Дело трезвых скоморохов
Шрифт:
Когда тело Кощея отправляли в острог, это вообще был недвижимый обезображенный скелет без малейших проблесков жизни. Чему удивляться, сколько мяса он мог бы успеть нарастить за какие-то два-три месяца… Оставалось только посочувствовать. Чего, кстати, делать не стоило, учитывая, какая банда стоит за его спиной.
– А не видать тебе, участковый, боя честного, богатырского, – отдышавшись, вновь начал Кощей, старательно спасая положение. – Велика честь тебе, собаке, моей рукою погубленным быть. Вот шамаханам, детям моим, на расправу отдам душу
– Минутошку! – извиняющимся женским голоском прокричали из избушки. – Айн момент, ми всех настреляйт. Горошек уже почти зарядил пушку мной… со мной… то есть я ему ошень помогать! Можно, я сама буду телиться?.. целиться?.. нацелифаться?!
Я вопросительно посмотрел на Ягу: это какие же, интересно, указания она дала перед дальней дорогой царю-батюшке? Что-то в последнее время бабка берёт большую самостоятельность, при её экспрессивности добром всё это не кончится. Могла бы хоть посоветоваться для приличия, всё-таки я – начальник отделения…
– Что за шутки грязные милицейские?! А ну…
Договаривать Кощею расхотелось – из окошка избушки на курьих ножках показалось воронёное дуло крепостной пушки! Голодное жерло смотрело прямо в центр блистательной кирасы обалдевшего злодея…
Все прекрасно поняли, ЧТО это может значить. На таком расстоянии всего одно ядро чугунное сделало бы из нашего врага некондиционную консервную банку. А в пушке, как я полагаю, была соль! Выстрел мог раздаться в любую секунду. Шамаханские визги стихли, как обрезанные. Агрессивно настроенная толпа присмирела, боясь дыхнуть, ибо в любой момент могла потерять и вождя, и господина, и папу! Если правильно помню, бабка как-то упоминала, что весь шамаханский род идёт от Кощея, без него они просто пропадут. Может быть, воспользоваться ситуацией и крикнуть «пли»?! Вместо этого я очень медленно поднял правую руку над головой и внятно попросил:
– Ваше величество, не стреляйте.
– Как скажешь, Никита Иванович, а только очень уж приятственно самого Кощея на мушке держать! – удовлетворённо откликнулся царь.
Я шагнул навстречу Бессмертному:
– Мы не бандиты и не убийцы и сюда пришли не на криминальные разборки, а по делу. Вы подсадили на наркотики ни в чём не повинных жителей Лукошкина, не пожалев даже детей. Поэтому мы реквизировали в вашей лаборатории противоядие и непременно доставим его в город. Именно реквизировали, а не украли!
– Да понял уже, не дурак… – кое-как проскрипел криминальный авторитет, предусмотрительно не шевелясь в седле. – Дальше-то чего требовать будешь?
– Спрашивает, чего требовать будем… А можно? – хлопая ресницами, обрадовался Митяй. – Так, батюшка сыскной воевода, есть у меня пара мыслишек на энту тему. Там ить злата-серебра и каменьев драгоценных немерено!..
– Митя…
– Тогда это… зеркало волшебственное! Я его сам проверял, тако-о-е бесцензурно показывает… В отделении отбоя от мужиков не будет, дело
– Митя, помолчи.
– А в край тогда хоть по коридору подземному с чудищами смешными напоследок пробежаться разок! Я там больно зверского упыря видел… Уж так хотелось ему пятачок на копчик натянуть, ну сделайте такую начальственную милость! В порядке поощрения за отпуск недогулянный…
Наконец Яга показала великорослому балбесу кулак, и я смог продолжить:
– Отпустите Олёну.
– Хм… да ить она ж преступница по всем статьям выходит, – помолчав, признал Кощей. – Зачем тебе? Али засудить думаешь, срок дать, а то и на плаху девку бросить…
– Я разберусь.
– Ах вон оно что… Стало быть, в самое сердце сразила бела утица сизого селезня! Ну коли так… препятствий в том чинить не стану. Сумеешь её получить – забирай! А не сумеешь – не обессудь…
– Пущай слово даст, Никитушка, – сквозь зубы процедила Яга.
– Зачем? Мы сами можем диктовать ему условия, он же под прицелом?!
– Ох, неслух… Ну пальнёшь, свалишь злодея, красу свою в охапку да бежать – так, что ли? А кто её от доли бесовской избавит, подумал?! Ему она в рабство запродана, он и свободу ей дать должон и рукой, и словом своим!
– Хорошо, но дайте мне честное слово! – развернувшись к Кощею, потребовал я. Честно говоря, в речах бабки было далеко не всё понятно, но ей стоило верить. В конце концов, она у нас специалистка и в подобных вещах, как-то: заклятие, порча, приворот, отворот… разбирается как никто.
– Слово моё верное, нерушимое!
– Бабушка, а он не врёт? – тихо спросил я.
– Знамо дело, врёт! На то он и злодей закоренелый, чтоб врать. Да тока раз слово дал, так сразу убивать не станет, в загадки да службы разные покуражится. Вот тут мы его на кривой козе и объедем…
– А без намёков нельзя? Меня этой козой уже полгорода попрекает…
Яга с хитрой ухмылочкой недоумённо развела руками, дескать, сам виноват, впредь не давай людям поводу. Ну, в сущности, чего нам терять, всё поставлено на карту, значит, надо идти до конца – форс дороже денег!
– Я принимаю ваши условия, гражданин Бессмертный. Будем вести себя как культурные люди из мира русских сказок. Вы – задаёте задания, я – их выполняю. Если правильно помню, мне положено исполнить три службы?
– Верно говоришь, – важно согласился Кощей. – И покуда дел обещанных не справишь – жить будешь во дворце моём. А коли уж где с чем не сладишь, так сам понимаешь…
– Ваш меч, моя голова с плеч, помню, проехали… – сплюнул я. – Готов переселиться на полное ваше обеспечение, но мои товарищи останутся со мной. Значит, с вас питание и три койко-места.
– Отчего же три? Неужто царь с царицею, что в избушке за пушкой спрятались, гостеприимством моим побрезгуют?!
– Увы, на сегодняшний момент у них другие задачи, – переглянувшись с бабулей, определился я. – А ну, избушка, к лесу задом, к Лукошкину передом, пошла, родимая, рысью – марш!!!