Дело смелой разведёнки

Гарднер Эрл Стенли

— Хочу сделать вам предложение, миссис Гастингс. Я возвращаюсь в Лос-Анджелес чартерным рейсом. Мне кажется, вам лучше лететь вместе с нами и самой выяснить, все ли в порядке дома.

— А если что-то не в порядке? — спросила она.

— Поставите в известность полицию.

— Тогда все, что я вам рассказала, будет выглядеть неправдоподобным. Я что, должна буду сказать полицейским: вылетела из Лас-Вегаса, поскольку внезапно почувствовала, что что-то случилось с моим мужем.

— Я пойду с вами, — сказал Мейсон. — Мы войдем в дом вместе.

Если там что-то случилось, сообщим в полицию. Я возьму на себя всю ответственность.

— А если все в порядке, мистер Мейсон, мой муж нас обоих поднимет на смех, вас и меня. Вам, вероятно, все равно. Что касается меня, то это может разрушить прекрасное соглашение о разделе собственности.

Спасибо, что возвратили мне мои вещи, мистер Мейсон. Я думаю, что позднее мы вернемся к составлению соглашения о разделе собственности, поскольку Хантли Баннеру я не доверяю.

— А револьвер? — спросил Мейсон.

— Револьвер, — сказала она и нахмурилась. — Вы уверены, что из него сделаны два выстрела?

— Уверен.

— Я всегда держала его полностью заряженным.

— И кто-то выкрал его?

— Конечно. Я уже рассказала вам.

— Так вы не полетите вместе с нами? — спросил Мейсон.

— Нет. Мне хотелось бы, чтобы вы перестали интересоваться этим делом. Теперь вы знаете, что со мной все в порядке, вернули мне мою сумку. Я думаю, что свяжусь с вами, но я не хочу, чтобы… Я не хочу, чтобы вы разбили лодку. Вы понимаете?

— Да, я понимаю, — ответил Мейсон.

Глава 4

Пилот самолета чартерного рейса встретил такси, на котором Делла Стрит и Мейсон приехали в аэропорт.

— Для меня это неожиданность, — сказал он. — Думал, что вы приедете на несколько часов позднее. Что случилось, вы проиграли в рулетку все деньги?

— Проигрались до цента, — ответил Мейсон, усмехаясь.

— Не позволяйте ему дурачить вас, — вмешалась Делла Стрит. — Он думал о вашей жене.

— Для нее это, конечно, будет полной неожиданностью, — сказал пилот. — Вы готовы к отлету?

— Да, пойдемте, — ответил Мейсон.

Они подошли к самолету, забрались в кабину, пристегнули ремни. Пилот прогрел мотор, поднял самолет в воздух, сделал широкий круг над ярко освещенным деловым районом Лас-Вегаса.

Разглядывая огни внизу, Делла сказала:

— Думаю, здесь остается много денег из различных штатов страны. Когда думаешь, что за счет игорного бизнеса оплачиваются все налоги штата Невада, приходишь к выводу, что основное финансовое бремя несут туристы.

— Удивитесь, когда узнаете, какой доход дает это Калифорнии, — сказал пилот.

— И что? — спросил Мейсон.

— Если бы не полеты в Лас-Вегас, нам бы пришлось, например, закрыть свою фирму, — сказал пилот. — Лас-Вегас дает возможность процветать нашим авиалиниям. Развлекательный бизнес выплачивает большие деньги гостиницам — ведь большая часть артистов, выступающих в Лас-Вегасе, проживает в Южной Калифорнии. В целом это большой бизнес.

Следует иметь в виду, что только немногие теряют денег больше, чем могут позволить. Чаще всего игра идет не на тысячи долларов. Большинство людей приезжают сюда развлечься, и они готовы заплатить пятьдесят или сто долларов, чтобы почувствовать прелесть игры. При более внимательном рассмотрении этого вопроса возникает мысль о том, что власти хорошо осведомлены о размерах бизнеса, берущего свое начало в Южной Калифорнии. Сегодня представитель торговой палаты Южной Калифорнии делал проверку чартерных рейсов, — сказал пилот.

— Что вы имеете в виду под проверкой чартерных рейсов, — спросил Мейсон.

— Да это был рутинный опрос, — ответил пилот. — Они выясняли, как часто мы летаем в Лас-Вегас, какой процент это составляет от нашей общей деловой активности и тому подобные вопросы.

— Интересовались ли они, — спросил Мейсон, — фамилиями пассажиров, летающих чартерными рейсами?

— Конечно. Они хотели знать, были ли это индивидуальные полеты или групповые, наши постоянные клиенты или случайные.

— Спрашивали ли они фамилии?

— Да, они интересовались фамилиями, — ответил пилот. — Но я подумал, что это личное дело, и ответил им, что сообщать фамилии пассажиров не в правилах нашей компании, осуществляющей чартерные рейсы.

Мейсон посмотрел на Деллу Стрит.

— Они назвались представителями торговой палаты, не так ли?

— Да.

— Их было двое мужчин или один?

— Нет, это была женщина. Настоящая красотка.

— Не могли бы вы описать ее?

Пилот, оторвав взгляд от приборов, внимательно посмотрел на Мейсона.

— Зачем это вам? Что-нибудь не так?

— Я не знаю, — ответил Мейсон. — Я просто интересуюсь. Так как же выглядела эта женщина?

— Ну… Ей около двадцати девяти — тридцати лет, с хорошей фигурой. Невысокого роста, красивые черты лица, голубые глаза, нет, скорее серые.

— Блондинка или брюнетка?

— Брюнетка.

— Она полная?

— Нет. Сто двенадцать — сто пятнадцать фунтов.

— Откуда вы узнали, что она из торговой палаты? Она показала удостоверение?

— Нет. Она сама сказала, что из торговой палаты, и не делала из этого никакого секрета. Подошла и сообщила, что они пытаются собрать деловую статистику, охватив все чартерные рейсы в течение месяца. Также опрашивают ряд пассажиров, прилетающих в Лас-Вегас регулярными рейсами.

— Учитывают ли они автомобили из Калифорнии? — спросил Мейсон.

— Она об этом ничего не сказала.

— Все это очень интересно, — сказал Мейсон, бросая взгляд с места второго пилота назад на Деллу Стрит, которая убирала записи, сделанные ею во время разговора. Она зафиксировала описание молодой женщины, которая производила опрос.

Примерно в течение пятнадцати минут они летели молча, обозревая звезды над головами и громадную темную чашу пустыни внизу, которая разрывалась иногда светом движущихся по дорогам автомобильных фар.