Демон-император
Шрифт:
– Демон, убери их! Мы согласны…
Связь прервалась. Закачался железный забор. С треском обвалилась башня с прожекторами. Заискрили оборванные провода. Четверть летного поля погрузилась во тьму. Сквозь шум моторов слышались беспорядочные команды, раздаваемые по радио. Летчики вели бессмысленную стрельбу. В живом море на секунду возникали бреши и тут же затягивались.
Кузнец сделал первый шаг.
Он вспомнил. Так уже было, очень давно, совсем в другом городе. Только его поддерживали не грызуны, а лысые собаки. Сделать первый шаг – всегда самое трудное. Если ты ошибешься, можешь потерять
Кузнец шагнул за третью баррикаду. От баррикады мало что сохранилось. Крысы перевалили ров. Сверху они походили на бурую кляксу, неудержимо расползавшуюся по светлой бетонке. Летчики побросали свои машины и разбегались кто куда. Однако не все праздновали труса. Со стороны нефтебазы показалась колонна пожарной техники. Мощные струи воды выплеснулись из шлангов, мигом образовав озера. Зафыркали в отдалении авиационные моторы.
– Артур-сан, красные уже рядом! Его превосходительство Юкихару прислал подкрепление! Продержитесь немного, мы построим мост через рвы…
Кажется, это был голос переводчика Масы, искаженный динамиками. И, кажется, неподалеку ударила пулеметная очередь. Грызуны достали пулеметчиков, те отчаянно отбивались и орали в корзине на верхушке мачты. Но вскоре их вопли стихли.
Крысиный авангард попятился, Артур ощутил несколько болезненных уколов в позвоночник. Передвигать ноги становилось все тяжелее. Страх грызунов толчками передавался ему. Слепя глаза, вспыхнули гирлянды прожекторов, навстречу перли пожарные машины. Еще немного – и передовые разношерстные стаи обратятся в бегство!
– Артур-сан, наши маленькие друзья не боятся воды!
Кто это сказал? Неужели голос президента Обути? Кузнец шатался, точно под сильным ветром. Из носа капала кровь, виски разрывались от боли. Но что-то происходило в тылу врага. Буддисты Соко Гаккай покинули свои деревни и развернули второй фронт. С севера катился вал, состоящий из уродливых обитателей пожарища. Бескрылые птицы, метровые сороконожки, лысые собаки с жабрами задыхались в непривычном для них воздухе, оставляли по пути десятки трупов, но неотвратимо карабкались через ряды колючки.
Еще немного, и летчики заметались, зажатые между двумя звериными армиями. Когда инженеры Сумитомо погнали к ангарам железных обезьян, они почти не встретили сопротивления. Командиры эскадрилий заперлись в диспетчерской башне, размахивая белым флагом.
Кузнец лежал на мягком, запрокинув голову, чтобы остановить кровотечение. Лежал и слушал, как ползут по ночному городу полные бензовозы.
– Я никогда не была в театре, но представление удалось на славу, – крысиная императрица лично прикрепила к вискам командующего свежих пиявок.
– Так что вам мешало устроить театр без меня? – слабо отозвался Кузнец. – У вас сообща достаточно сил, но вы прячетесь по норам. А кто меняет свободу на покой, потеряет и то и другое.
37
Три шприца
– Мы будем воевать, – буркнул через динамики механоид. – Мы долго думали и решили, что не желаем больше скрываться, как тараканы. Мы согласны выступить вместе с другими кланами. Но мы не согласны подчиняться
– Вот так номер! – удивился Кузнец. – Ну, флаг вам в одно место.
– Вы совершаете ошибку, – предупредила Ай. – Сейчас затишье. Вам прекрасно известно, что утром потрошители снова кинутся в атаку. Поодиночке нас разобьют. Никакие крысы и собаки не спасут.
Но стальные братья уперлись.
В темноте колонна под предводительством Артура выступила в южном направлении. У горящего вокзала Шийоку остановились для общего сбора. В Хигаши-парке к армии присоединились отряды портовых, собранные из тех, кто еще умел дышать воздухом. Лидер портовых, двухметровый гигант с серой акульей кожей и тремя рядами зубов во рту, Кузнецу сразу понравился. Он не стал требовать для своих парней особых условий, пайков и наград. Он просто сказал, что его плотину, в которой жила его семья, сожгли фугасами и отступать некуда.
Последний привал сделали у разрушенной развязки. Здесь проходила условная южная граница запретного города. Издалека, за пустошами, виднелись сотни костров. Это войска императора и разнородное ополчение готовилось к ночевке. Прорваться сквозь вражеский лагерь казалось невозможным. Самураи обложили Токио плотным кольцом. Кое-где ярко вспыхивали горелки, это пилоты поддерживали в боевом положении воздушные шары. Тарахтели дизеля, шипели паровые машины, повсюду стучали топоры. Предместья горели, уцелевшие жители запретного города бежали навстречу повстанцам. Многие из них тут же вливались в ряды новой армии.
Далеко за полночь генерал Кузнец собрал военный совет. Разделил войска, распределил артиллерию, кавалеристов и спецсредства, назначил первых официальных командиров. В отдельную колонну выделил тыловиков, приказал пересчитать и опечатать имущество, горючее и патроны. Под строжайший учет взяли продукты питания, все зерно и муку было приказано сдать в полевые пекарни. Тут же появились первые недовольные. Оказалось, что по пути к армии присосались десятки мелких банд, заслышавших о походе на Киото. Общую численность войска становилось все труднее подсчитать. Мелкие формирования не желали никому подчиняться, лихо выдвигали свои условия и готовы были сбежать при первой опасности. Тем более они не желали делиться запасами еды. Кузнецу стоило больших усилий втолковать соратникам, что такое гауптвахта и военно-полевой суд. Не прошло и часа после учреждения трибунала, как прозвучал первый приказ об общей присяге. Следующим приказом Артур утвердил списки двух караульных рот и самолично расставил посты. А на столбе закачался первый вор, посягнувший на армейское имущество…
Неожиданно из лагеря желтых явился бывший механик Сэм. Улыбающийся, цветущий, с двумя вполне человеческими руками. И принес замечательную новость.
– Господин Кузнец, армия Желтого Токио согласна выступить вместе.
– Передайте братьям, чтобы строились на левом фланге. Огни потушить и никакой стрельбы без моего приказа!
– Господин Кузнец, банда Барабанщика сбежала. Они украли лошадей!
– Ван, твои китайцы смогут их догнать?
– Это несложно, – ощерился послушник. – Если нам дадут еще крыс с хорошим нюхом…