Демобилизация

Корнилов Владимир Николаевич

– И не стыдно вам, Курчев, в ведомости расписываться?!

Но и лейтенант знал, что и майор не так уж часто бывал на заводе и раза два в неделю обязательно сматывался к жене в Иваново. Теперь, правда, жена переехала в полк и майор исправно ходил в "овощехранилище", но делать ему здесь пока что было нечего. Монтаж только начинался и работали лишь первые узлы. Общение со штатскими разбалтывало офицеров, никак не добавляя им чисто технических знаний, потому что участвовать в монтаже Ращупкин офицерам запрещал. Чашин подполковнику не прекословил. Он и сам толком не знал, как оно лучше. Дело было новое. Даже

готовые объекты вечно перекраивались и меняли оборудование. Два года майор занимался этой работой и всякий раз радовался, что он пока лишь главный инженер, а не командир части. Со временем, он, конечно, сменит Ращупкина, потому что всем этим сложным хозяйством управлять может лишь специалист. Строевой Ращупкин, несмотря на несомненную хваткость и сообразительность, импульсного объекта не поднимет. Но сменить Ращупкина Чашин желал не раньше, чем тут наведут порядок, уберут подальше штатских и вообще все утрясется. Пока что его заботило знание офицерами чертежей. Месяца через два ожидалась инспекторская проверка. Что касается солдат, то он был абсолютно солидарен с Ращупкиным. Солдат на объект в дневное время пускать не стоило. Они постоянно вертелись вокруг монтажниц и даже один увалень раскокал громадную, почти уникальную генераторную лампу. Слава Богу, её по договоренности со штатским начальством удалось списать и, оформив учебным пособием, выставить в классе радиотехники. Отсутствие стекла помогало наглядней с помощью указки изучать пути электронов от сетки к катоду и т. д.

– Садитесь, - усмехнулся Курчеву главный инженер, прекрасно видя, что лейтенант не так уж собирался подниматься.
– В преферанс играли?

– Играли, - неопределенно усмехнулся Курчев. Он понимал тоску главного инженера.
– Приходите. Рубанем сочинку, - подразнил майора, зная, что тот не заявится в финский домик.

– Как-нибудь загляну, - сказал майор, может быть, впервые завидуя Курчеву, что тот младший офицер и не подвержен условностям.
– Ладно, игра игрой, а в этом разбираетесь?
– кивнул на чертеж.

– Нет, - чистосердечно признался лейтенант.

– А как же инспекторская?

– Никак. Чего надо - отвечу. Откуда куда чего идет-поступает. Где замыкает-срабатывает - это я с закрытыми глазами, товарищ майор. А вот что такое магнитное поле - это ни в дугу...

– Ну, это уже философия, - усмехнулся инженер.
– А вот тут что творится?
– Он ткнул наугад в узел рядом с Сонькиным листком. Курчев ответил.

– А тут?

Курчев снова ответил.

– Ну и Бог с вами. Спите, - сказал майор.
– Командир корпуса отказал вам в демобили-зации.

– Чего ж делать?
– вздохнул Борис.

– Чего? Ничего... В воздух палить не надо...
– блеснул очками молодцеватый инженер.
– Так-то... Хитрость это копеечная, а Ращупкин зол, как черт. Так, лейтенант, дела не делают.

Он отошел от стола. Видно было, что ему жаль Курчева, но помочь ничем не может.

– Спите. Наверно, скоро вызовет, - бросил, уходя в другой отсек.

– Взбойка?
– повернулась к Курчеву Сонька и поставила консервную банку с краской прямо на лист чертежа.

– Нет, - отмахнулся Борис.

– Валюха, дуй сюда, - махнула маркировщица. Валька Карпенко работала на настройке в смотровом узле.

"Если демобилизнусь и на завод устроюсь, - соображал Курчев, - то на двух

электричках часа полтора в один конец... А если еще и в командировку зашлют, то выйдет тех же щей..." Он усмехнулся, представив, как попадает опять в этот полк, но уже штатским. "Вот засмеют!" Нет, завод не годился. Но телеателье представлялось какой-то крохотной комнатенкой, в дверях которой цербером стоял огромный абрикосочник в пижаме и бурках. Не лучше ли уж оставаться здесь, в "овощехранилище", среди железных, черного покрытия шкафов, жужжащих сельсинов и знакомых монтажниц?

– Не выспался?
– спросила Валя, садясь рядом на скамейку и кладя свою ладонь поверх его ладони. Большие серо-черные глаза смотрели на него так, что хоть сразу предлагай руку и сердце.

"Так и опускаемся", - подумал Борис, чувствуя, что несмотря на головную боль, невыс-панность, усталость и встречу со вчерашней аспиранткой, Валя ему все-таки мила и он должен изо всех сил сдерживаться, чтобы не поддаться ее обаянию.

– На каток не пойдешь? Спать будешь?
– снова заглянула ему в лицо.

– Угу, - кивнул он, смежая веки, чтобы не смотреть на девушку. Она сидела совсем рядом, реальная, теплая, удивительно милая.

"Какого тебе еще рожна..?" - хотел спросить себя, вспоминая вчерашнюю аспирантку, которая в горячем мозгу отступала куда-то в затылок и постепенно уменьшалась.

– Да ты вроде заболел...
– сказала девушка и коснулась щекой его лба.
– Горячий, - тревожно покачала головой.
– Соня, а ну-ка попробуй.

– Потрудился, небось, - осклабилась Сонька и приложила свою шершавую ладонь к его лбу.

– Есть температура, - подтвердила бесстрастно.

– Иди ложись, - сказала.
– Иди, не бойся. Я Забродину скажу. Всеволод Сергеевич, - крикнула она в проем.

Но, опережая Забродина, в отсек вошел связист и доложил, что лейтенанта Курчева немедленно вызывают в штаб.

27

Теперь уже, точно зная, что он болен, Борис, еле передвигая ноги, брел от бункера к КПП. Солнце выкатилось высоко над лесом и било прямо в глаза, отчего голова трещала еще сильней. Он вошел в дежурку, показал сержанту пропуск и привалился к внутренней двери.

– Ноги не идут. Скажи на шлагбауме, пусть любую машину задержат, слабо улыбнулся младшему сержанту.

– Не положено здесь, товарищ лейтенант, - недоверчиво покачал головой дежурный.

– Звони тогда в гараж. Пусть санитарную вышлют.

– Да вон идет!..
– обрадовался сержант и, выбежав из КПП, стал махать рукой поднима-ющемуся по бетонке самосвалу.

"Расклеился, - подумал про себя Курчев.
– Еще минуту назад ничего держался. Вот она, сила слова."

Самосвал шел на второй объект, но шофер, покряхтев, довез лейтенанта до проходной поселка.

– Горло, что ли?
– спросил Курчева.

– Нет, - мотнул тот головой, но тут же почувствовал, что горло тоже болит.

– Кто вызывал?
– спросил посыльного, сидевшего в коридоре штаба возле ящика с оружием.

– Там начальства много... В радиокласс велели, - откозырнул посыльный.

Курчев прошел по коридору и толкнул дверь радиокомнаты .

– Разрешите присутствовать?!
– спросил срывающимся голосом. Перед глазами плыло и он сразу не разглядел, кто его ожидает в учебном помещении.