Демодень
Шрифт:
– А что мама? Дом твоей мамы – вон, с балкона в бинокль виден. Зачем тебе телефон, возьми громкоговоритель и…
Жена сделала предупредительный вдох, и он сбавил еще полтона.
– Ладно, ладно. Я говорю, зачем звонить? Давай сами к ней…
– Съездим? – обрадовалась Ира.
– У-у! – Кирилл помотал головой. – Сходим.
– Да ну, – усомнилась жена, – это же далеко.
– Семь километров по спидометру, – отчеканил он.
– А по времени это сколько?
– Часа полтора.
– А с Темкой в рюкзаке?
– Ладно, – сдался
– Да? Ну-ка, встань. – Ирина подошла к мужу и деловито, точно портной или плотник, измерила ширину его плеч «сантиметром». – Нормально, влезешь, – сказала она и отправилась собирать детей.
Первые сомнения в целесообразности этой прогулки посетили Кирилла уже на выходе из подъезда. Семь километров? Пока что он только спустился на семь этажей, но уже чувствовал первые признаки усталости: одышку и желание съесть чебурек. Правда, спускаться пришлось по лестнице и с ребенком на груди. «А как известно, спящий ребенок весит вдвое больше бодрствующего, – оправдывал себя Кирилл. – Зато бодрствующий производит гораздо больше шума. И вообще… С этими машинами мы скоро ходить разучимся!» На одной из лестничных площадок разминулись с соседкой и двумя соседями. Мужчины посмотрели на Кирилла с сочувствием, женщина – с завистью – на его жену, и это, по большому счету, было важнее. Поэтому на вопрос Ирины: «Ну как?», Кирилл ответил бодрой улыбкой. «Лучше некуда».
За углом дома свернули направо и пошли по дороге, пологой дугой поднимающейся к эстакаде. Подняться обычным путем, по лестнице, было бы быстрее, но так – намного интереснее. Не каждый день такое удовольствие, думал Кирилл, поглядывая на людей, гаражи и верхушки деревьев со снисходительной улыбкой великана.
Пренебрегая узкими тротуарами, пошли по проезжей части.
– Арам, дай маме руку! – сказал отец.
– Но па-ап! Сегодня можжжно…
– Ничего не знаю! Сегодня и всегда дети твоего возраста должны переходить улицу только за руку с родителями.
– Но мы жжже ничего не переходим…
– Переходим, – возразил Кирилл. – Просто не поперек, а вдоль.
Когда сзади послышалось треньканье звонка, он обернулся и вздохнул:
– Эх, надо бы нам…
– КУПИТЬ ВЕЛОСИПЕДЫ! – хором прокричали дети и расхохотались.
Кирилл с подозрением взглянул на жену.
– Это ты их научила?
Ирина, глядя на пролетающие облака, молча улыбалась.
– Признавайся, ты? – настаивал Кирилл. – Я что, всегда так говорю?
– Ну что ты, – сказала она. – Не всегда. Всего-то раз в году.
Кирилл огляделся. Повсюду сновали люди на велосипедах, роликовых коньках, самокатах и скейтах, но встречались среди них и пешеходы, причем в немалом количестве. На Боровском автобане с его четырьмя полосами в каждую сторону места хватало всем.
Даже автомобилистам, с неудовольствием отметил Кирилл, глядя на синий «жигуленок», с фырканьем и гудками протискивающийся через толпу. Ирина поморщилась.
– Откуда только такие берутся, да мам? – сказал Артурка.
Кирилл с тревогой покосился на Арсения – не пустится ли в объяснения юный эрудит, а Арамчик выразил общую мысль:
– Фу! Тожжже мне Фумахер!
Строго говоря, никому не возбранялось в этот день пользоваться личным транспортом. Свободу передвижения автомобилистов ограничивали только неработающие светофоры и заправочные станции. И еще огромное количество людей, которые, оставшись без телефонов, телевизоров, видеоприставок и компьютеров, запрудили улицы города. У Кирилла тоже был почти полный бак и запасная канистра в гараже, но стоило ему представить, как он на черепашьей скорости станет красться среди пешеходов, которые будут кривиться и ворчать ему вслед, и пропадало желание ехать куда бы то ни было.
Темка проснулся уже на подходе к дому бабушки. Не хныкал, просто раскрыл свои выпуклые и черные, точно у инопланетянина, глаза, состоящие как будто из одних зрачков, и удивленно уставился на отца.
– Что такое? – спросил Кирилл, стараясь не сюсюкать. – Родного папку не узнаем?
В ответ Артемий пошевелил губами и слепо потянулся к отцовской груди.
– На-ка, возьми! – оторопело сказал Кирилл и, словно телефонную трубку, передал ребенка жене: – Кажется, это тебя.
– Мужчины! – вздохнула она. – Ничего-то вы без нас не можете!
Отец Ирины, встретил гостей за распахнутой дверью в прихожей, как будто специально дожидался. Он был одет для выхода – белая панама и синий спортивный костюм – и как раз заканчивал шнуровать кеды.
– Папуль! – Ирина нагнулась, чтобы поцеловать отца, и крикнула через порог: – Мамуль! Я Темку у тебя покормлю, можно?
Вслед за матерью в квартиру проскользнули сыновья, Кириллу повезло меньше.
– Что стоишь, хватайся за ручку, – сказал тесть. Он кивнул на стоящий у стены самодельный мангал, в котором лежали большой бумажный пакет с углем и две бутылки: «Смесь для розжига» и «Березовый дымок».
– И вам добрый день, Петр Сергеевич, – сказал Кирилл.
– И ведро тоже держи. – Тесть взялся за вторую ручку мангала. – Ишь здоровый какой!
Кирилл знал, что лифт не работает, и все же, проходя мимо, вдавил локтем коричневую кнопку. Его достаточно измотал подъем на девятый этаж, чтобы сразу же, без передышки, отправиться обратно с мангалом и тяжелым пластиковым ведром.
– Чего так поздно? – проворчал тесть, остановившись, чтобы переменить руку. – Еще немного – и мы бы без вас ушли.
– А… прошу прощения, разве мы договаривались о встрече?
– А то!
Зять усмехнулся. Сколько он помнил, тесть всегда был таким. Никогда не здоровался и обо всех своих планах говорил как об общечеловеческих.
– Ну извините, – сказал Кирилл и под грустный плеск маринованного мяса стал спускаться. Хорошо хоть, лес прямо через дорогу, успокаивал он себя, но успокаиваться было рано. Только через полчаса блужданий, за которые Кирилл успел натереть себе обе щиколотки и поседеть от паутины, им удалось найти относительно свободную полянку.