Дело оперативной разработки № 777
Шрифт:
– Ты где?
– Я тут, заехал в «Плазу». Петьке подарок купил. И не только, – радостно сообщил Игорь Петрович.
– Что ты купил?
– Сюрприз, приеду, увидишь.
– Ты же знаешь, как я отношусь к сюрпризам….
– На этот раз… – тут он осекся.
Судьба действительно преподнесла сюрприз. Машины на парковке не было. Игорь Петрович, не договорив, нажал отбой. «Туда ли я вышел?» Место его несравненного черного «гелендвагена» занял серебристый «гольф» с помятой дверцей. «Перепутал этаж… Нет, не может быть! Парковка здесь одна». Игорь Петрович обошел этаж. Не может быть! Он был уверен, что к его машине никто из жуликов даже близко не подойдет. «Это что же такое…Они что, совсем оборзели… Оборзели…» Игорь Петрович был в ярости. Кровь прилила к его голове, лицо запылало. Он, словно
Через несколько минут о его проблеме знало и руководство ГИБДД и начальник угонного отдела на Петровке, 38. Через десять минут сотрудники полиции уже отслеживали поток. Опергруппа уже летела на место преступления. Но все без толку – машина как сквозь землю провалилась.
Игорь Петрович не знал, что был обречен на потерю этой машины еще несколько месяцев тому назад. Задолго до его внутренних криков, в кафе центра «Мерседес-Бенц» встретились два спокойных и деловых человека – один в кепке со значком «мерседеса» и дорогом, но не очень приметном костюме, другой в фирменной одежде службы сервиса «Мерседес-Бенц». Они знали друг друга давно – Олег Кузнецов пригонял на сервис и «гелендвагены» своей дочери, и «спринтер» своих друзей, которым уже пару лет пользовался сам. Прошлый «спринтер», изрешеченный пулями, пришлось продать. Олег уже давно был знаком с руководителем сервисной службы и механиками, которые занимались его машинами. Сейчас на техобслуживании стоял белый навороченный гелик Алены, дочери Олега, с пятью семерками в номере. Пять семерок в номере были и у «бентли», принадлежавшем Олесе, жене Олега. И жена и дочь считала эту цифру счастливой, а чего не сделаешь для родных.
Однако не все родные вызывали у Олега симпатии. Он не любил мужа Алены, в прошлом судимого за разбой, а ныне – не очень умного деятеля теневого автобизнеса, скучного и предсказуемого. «Чего она в нем нашла? Трахает, наверное, хорошо…» – от этих мыслей ему самому было неприятно, и эта неприязнь распространялась на зятя, Арсена. Никаких дел Олег с ним не вел. Вот бы был Аленкин муж такой, как Илья, школьный друг, специалист экстра класса, знающий все о «мерседесах», или Сашка, молодой парень, механик по образованию, получающий вышку на заочном, амбициозный и обязательный. С ним тоже можно было работать. Работать – но не доверять. Доверял Олег немногим.
– Я тебе предлагал дельце одно, помнишь, – напомнил Илье Олег, – поможешь?
– Ключик прописать?
– Ну да. У меня тут серьезный казах нарисовался, хочет гелик…
– Можно подумать.
– Черный, движок дизель, два и девять…
– Не вопрос. Такой у нас стоит пока. А по салону что?
– Казаху вроде все равно. Долго ждать, как думаешь?
– Ну, неделю. Две.
– Подождет. Сделаешь ключик и вот… – Олег протянул Илье черную коробочку – Поставь куда-нибудь. И не парься, тебе со всего этого ничего, кроме денег.
– Не вопрос…
Дальше все прошло, как и планировалось. За время предпродажной подготовки к двум ключам от автомобиля добавился тайный третий. Дело в том, что мозг машины рассчитан на пять ключей. Это сделано на случай, если владелец потеряет ключи. Тогда старые ячейки можно заблокировать и прописать новые ключи в оставшиеся ячейки. Илья скопировал ключ и прописал его в память машины. Кузнецов за час до приезда Игоря Петровича получил свой ключ. Затем проследовал за новым «гелендвагеном» в торговый центр, где тот навсегда распрощался со своим новым хозяином. Надо сказать, вскоре он простился и с Олегом – тот передал машину двум людям восточного вида, которые, сменив номера, погнали его по области в свой гараж. Это работа была не совсем в его фирменном стиле, просто звезды сложились так, что легкий заработок сам шел в руки. Ведь и здесь, как и во всяком другом бизнесе, покупатель – лицо главное, и если появился надежный покупатель, товар на него обязательно найдется.
