Деловой роман

Сангер Пола

— Ты просмотрела проект договора с Беном Традделом?

— Да, папа.

— И что?

— Все в порядке. Его устраивают предлагаемые нами сроки.

Патрик Сазерленд нервно взглянул на часы.

— А тебе не кажется…

— Я знаю, из-за чего ты волнуешься, но никаких оснований для беспокойства не вижу.

— Понимаешь, милая, Фрэнсис…

— Его самолет прибывает через полтора часа. До аэропорта не больше получаса. Конечно, если ты хочешь встретить мистера Берджесса лично, я с удовольствием уступлю тебе.

Патрик покачал головой.

— Нет, милая, это должна сделать ты, и,

по-моему, опоздание недопустимо.

Шеннон сделала глубокий вдох и задержала дыхание, считая до десяти. На счете «семь» ее прорвало.

— Папа, Фрэнсис взрослый человек! Машина заказана, шофер все знает и отвезет его прямиком в отель. Это на случай, если я опоздаю. Что тебя не устраивает?

Патрик пожал плечами.

— Сам не знаю. Просто волнуюсь. Понимаешь, в его жизни происходят большие перемены. Он от многого отказался и…

— Уверена, жертвы того стоят, — съязвила Шеннон.

— Нужно сделать так, чтобы мальчик не пожалел о своем решении.

— Что ты предлагаешь? Чтобы я встретила его у трапа и бросилась ему на шею? Кому это надо, папа? Сейчас семидесятые годы, и мы в Америке, где время, если тебе это еще неизвестно, деньги.

— Я хочу, чтобы ты не просто встретила его, но и помогла устроиться, поговорила, познакомила с городом.

— У меня и на работе дел хватает. — Она сделала выразительный жест в сторону пухлой папки с бумагами.

— Это неправильно, моя дорогая. Вы не виделись почти полтора месяца. Впрочем, — Патрик Сазерленд повернулся и направился к двери, — если у тебя нет времени, чтобы встретить жениха…

Шеннон обреченно вздохнула и встала из-за стола.

— Я его встречу. Более того, поеду прямо сейчас.

До прибытия рейса из Детройта оставалось еще около получаса, и Шеннон решила провести время где-нибудь подальше от зала ожидания, чтобы у Фрэнсиса не создалось впечатления, будто она ждет его, сгорая от нетерпения.

Заняться было нечем, и, как всегда бывает в таких случаях, в голову полезли самые разные мысли. Шеннон давно сделала для себя печальное открытие: размышления — опасный вид деятельности. Полтора месяца назад Фрэнсис улетел в Детройт, и с тех пор она старалась не вспоминать о нем. Мысль о том, что через неделю ей предстоит выйти замуж за совершенно чужого человека, практически незнакомца, сводила ее с ума.

Конечно, можно было убеждать себя, что Фрэнсис не совсем уж и незнакомец, они разговаривали по телефону несколько раз, точнее четыре. Но если быть честной до конца, то надо признать и то, что они всего лишь перебросились парой фраз, да и звонил отец, а она всего лишь брала трубку, чтобы произнести две-три ничего не значащие фразы. Фрэнсис тоже не проявлял инициативы.

Впрочем, отсутствие у жениха и невесты интереса друг к другу ничего не меняло. Хотя до свадьбы оставалось еще несколько дней, все бумаги были уже подготовлены.

До последнего времени у Шеннон в глубине души теплилась надежда на то, что Фрэнсис Берджесс изменит свое решение и отступит.

Теперь надеяться было не на что. Фрэнсис своего не упустит и, если понадобится, женится на гремучей змее, чтобы прибрать к рукам завидный бизнес.

Что касается самой Шеннон, то она приняла решение три месяца назад, когда отец впервые обмолвился о своем плане, задолго

до знакомства с Фрэнсисом Берджессом. Учитывая, что ей было абсолютно все равно за кого выходить замуж, то почему бы не порадовать по крайней мере того единственного близкого человека, кто еще оставался у нее? Тогда же она сказала отцу, что полностью доверится его мнению. Наверное, кого-то и удивила бы такая слепая и даже безрассудная вера дочери в мудрость отца в столь щекотливом вопросе, но Шеннон знала: на кого бы ни указал перст главы компании «Сазерленд Билдинг», его выбор не может быть более несчастлив, чем тот, который сделало ее сердце.

Джейсон…

Шеннон редко позволяла себе вспоминать о Джейсоне Крамере, это было примерно то же самое, что сыпать соль на открытую рану. Боль перестала быть постоянной, она ушла вглубь, затаилась, но могла вырваться в любой момент, при одном лишь напоминании об утрате, полоснуть по сердцу неожиданно, без предупреждения, не дав собраться и приготовиться. Так случилось и сегодня…

И все же теперь стало легче. Со временем, уверяла себя Шеннон, боль потеряет остроту, притупится и просто осядет на сердце, превратится в нечто привычное, как шрам от пореза, как тучка на небе, закрывшая солнце. Притупится, но не уйдет. Жаль только, осознание того, что она приняла верное решение, почему-то не утешало.

Из зала прибытия хлынула толпа людей — приземлился самолет из Нью-Йорка. Мимо нее, смеясь и оживленно переговариваясь, прошла пара: парень обнимал девушку, которая еще две минуты назад сидела рядом с Шеннон.

Она взглянула на табло и снова, в сотый или, может быть, в тысячный раз повторила заклинание: я поступила правильно.

Джейсон…

Женщина не может перестать любить мужчину только потому, что он недосягаем. Любовь не перекроешь, как воду в кране, скорее ее можно сравнить с пробившимся из-под земли источником, остановить который нельзя. Остается лишь ждать, когда он иссякнет. Ждать, жаждая припасть к нему губами.

Ее сердце принадлежало только ему, в ее душе не было места для других, и Шеннон знала, что будет любить Джейсона всегда. А если ее любовь умрет, то после нее останется лишь пепел, выжженная земля, бесплодная пустыня, не способная дать жизнь новому чувству. Она смирилась с этим, но не собиралась демонстрировать всем свое отчаяние и сопровождать демонстрацию пояснениями.

Даже отец не знал всего. В такой ситуации довольно трудно рассказывать каждому приглашающему тебя на обед мужчине, что твое сердце отдано другому.

Вообще-то именно повышенное внимание мужчин подтолкнуло Шеннон согласиться с планом отца. После разрыва с Джейсоном она вдруг стала замечать, что эти вечно выискивающие добычу особи вьются вокруг нее, как пчелы над цветами. Почему? Шеннон не находила ответа на этот вопрос, но довольно быстро сообразила, что единственный способ оградить себя от назойливых ухаживаний — это спрятаться под защиту брака.

Кольцо на пальце, как она надеялась, покажет всем заинтересованным представителям так называемого сильного пола, что перед ними женщина, не стремящаяся ни к кратковременной связи, ни к бурному роману. С кольцом на пальце она могла вести себя естественно, не боясь при этом, что естественность будет воспринята кем-то как флирт.