Дело в стиле винтаж
Шрифт:
Перед этим домом находился очаровательный садик с горшками розовой и белой герани. Был здесь также старый колодец, и — над дверью — овальная табличка с изображением головы льва. Я стояла и представляла себе этот дом семьдесят лет назад, когда его испуганных жителей уводили прочь.
Неожиданно я уловила за жалюзи какое-то движение — слабая тень, ничего больше, — но почему-то по коже побежали мурашки. Немного поколебавшись, я вернулась к машине, мой пульс просто зашкаливало.
Я села на водительское сиденье и стала смотреть на дом в зеркало заднего вида, а затем, вцепившись дрожащими
В центре деревни мое сердцебиение пришло в норму. Я была рада, что судьба занесла меня в Рошемар, но время поджимало. В поисках дороги я свернула налево, на маленькую узкую улочку. В конце ее я остановилась и открыла окно. Здесь был скромный военный мемориал. «Aux Morts Glorieux» [52] , — значилось черными буквами на стройной колонне из белого мрамора. На ней были также высечены имена погибших в Первую и Вторую мировые войны, которые я уже слышала: Карон, Дидье, Мариньи и Паже. Затем я вздрогнула, словно знала его лично. 1954. Indochine. J-L Aumage [53] .
52
Геройской смертью (фр.).
53
Индокитай. Ж-Л. Омаж (фр.).
«Миссис Белл, наверное, знает об этом, — думала я во вторник, забирая из дома купленную у нее одежду, чтобы отвезти в магазин. — Она, должно быть, бывала в Рошемаре, и не раз».
Я повесила на плечики ее клетчатый костюм от Пьера Кардена и, проводя по нему щеткой, гадала, что она почувствовала при этом известии.
Потом я хотела было развесить вечернюю одежду миссис Белл, но вспомнила, что большая ее часть по-прежнему у Бэл. Я прикинула, когда смогу забрать ее, но тут зазвенел дверной колокольчик, и вошли две школьницы. Они рассматривали одежду, а я тем временем надевала на манекен зеленое замшевое пальто от Джин Мюир. Застегивая его, я смотрела на последнее бальное платье, висящее на стене, и гадала, кто его купит.
— Прошу прощения. — Я повернулась. Девушки того же возраста, что и Рокси — возможно, немного моложе, — стояли у прилавка.
— Чем могу помочь?
— Ну… — Одна из них, смуглянка с темными волосами до плеч, держала в руке бумажник из змеиной кожи, взятый из корзинки с другими бумажниками и кошельками. — Меня интересует вот это.
— Это вещь конца шестидесятых, — объяснила я. — Кажется, он стоит восемь фунтов.
— Да. Здесь написано. Но…
«Собирается торговаться», — устало подумала я.
— В нем есть потайное отделение. Вот. — Девушка оттянула кожу, и обнажилась скрытая «молния». — Вы ведь не знали об этом, верно?
— Верно, не знала, — спокойно сказала я. — Я купила бумажники на аукционе и всего лишь протерла их, прежде чем положить в корзину.
Девушка расстегнула «молнию».
— Посмотрите. — Внутри лежала пачка банкнот. Она протянула мне бумажник, и я достала их.
— Восемьдесят фунтов, — удивилась я и вспомнила, как Джинни Джоунс с «Радио-Лондон» спрашивала, находила ли я деньги в выставленных на продажу вещах. Мне захотелось позвонить ей и рассказать о таком случае.
— Я подумала, что должна поставить вас в известность, — произнесла девушка.
— Это очень честно с вашей стороны. — Я взяла две двадцатифунтовые купюры и протянула ей: — Возьмите.
— Я не имела в виду… — покраснела она.
— Знаю, но будьте добры — это самое маленькое, что я могу для вас сделать.
— Ну… Спасибо, — обрадовалась девушка и, взяв деньги, протянула одну из купюр своей подруге: — Возьми, Сара…
Та отрицательно покачала головой.
— Это ты их нашла, Кэти, а не я. Но нам пора — осталось мало времени.
— Вам нужно что-то конкретное? — поинтересовалась я.
Девушки объяснили, что ищут платья для бала, организуемого в помощь Фонду борьбы с лейкемией у подростков.
— Он состоится в Музее естествознания, — объяснила Кэти. Значит, это то самое мероприятие, на которое собирается Рокси. — Там будет тысяча девушек, и нам бы очень хотелось выделиться из толпы. Но боюсь, у нас не слишком много денег, — смущенно улыбнулась она.
— Ну… просто оглядитесь вокруг. Здесь есть весьма примечательные платья пятидесятых годов — скажем, вот это. — Я сняла с крючка вешалку с сатиновым платьем без рукавов и полуабстрактным рисунком из кубов и окружностей. — Оно стоит восемьдесят фунтов.
— Очень необычное, — заметила Сара.
— Это платье от Хоррокс — они шили прекрасные хлопчатобумажные наряды в конце сороковых и в пятидесятые. А узор принадлежит Эдуардо Паолоцци. — Девушки кивнули, и взгляд Кэти устремился на желтое бальное платье.
— Сколько оно стоит? — Я назвала цену. — О, слишком дорого. В смысле для меня, — поспешно добавила она. — Но уверена, его обязательно купят, потому что оно просто… сказочное.
— Тебе придется выиграть в лотерею, — сказала Сара, глядя на него. — Или найти работу по субботам — за нее хорошо платят.
— Да уж, — ответила Кэти. — Я продаю в «Косткаттерс» товаров всего на сорок пять фунтов в день, так что мне потребуется работать… два месяца, чтобы купить это платье, а к тому времени бал останется в далеком прошлом.
— Ну, у тебя уже есть сорок фунтов, — напомнила Сара, — так что осталось заработать всего двести тридцать пять. Померяй его.
Кэти пожала плечами.
— Зачем?
— Я думаю, оно тебе подойдет.
— Я все равно не смогу его купить.
— Померяйте, — предложила я. — Просто ради забавы — кроме того, мне интересно, как смотрится одежда на покупателях.
Кэти снова взглянула на платье.
— О'кей.
Я сняла его со стены и повесила в примерочной. Кэти вошла в нее и появилась перед нами пару минут спустя.
— Ты выглядишь как… подсолнечник, — улыбнулась Сара.
— Оно вам идет, — согласилась я. Кэти тем временем смотрела на себя в зеркало. — Желтый не всем к лицу, но у вас подходящий цвет кожи.
— Только тебе придется запихать что-то в бюстгальтер, — заметила Сара, когда подруга поправляла лиф.
Кэти повернулась к ней, не скрывая разочарования.