МУР.
История моей службы в Московском уголовном розыске на Петровке, 38, имеет свою предысторию. Начало ее – в моем детстве, в романтических представлениях о службе в уголовном розыске, середина – в долгом пути, вехами которого стали участие в боевых действиях на чеченской войне, работа в патрульно-постовой службе, одновременно с этим – обучение в Волгоградской Академии МВД России и работа оперуполномоченным Ворошиловском РУВД. В итоге к моменту переезда в Москву я уже был старшим оперуполномоченным на линии транспорта «угоны, кражи автотранспорта». В ходе повествования я буду не раз возвращаться к эпизодам детства, юности, службы в Чечне и в Волгограде – ведь без прошлого нет ни настоящего, ни будущего.
Начиная с 2013 года, я стал предпринимать попытки перевестись в Москву – в родном городе мне становилось тесно, хотелось большего. Я регулярно звонил в отделы кадров МУРа (там их несколько) посылал, резюме, а они вежливо посылали меня в ответ: за их тактичными словами можно было услышать «ты, мальчик, куда лезешь, зачем тебе работать в МУРе, у нас и своих хватает». Моя жена Юля (кстати, история нашего знакомства имела почти детективный сюжет, чуть далее я об этом расскажу) также искала работу в Москве ,и мы иногда на пару-другую дней выбирались в столицу. В каждый приезд я ходил на собеседования. Меня были готовы взять в окружные отделы уголовного розыска, но не на Петровку, 38.
В России издревле повелось, что личные рекомендации могут значить гораздо больше, чем самые блестящие резюме. И однажды в кафе, куда мы с Юлей зашли пообедать, я вдруг вспомнил, что кода-то в нашем Ворошиловском РОВД в уголовном розыске служил парень по имени Роман, но затем он переехал в Москву и вроде бы работает в МУРе. Я не был знаком с Романом, но, набравшись наглости, нашел его в социальных сетях, написал о себе, попросил о встрече и оставил свой телефонный номер. Он мне перезвонил через несколько часов. На следующий день я уже был на Петровке 38 у него в кабинете – Роман руководил убойным отделом МУРа. После долгого разговора о родном Волгограде, об общих знакомых, о том, что я знаю, что могу и что умею, он привел меня в отдел кадров МУРа и рекомендовал взять на службу. Но у него в отделе вакансий не было. Зато были в 14-м отделе – том самом, что занимается борьбой с криминальным автобизнесом. Как раз моя тема! Но, как это бывает в нашей системе, процедура перевода длилась долго, несколько месяцев. За это время в деле трудоустройства Юля успела меня обогнать. Она уже работала финансовым директором в крупной строительной компании в Москве, а я все еще ждал разрешения некоторых формальностей и назначения на должность.
Наконец, 15 мая я официально вышел на службу в МУР в качестве оперуполномоченного отдела по борьбе с криминальным автобизнесом. Для меня это был праздник, и подготовился я к нему по полной: надел лучший костюм, белую рубашку с золотыми запонками, полагаясь на старую пословицу «по одежке встречают». Ведь я шел в совершенно незнакомый мне отдел к людям, которых не знал. Но, увы, меня никто не встречал.
Я оставил машину на платной парковке, поднялся на этаж. Интерьер здания МУРа не столь прекрасен как его классический фасад – это ведь целый комплекс зданий, основное пространство интерьеров которого занимают длинные, довольно безликие коридоры и кабинеты с табличками. В каждом кабинете, если это не кабинет руководителя – несколько сотрудников. В одном из них находилось мое будущее рабочее место.
Я заглянул в кабинеты нашего отдела. Меня не встречали по одной простой причине – многие оперативники работали в ночь, и лишь несколько человек, занимающихся сугубо бумажной работой, были на своих местах. Ее в полиции всегда много – всяческого рода записки, жалобы, ответы, отчеты. К счастью, в МУРе всем этим документооборотом, непосредственно не связанным с расследованиями, занимаются отдельные, как правило, немолодые сотрудники. Они были здесь и до моего устройства на работу, и во время службы, думаю, и сейчас они всё так же сидят за бумагами. Что-то в нашем мире должно быть неизменным.