Дело жадного варвара
Шрифт:
Багатур Лобо
Апартаменты Багатура Лобо,
25 день шестого месяца, отчий день,
три часа спустя
Заскочив домой, Баг переоделся в походный халат и даже приклеил себе тонкие усики, а на нос нацепил очки с простыми стеклами. В суете сборов Баг посреди гостиной наткнулся на рыжего кота, которому не было пока даровано имя. Кот уверенно стоял на ковре, вытянув хвост параллельно полу, и внимательно смотрел
– Мяу.
– Ты еще тут… – пробормотал Баг, извлекая боевой меч из оружейного шкапа.
А где же еще, говорил весь вид кота. Где мне еще, собственно, быть? И для вящей убедительности кот добавил еще раз:
– Мяу!
Теперь в голосе безымянного было слышно неприкрытое возмущение.
– Ну, что? – Баг остановился перед котом. – Что?
– Мяу! – уверенно заявил кот и величественно двинулся на кухню. Баг из любопытства последовал за ним. Кот небрежно оглянулся, а убедившись, что Баг идет следом, прошествовал к холодильнику, сел напротив него и уставился на Бага.
– То есть ты хочешь сказать, что я не только должен терпеть твое наглое присутствие, но еще и кормить тебя? – изумился Баг.
Удивительно создан мир! Еще Конфуций говорил: «Стоит фениксу хотя бы кончиком лапы увязнуть в болоте – и весь он полностью пропадает в зловонной тине быстрее, чем варится просяная каша». С другой стороны, откуда знать, кем доведется родиться Багу в следующей жизни, – быть может, вот таким рыжим и самоуверенным котом. Быть может, сам этот кот, например, прадедушка Бага… Почему бы и нет? Ведь как он уверен в себе, не дать не взять – досточтимый предок по мужской линии!
– Но ты сильно обольщаешься, хвостатый преждерожденный, – Баг распахнул холодильник и продемонстрировал коту его практически пустые недра. – Разве что тебя устроит банка корюшки в собственном соку и бутылка пива «Великая Ордусь»…
Кота это устроило.
Баг вскрыл банку и вывалил ее содержимое в подвернувшееся под руку блюдце, а пиво налил в пиалу и поставил все это перед котом. И через мгновение изумленно наблюдал, как кот без имени с полным хладнокровием и даже достоинством пожирает корюшку и лакает пиво. Когда со всем этим было покончено, кот аккуратно вылизал пиалу, потянулся, явив чудовищные когти, и степенно удалился в гостиную, подергивая хвостом. Мягко, но вполне увесисто вспорхнул на диван – и завалился там на захваченную с вечера подушку. И закрыл глаза.
«Ну, дедушка, ты даешь…» – подумал Баг, закуривая.
При щелчке зажигалки кот оживился, даже поднял голову и так посмотрел на Бага, что тот едва не предложил ему сигарету. Но это уж было бы и вовсе несообразно.
Впрочем, выяснение отношений с рыжим котом, а также и дарование животному сообразного облику и воплощению имени было делом будущего, и Баг поспешил к выходу.
Паром «Святой Евлампий»
25 день шестого месяца, отчий день,
вечер
Паром «Святой Евлампий» отдавал швартовы в семь вечера и обещал быть в заморской Свенске спустя сутки. Баг прибыл на борт за четверть часа до отплытия.
Дождь
Бесчисленные пассажиры неторопливой и пестрой гусеницей втягивались в недра парома.
Баг поправил очки и влился в поток.
Предъявил билет.
Взошел на борт.
Быстро отыскал свою каюту на второй палубе.
Приличная каюта. Широкое и мягкое ложе. Письменный стол у иллюминатора. Пара кресел. Бра на стенах. Блин матового плафона под потолком. Баг заглянул в туалет и в душевую комнату. Все было сообразно.
Расположив «Керулен» на столе, он быстренько отстучал Богдану сообщение о том, что благополучно добрался до места и приступает к деятельным действиям. Затем вызвал на экран схему парома и некоторое время ее изучал.
Каюта Дзержина Ландсбергиса помещалась на первой палубе, в непосредственной близости от одного из буфетов, и Баг этому весьма порадовался: логично предположить, что Дзержин может часто там появляться – при его-то явственной страсти к свенской водке! В любом случае у каюты Ландсбергиса придется потоптаться, и расположенный рядом буфет – хороший к тому повод.
Без особого труда проникнув в базу данных парома, Баг нашел файл со списком пассажиров и стал его проглядывать. Было зарегистрировано двести пятнадцать человек. Ландсбергис ехал под своим именем. «Удивительное нахальство!» – подумал Баг.
«Однако!» – подумал он мгновением позже.
Потому что, хоть и было это в высшей степени странно, но в списке пассажиров значился и тот самый нихонец Люлю – как Като Тамура; а следом – еще два варварских имени: Юллиус Тальберг и Сэмивэл Дэдлиб. Их каюты также располагались на первой палубе, но в некотором отдалении от каюты Ландсбергиса.
Это обстоятельство Багу очень не понравилось. Конечно, страсть западных варваров к путешествиям общеизвестна, но почему эти трое именно сегодня покидают Ордусь? Или они уже успели насладиться всеми красотами, которые щедро дарит очарованному гостю блестящая Северная столица Александрия Невская, и теперь испытывают непреоборимую, как писал когда-то великий Пу Си-цзин, чей двухсотлетний юбилей совсем недавно отмечали все улусы Ордуси, охоту к перемене мест? Или они тут были по другому поводу, отнюдь не с праздными целями? И чем их так привлекает Свенска? И почему именно теперь, одновременно с Дзержином?
Вопросы роились в голове Бага. Гораздо хуже было то, что нихонец Люлю видел Бага без усов и в обществе минфа Оуянцева. Даже не очень пытливый мозг связал бы человека со степенью минфы с человекоохранительными органами. Уж Баг такой вывод сделал бы непременно. А людей нельзя недооценивать.
Он отклеил усы и снял очки.
Нелепо.
Теперь придется скрываться и таиться, тогда как, не окажись тут странный Люлю, можно было бы запросто подсесть к Ландсбергису в буфете и завести с ним приличествующий случаю разговор.