Дело прежде всего
Шрифт:
Феликс приоткрыл крышку. Внутри в три ряда лежали предметы, назначение которых и вовсе казалось загадкой. Это были серые продолговатые бруски с парой коротких рожек. Слишком коротких, чтобы проткнуть что-либо толще листа бумаги. Пара кнопок откровенно намекала, что внутри каждого бруска спрятано какое-то устройство. Феликс разглядывал их в свете фонаря пару минут, после чего спросил:
— И что это за штуковины?
Его собеседник резко дернул плечами и быстрым шёпотом добавил:
— Откуда мне знать-то? Я не механик. Машина-то та самая?
—
— Тогда с тебя сто рублей! Плати, и давай-ка валить отсюда.
— Не так быстро, Андрей.
Феликс аккуратно закрыл крышку коробки и вернул ее на место, постаравшись затолкать под тем же углом, под которым она лежала раньше, хотя вряд ли это имело значение.
— Не так быстро, не так быстро, — ворчал под руку Зотов, от нетерпения приплясывая на месте. — Тебе-то что, ты — не член экипажа. Если что, выкинут за борт, делов-то, а вот меня точно вздернут!
И он испуганно оглянулся, втянув голову в плечи, словно те, кто должен был его вздернуть, уже шли за ним. Получилось столь убедительно, что Феликс тоже рефлекторно обернулся. Кроме них двоих, в трюме дирижабля не наблюдалось ни души. Всё пространство тут было под самый потолок забито разнокалиберными ящиками, и свободным оставался только широкий проход по центру, скудно освещенный парой дежурных ламп.
— Под нами море, — напомнил Феликс. — Тут что за борт, что в петлю — итоговый результат один будет.
— Мне от этого легче? — проворчал в ответ Андрей.
— Ты на этом зарабатываешь. Производственный риск, так сказать.
— За риск надо доплачивать. И вообще-то, сто рублей — это за машину, а не за то, что ты тут по всем ящикам шарил.
— Ну да, — хмыкнул Феликс. — Тут у вас в ящиках есть на что посмотреть. Особенно таможне будет интересно.
— Эй! Тебя же из полиции уже год, как турнули!
— Закон по этому случаю не отменили.
— По закону-то тебе, прежде чем по ящикам шарить, ордер со значком потребны. Есть они у тебя? Нет? Ну тогда и нефиг!
Ордера у Феликса действительно не было. Не говоря уже о том, что предъявление оного команде контрабандистов закончилось бы всё тем же полётом за борт. Поэтому Феликс предпочёл бы остаться в их глазах обычным пассажиром, догонявшим с попутным рейсом свою команду. А пассажиру, как, впрочем, и помощнику стюарда, в качестве которого служил Андрей Зотов, нечего было делать в трюме. Тем более в трюме, под самый потолок забитым контрабандой.
— Еще немного, — сказал Феликс.
Через плечо у него висела сумка. Феликс вынул из нее фотоаппарат. Это была не классическая «коробка» на треноге, которую только на плече и унесёшь, а весьма миниатюрная модель размером с книжку. Впрочем, вспышка полыхнула так же ярко, как на «классике».
— С ума сошёл! — прошипел Зотов. — На это-то мы точно с тобой не договаривались!
— Не суетись, — отмахнулся Феликс, прибирая фотоаппарат обратно в сумку. — Мне за твои сто рублей еще отчитываться надо.
— Бюрократ хренов!
Ответить Феликс не успел. Над головой
— Внимание! Тревога! Все по местам!
— Сто рублей! — тишайшей сиреной взвыл Андрей.
На свет появилась купюра. Зотов в то же мгновение выхватил ее и метнулся прочь. Феликс хмыкнул, но в общем-то ситуация богатством выбора не радовала. Бросив взгляд по сторонам, он поспешил следом за Зотовым. Палубой выше что-то гремело и лязгало. По правую руку вверх вела широкая лестница. Там она упиралась в такие массивные двери, что их было бы уместнее назвать вратами. Из-за них донеслось:
— Живей, гуси лапчатые! Живей! Оружие к бою!
Над головой по палубе грохотали сапоги. Судя по топоту, их было много. Только и слышно было: бум, бум, бум! Как будто шла бомбардировка обувью. И все они топали мимо. В трюм никто даже на ходу не глянул. Да что там, даже не замедлил шага.
— Интересно, — озадаченно хмыкнул Феликс, когда топот начал удаляться.
Внезапно в трюме стало заметно светлее. Дирижабль поворачивал на север. Лучи заходящего солнца хлынули в иллюминаторы и, находя просветы между ящиками, нарезали полумрак ломтиками.
В конце прохода, где тьма особенно сгущалась, притаился лифт. Точнее, конструкция, именуемая лифтом, причем именуемая исключительно потому что надо же было как-то назвать это убожество. Квадратная платформа без всякого намека на перила висела в полуметре над полом на четырех цепях. Обычное ее место было выше, под самым потолком, где она, перекрывая шахту, служила заодно дверью в трюм, но двадцать пять рублей решили и эту проблему.
Под платформой лежало тело в сером плаще. В первую секунду Феликс подумал, что это Андрей, и рука сама дернулась за револьвером. Однако этот человек был крупнее, а его костюм мог похвастаться большим разнообразием цветовой гаммы. Феликс опустился на колено рядом с платформой. Того, кто лежал под ней, он знал. Это был механик Игорь Ветров. По большому счету ему тоже нечего было делать в трюме — никакой механизации, кроме этого подобия лифта, тут не наблюдалось — но ему повезло меньше. Кто-то влепил ему две пули в спину.
Судя по кровавому следу на полу, убили Игоря рядом с лифтом, а потом затолкали тело под платформу. Случилось это порядка получаса назад, то есть незадолго до того, как Феликс с Андреем проникли сюда. В темноте они запросто могли не заметить тело, да и в этот раз лишь удачно упавший солнечный луч не позволил пройти мимо.
— Кто ж тебя так? — прошептал Феликс.
Покойник, понятное дело, не ответил. Феликс с быстротой, которая свидетельствовала о немалом опыте, обшарил его карманы. В левом нагрудном обнаружилась записка: