продавщица рылась на полках, мистер Сван дружелюбно повернулся к Кетрин и галантно приподнял шляпу, обнажив густую, жесткую рыжую шевелюру.
— Знаете, — сказал он доверительным тоном, — я в своей жизни немало поездил, но в такой занятной стране еще не бывал.
— Да?
— Точно. Все как будто только тем и занимаются, что рассказывают шотландские анекдоты. Я заглянул в бар гостиницы, и там какой-то местный шутник срывал аплодисменты исключительно на шотландских анекдотах. И еще — я здесь всего несколько часов, приехал утром из Лондона, а ко мне уже четыре раза приставали с одной и той же шуткой.
— Нам еще этого не пришлось испытать.
— А мне пришлось. Понимаете, они слышат мой акцент и спрашивают: «Вы американец, да?» Я отвечаю: «Нет, канадец», но это их не смущает, они все равно продолжают: «Вы уже слыхали о моем дядюшке Энгусе Банке, который никогда никому не давал денег?»
Он умолк, ожидая реакции. Лица слушателей оставались непроницаемыми.
— Не поняли? — спросил Сван. — Банк, и никогда никому не давал денег.
— Соль остроты, — ответила Кетрин, — довольно тривиальна, но…
— О, так я же не говорю, что это смешно, — поспешил успокоить их Сван. — Я только сказал, что это чудно. Ведь, например, никогда не увидишь тещ, которые только и знали б, что рассказывать друг дружке последние анекдоты о тещах. Англичане обычно не рассказывают историй об английской привычке вечно перевирать суть анекдота.
— А что, по общему мнению, англичане всегда ее перевирают? — с любопытством спросил Алан.
— Ну да, в тех историях, которые ходят о них в Канаде и Штатах. Только в этом нет ничего обидного. Знаете, вроде как вместо «Возлюби отца и мать свою, и продлятся дни твои» они говорят: «Возлюби дни свои, и продлятся отец и мать твоя». Да постойте же! Я ведь и слова не сказал, что это смешно. Я только…
— Ничего, ничего, — успокоил Алан. — Я, собственно, хотел только спросить, не тот ли вы мистер Сван, который нанял машину до замка Шайра?
Странное, недоверчивое выражение промелькнуло на загорелом лице Свана в мелких морщинах вокруг глаз и рта. Он, казалось, принял оборонительную стойку.
— Да, это я. А что?
— Мы тоже туда направляемся и подумали, не согласитесь ли вы ехать вместе. Меня зовут Кемпбелл, доктор Кемпбелл. Эта девушка — моя кузина мисс Кетрин Кемпбелл.
Сван поклонился ей, выражение его лица изменилось: теперь оно светилось доброжелательностью.
— Естественно! Это будет честью для меня, — проговорил он сердечно. Светло-серые глаза его быстро бегали по сторонам. — Вы члены семьи?