Демагоги, пастухи и герои
Шрифт:
Первоначальная – и единственно возможная – модель раннеиерархического общества состоит во взаимодействии массы и индивидуума, стоящего рядом с ней, как бы вне этой массы. Именно рядом, а не над, потому что на тот момент уровень взаимоотношений не перешёл в плоскость «руководство – подчинение». Вся остальная социальная структура – вторична, она появляется много позже.
Усложнение внутренней жизни общества ведёт к возникновению и развитию всё более сложной системы управления. Если в небольшой группе людей лидер может существовать сам по себе как самодостаточная сила, то с развитием внутренней социальной структуры и межобщинной интеграции у него возникает потребность в помощниках. По мере усложнения системы производства и управления, а также ростом численности членов общины помощников требуется всё больше.
Так образуется немногочисленная каста избранных, сгруппированная вокруг лидера. Сначала в ней нет чёткого разделения функций, но в целом основополагающей тенденцией является то, что эта группа уже не участвует в производственном труде – она живёт за счёт прибавочного продукта, который обеспечивает её существование. И именно с этого момента начинается мощный виток развития религии и её производных – науки и культуры, что было абсолютно невозможным ранее.
2. Заклинатели духов, изгои и воины-звери
Путь Змеи, или В начале было Слово
Горе Израилевым пастырям, которые пасут самих себя! Разве не отару должны пасти пастыри?
Иезекииль 34:2
Духи. С тех пор как появились слово и мысль, человек начал задаваться вопросом о смысле жизни. Об истоках мира и силах, действующих в нем, о том, как избавиться от страданий и бед, в чем причинах удач и неудач, о том, как, наконец, обрести то состояние духа, которое называется «счастьем».[8]
Основой Знания изначально была магия.
Магия вообще не имеет персонифицированного источника среди богов – это свойство самого Мира, составляющие его Силы, и эти разного типа энергии как раз и представляют архетипы различных богов…
Магия породила два антагонистичных и ущербных по своей сути пути познания мира – религию и науку. И то, и другое являются лишь слепым подражанием, особой формой мимезиса, копирующей магические действия древних, но совершенно лишённой способности проникнуть за границу непознанного в силу внутренней ограниченности и догматичности мировосприятия.
Религия лишь тупо повторяет заученные и выхолощенные ритуалы, совершенно не вникая в их содержание. Поднимая на щит слепую веру, она отвергает познание как таковое, абсолютизирует форму, которая полностью заслоняет собою суть. Показательны в этом отношении слова Мартина Лютера: «Разум есть величайший враг веры; он не является помощником в делах духовных и часто борется против божественного Слова, встречая всё, что исходит от господа с презрением.» Зрелая религия впадает в крайний формализм, чему пример – современное христианство, выродившееся в чистую обрядность, за которой не стоит ничего, кроме слепого следования догмам.
Наука же, на словах отвергая не подтверждённую опытом веру, с головой погрузилась в рационализации, породив при этом массу новых догматов, подчас не менее абсурдных, чем те, которые выдвигает религия. Утратив своё первоначальное предназначение, современная наука ушла от эмпирического познания мира в голую теоретику. Учёные мужи, на разный манер повторяя одни и те же заученные фразы, занимаются изощрённым словоблудием, не приносящим ничего нового.
Современный мир – рационально-практический, связанный по рукам и ногам материалистическим мировоззрением, полностью отрёкшийся от своей духовной природы, давно утратил связь с истоками. В нём не осталось ничего от прежнего одухотворённого мира.
К мысли о том, что коллективные и индивидуальные представления древнего человека были всецело иррациональными, мистическими в своё время пришли многие этнографы. И только возобладавшая, в конечном счёте, материалистическая идеология отодвинула на задний план эти убеждения.
Мир первобытного человека – мир магии, мир, одухотворённый настолько, что живыми считаются не только деревья и травы, но и холодные серые камни.
Г. Джонс, занимавшийся исследованием верований в Корее, пишет: « Духи занимают все небо и каждую пядь земли. Они подстерегают человека на дорогах, среди деревьев, в горах, в долинах, в речках и ручьях. Они неустанно следят за ним днем и ночью… Даже в собственном доме человек не находит убежища от духов: они и здесь повсюду, они засели в штукатурке стен, повисли на балках, прилепились к перегородкам!»
Сродни этому японский синтоизм – всё, происходящее в мире, обусловлено не судьбой или законами бытия, а индивидуальной волей отдельных ками – духов, населяющих окружающую природу.
Мир иррационален, наполнен таинственными знаками, символами, голосами, пугающе непонятен и при этом как бы наделён мистическими чертами надприродного сверхсущества. Человек в этом мире не венец творения, а всего лишь часть космоса, ничуть не более выдающаяся, чем все другие представители животного и даже растительного мира. Облик человека – лишь оболочка, которую можно сменить: отсюда рассказы о людях, превращающихся в медведя, рыбу, оленя, птицу, морского зверя или ведущих свое происхождение от них.
Одухотворённый мир порождает разного рода страхи, перерастающие в фобии. Боязнь темноты – это не страх перед затаившимся в ней хищником, водобоязнь – это не страх утонуть. Страх смерти вовсе не инстинктивная животная боязнь умереть, проистекающая из примитивного инстинкта самосохранения. Страх смерти, вообще страх отличает человека от животных. Заяц, убегая от волка, не боится смерти – его гонят инстинкты, подсказывая, что если волк его всё-таки догонит, случится нечто нехорошее. Животные не осознают смерть как таковую. Они не хоронят своих мёртвых, не совершают погребальных обрядов, вообще они не задумываются о смерти – думать о смерти, будучи живым, присуще исключительно человеку.
Человеческие страхи – это, прежде всего, страхи перед неизвестным, боязнь увидеть что-то настолько ужасное, что от одной мысли об этом кровь стынет в жилах. Страх встречи с запредельным миром – вот истинная причина душевного смятения любого человеческого существа.
Все, что нас окружает – леса, поля, горы, реки, озера, отдельные деревья и даже камни, – населено духами, способными помочь человеку, если их об этом попросить, совершив соответствующий обряд. И они же могут навредить, если о них забывают, если случайно или намеренно оскорбляют их.