Демон Монсегюра
Шрифт:
После его смерти, в замке засел доблестный рыцарь барон Рожер Мирпуа. Он не выносил французов, восстал против инквизиторов, защищал катаров и давал им кров и пищу. Сеньор Рожер, по праву потомка старинного и знатного рода, не склонял головы ни перед королём, ни перед Папой.
Монахи-доминиканцы, верные псы Папы Гонория III, называли Монсегюр крепостью еретиков и ненавидели барона. Но никто не мог взять замок штурмом, он был непреступен. Однажды сеньор Рожер с небольшим отрядом предпринял вылазку в местечко Латуэрс, там проездом остановились одиннадцать инквизиторов. В живых не осталось ни одного, всех одиннадцать членов трибунала нашли изрубленными. В отместку
– Да, печальная история… Нечто подобное я уже слышал, но о Мирпуа ничего не знал. Скажи мне, пастух, что случилось за последние годы с замком Бланшефор?
– С Бланшефором всё в порядке, – сказал пастух. – Я слышал, что старый граф Луи жив, хоть и ходит еле-еле, да и разорился вконец.
– Вот возьми, – Огюст достал из кошелька серебряную монету и протянул пастуху.
Тот смутился, не ожидая такой доброты от незнакомого господина.
– Возьми, не смущайся. Все эти земли и замок когда-то принадлежали моим предкам Тулузам. Смотреть на всё это больно!
– Так сиятельный граф Раймонд VII ваш предок?! – пастух просто оторопел от удивления.
Он бросился целовать Огюсту руку. – О, молодой господин, сохрани вас Господь!
– Перестань, ни к чему мне такие почести! – Огюст убрал руку и сунул пастуху монету.
Они простились, Огюст двинулся в путь, времени у него оставалось мало. Следуя по направлению к замку Бланшефор, он представлял, как встретит его дядюшка Луи.
«Скажу, пожалуй, что пробираюсь через Пиренеи из Арагона в замок Кавальон, – размышлял он. – Давно не получал вестей из дома и всё такое… А вас решил навестить по дороге. На словах получается складно. А что получится на деле?..»
Глава 9
С наступлением весны граф Пьер д’Омон со своими рыцарями засобирался в дальнюю дорогу, в Гэлоуэй. Сборы не заняли много времени, всё, что рыцари имели, было надето на них и умещалось в кожаной походной сумке. Лорд Антуан де Безье отписал бумагу, что, мол, передаёт права на собственность графу Пьеру д’Омону на замки Аннан и Карлаверок, заверив её, как положено, у филида в Обане. Все формальности были соблюдены и, простившись с прецепторией Килмартин, Пьер д’Омон со своими рыцарями отправился в Лох-Свэн, чтобы погрузиться на корабль ордена и отплыть в Гэлоуэй.
К вечеру того же дня отряд добрался до замка Лох-Свэн. Пьер д’Омон решил, что не стоит отправляться в дальнее морское путешествие поздно вечером, отложив это мероприятие до утра. Рыцари переночевали в Лох-Свэн, преподобный приор де Мюи поделился и ними новостью, что магистр де Клифтон освобождён из Эдинбургской тюрьмы и следует в замок. Зашёл разговор о Гэлоуэй.
– Король Брюс пожаловал прецептории Килмартин земли в Гэлоуэй?
– Да, господин приор, замки Аннан и Карлаверок, – подтвердил Пьер д’Омон.
– Да, множество тайн хранят эти замки. Говорят, якобы переселенцы с Фландрии, ещё много веков назад, спрятали там некую христианскую реликвию.
Пьер д’Омон насторожился, тема для него была животрепещущей.
– А что-то о ней известно, господин приор?
– Да, граф, чего только не говорят. Существует легенда, будто Карлаверок был заложен первыми поселенцами из Фландрии, примерно шестьсот лет назад. Якобы один священник привёз с собой распятие Христа, которое насчитывало уже тогда чуть ли не несколько столетий, судя по всему, одно из первых изображений Спасителя. Затем время шло, шотландские барды сочинили множество поэм про таинственные ворота Гэлоуэй. Одина из них утверждает, что ворота охраняют чашу Грааля.
– А вы, господин приор, верите в существование чаши Грааля?
– Конечно, дрогой мой д’Омон. В неё верит каждый добропорядочный христианин! Вопрос в другом – её местонахождении.
На следующее утро отряд Пьера д’Омона погрузился на корабль и отплыл, обогнув Кинтаре с юга, взяв курс на остров Малл, далее через Северный пролив к заливу Фёрф, омывавшему Гэлоуэй, на берегу которого возвышался легендарный Карлаверок.
Рыцари высадились в шлюпки и достигли берега. Перед ними возвышался Карлаверок, его бартизаны были разрушены. Пьера д’Омона поразило отсутствие ворот и надвратной башни, пострадавших при штурме, видимо, от применения осадных орудий. По-прошествии нескольких лет на развалинах начала пробиваться робкая растительность.
В стратегическом отношении Карлаверок располагался идеально. С одной стороны его омывал залив Фёрф, с другой – огибала река Клайд. Сам замок возвышался на отрогах Южных Шотландских гор.
Рыцари прошли через мост, оставляющий желать лучшего, вошли через выломанные ворота и огляделись. Башня-донжон, пристроенная к замку, почти не пострадала, по винтовой лестнице, расположенной в её толстой стене, рыцари проследовали в сам замок.
Оглядев своё имущество, Пьер д’Омон понял, что восстановительных работ хватит с лихвой и надолго. В зале из мебели сохранился лишь один деревянный стол, и то, скорее всего, сделанный в незапамятные времена переселенцев. Он был настолько велик, что при разграблении замка просто не прошёл ни в одну из дверей, посему и был оставлен за ненадобностью. Видимо, плотник, изготовивший его когда-то, мастерил прямо на месте, в зале, выполняя пожелание бывшего господина – сделать стол большим и крепким.
Пройдя дальше, д’Омон обнаружил, что в некоторых комнатах сохранились кровати, явно по той же причине, что и стол в гостиной. В общем, замок был запущен и захламлён, на окнах отсутствовала слюда, сохранились лишь её фрагменты, наводящие на мысль, что они были когда-то цветными. Камины пребывали в удручающем состоянии, они не чистились несколько лет, и в одном из них поселились птицы, в других – летучие мыши, которые мирно спали днём, опрокинувшись вниз головой, уцепившись за каминные решётки.
Пьер д’Омон понимал, что отступать некуда, придётся решать множество хозяйственных проблем. Рыцари были немногословны, они думали о том же, что и д’Омон. После полученных впечатлений от замка, они решили проинспектировать земли, или, по крайней мере, что от них осталось.
Земли оказались менее запущенными. На пастбищах паслись овцы, козы и коровы. Пастухи, понимая, что пожаловал новый хозяин со свитой, низко кланялись, словом, стараясь выказать максимальное почтение. Крестьяне восстановили свои жилища после военных действий, проходивших здесь несколько лет назад, жили в ожидании нового лорда, нехотя платя уоттл [73] .
73
Уоттл – налог с населения.