Дело о пропавшем миллионере
Шрифт:
Если бы я только ее послушалась!
Глава IV ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
С Лиз и Томом мы встретились без четверти шесть на следующее утро у мотеля. Нам пришлось вырядиться в нашу униформу. Потом у нас намечена была встреча с остальными членами команды, поэтому я захватила кое-какую одежку с собой. Я вовсе не собиралась разгуливать
Том, который, очевидно, считал, что просто неотразим в своем галстуке-бабочке, залился смехом, когда я появилась в поле его зрения. Он никогда раньше не видел меня в платье. Обычно я носила джинсы, спортивные штаны или шорты. Кроме того, эта форма просто болталась на мне, как на вешалке.
Лиз выбрала для меня самое маленькое бледно-голубое платье на пуговицах из пакета, который швырнул нам мистер Свин, но и оно было велико размера на два. Короткий рукав доходил мне почти до локтя, а юбка хлопала по ногам, как парус.
Я попыталась хоть немножко облагородить этот идиотский наряд, накинув поверх него куртку, но это все равно выглядело преуморительно. Поэтому я даже не обиделась на Тома.
— Может, будет получше, если ты наденешь передник? — с сомнением в голосе сказала Лиз. У нее видок тоже был тот еще, но ей, по крайней мере, платье было впору.
Мы вместе пошли по дорожке к мотелю.
— Смотрите-ка, табличка «Мест нет», — сказал Том, поправляя свой галстук так, как будто ему предстояло солировать на концерте. — У Свинотта полный набор постояльцев.
На стоянке было припарковано несколько машин, но свободного пространства было гораздо больше.
— Нет, не полный набор, — продолжал комментировать Том. — Табличка врет.
Я заметила, как в окне одной из комнат на первом этаже голубого крыла колыхнулась занавеска.
— Не вопи так, Том, — одернула его Лиз, явно нервничая. — Ты всех перебудишь. Нас уволят еще до начала работы.
В это утро за стойкой дежурила пухлая, довольно симпатичная женщина с седыми волосами, завитыми в тугие кудряшки. Она сидела и вязала. Мы поздоровались, и она улыбнулась в ответ.
— Вы, должно быть, те ребята, которых наняли на кухню? — пробасила она.
— Да, — ответила Лиз. — Нам... нам можно пройти?
— Не терпится приступить к делу? Я бы на вашем месте не волновалась. Половина комнат пустует. Судя по регистрационной книге, здесь это нормальное явление. Ха! Ха! Кстати, меня зовут Китти. Я тут по ночам дежурю. А вы не хотите представиться? Или вы нанимались на работу инкогнито? — Она громко расхохоталась.
Том усмехнулся в ответ.
— Я — Том Мойстен, — сказал он. — Это Лиз Фри. А эта малышка в голубом парашюте — Санни Чан.
Китти смерила меня взглядом.
— Не обижайся, детка, — сказала она ласково, — но не маловата ли ты для подобной работы? Подносы — они ведь тяжеленные. Завтрак включен в стоимость проживания. Вы понимаете, что это означает.
Мы переглянулись. Откуда нам это знать?
Она расплылась в широкой улыбке.
— Это значит, что постояльцы заказывают еду по полной программе, чтобы хоть немного компенсировать свои затраты, — пояснила она. — Поверьте мне, я на своем веку достаточно поработала в заведениях вроде этого и знаю, что говорю. Подносы будут заставлены доверху. Еды, правда, кот наплакал, говоря словами Свинотта. Но зато все остальное — ноша неподъемная.
— О, за Санни не беспокойтесь, — заверил Том. — Она у нас фанатка спорта. У нее черный пояс по тэквондо. Она постоянно качает мышцы. Лучше побеспокойтесь обо мне. Я из них самый хиленький. Кого угодно спросите.
Китти прыснула.
— Нам пора идти, — занервничала Лиз, поглядывая на часы. — Уже почти шесть. Мистер Свинотт предупредил, что за опоздания будет вычитать из нашего заработка.
— Это уж точно, — хмыкнула Китти. — Если бы можно было, он назначал бы штрафы за каждый ваш вдох и выдох.
Она снова принялась за свое вязание, погрозив предварительно пальцем Тому.
— Смотри не перенапрягись, малыш. Мы миновали вестибюль и помчались
по коридору, который вел к кухне мотеля. Как только мы приблизились, Том втянул носом воздух.
— Яичница с беконом, — определил он. — Курт жарит яичницу с беконом. Нет, вы чувствуете?
— Ты что, не завтракал сегодня? — удивилась Лиз.
— Есть-то я ел, — вздохнул Том, — но целых полчаса тому назад. И не яичницу с беконом. А мой желудок тоскует по яйцам и бекону.
— Тогда я сочувствую твоему желудку, — сказала Лиз. — Ну пошли же.
Мы толкнули дверь и оказались в кухонном чаду. Там хозяйничал Курт, облаченный в белый полотняный передник и хлопотавший возле огромной сковороды, которая шипела на раскаленной плите.
— Почти вовремя, — проворчал он. — Разбирайте подносы, и поживее. Сегодня им всем приспичило завтракать ни свет ни заря. Мы подаем четыре завтрака в шесть пятнадцать, десять — в шесть тридцать, пять — в семь и так далее. Просто дурдом какой-то. Сам не знаю, почему я еще здесь торчу, в этой дыре, готовлю для каких-то голодранцев...
Он продолжал бурчать в таком духе и, повернувшись к сковородке, начал выливать на нее яйца. Одно выскользнуло у него из рук, и он выругался.
— Вот человек, который любит свою работу, — произнес Том вполголоса.
Мы разобрали свои передники, листочки, на которых было напечатано меню, лежавшие на разделочном столе, и начали загружать подносы.
На листочках были обозначены номера комнат, и жильцы отмечали на них, что бы они хотели получить на завтрак.
На выбор им предлагалось много чего по разным пунктам. Соки и фрукты: апельсиновый, ананасовый, яблочный, свежий фруктовый салат, чернослив. Закуски: кукурузные хлопья, ржаные хлопья, мюсли, хлопья из отрубей. Основное блюдо: яичница с беконом, омлет, яйца всмятку, жареные помидоры и бекон. «Из собственной пекарни»: тосты, булочки, рогалики. На сладкое: мед, мармелад, джем, арахисовое масло. Чай и кофе.