Демон отверженный
Шрифт:
— Выпусти меня, — потребовала я, стоя у пласта безвременья. — Немедленно.
Приспешники пошевелились, напряженно ожидая. Они даже не поймут, что их свалило.
— Выпусти! — потребовала я, уже не стараясь говорить как демон. Может, я и сама демон. Голова болела, но я ее не трогала. Господи, пусть это будет неправда. Пусть все это будет просто неправда.
Том посмотрел на эту женщину, и первые намеки на угрызения совести по поводу того, что он над ней собирался допустить, мелькнули у него в глазах. Но он
— Ты даешь обет показать нам, как выполнять заклинание, которое мы хотим выполнить, и оставишь нас невредимыми, взыскав свой долг с этой женщины, а не с тех, кто тебя вызывал?
Я даю обет, что ты никогда не увидишь неба иначе как из-за решетки.
— О да, — солгала я. — Все, что захочешь.
Идиоты у него за спиной заулыбались и стали друг друга поздравлять.
— Тогда будь свободен! — сказал Том в смехотворной манере шоумена, и все шестеро хлопнули один раз в ладоши одновременно, выражая свое согласие. Коллективный круг рухнул.
Меня передернуло, когда исчезло покалывание. Я только сейчас поняла, как мне не нравилось быть беспомощной. Куда более беспомощной, чем в клетке у Трента.
Ученики посмышленее подались на шаг назад, поняв по моей позе, что утром у них много чего будет болеть. Я сунула руку за спину, к пейнтбольному пистолету, поставив ногу на круг, чтобы его нельзя было вызвать снова.
— Том, — улыбнулась я ему, — ты невероятно глуп.
Его смущение было очевидно, но когда я вытащила пистолет, он прыгнул в сторону.
Троих я успела уложить, пока остальные сообразили начать шевелиться.
Комната пришла в движение. Вопя от страха, трое оставшихся на ногах рассыпались в стороны, похожие на лягушек с этими волочащимися за ними дурацкими черными мантиями. Женщина на полу рыдала через кляп, и я выстрелила поверх ее спины, когда она перевернулась на четвереньки и попыталась уползти через металлическую дверь, на лестницу и прочь из дома.
Через ауру стало просачиваться покалывание безвременья, и я сошла с помоста, направляясь к ближайшему из этих парней. Они ставили сеть — в сущности, неначерченный круг. Чтобы ее удержать, нужно не меньше трех умелых лей-линейщиков. Этот стоял на коленях, испуганный, с вытаращенными глазами, а когда увидел меня, стал орать громче и по-латыни.
— Синтаксические ошибки! — крикнула я, схватила со стола медный котел и бросила в него. Да, грубый аргумент, но если бы я не заткнула ему рот, они могли бы меня скрутить.
Он пригнулся, и в ту секунду, на которую он отвлекся, я на него налетела.
Схватив его за рубашку, я замахнулась дать ему в зубы и чуть не рухнула вперед, получив удар сзади. Взвыв от неожиданности, я отпустила его и выпрямилась, пытаясь выпростаться из плаща. Он дымился, покрытый зеленой слизью.
— Ты что делаешь, это же чужая вещь! — заорала я, обернулась и увидела, что Том снова замахивается.
Тот, кого я дернула с пола, отползал в сторону. Я выругалась, вспомнила про свой пистолет и просто его подстрелила. Парнишка хлопнулся, как мешок с мукой, только вздохнул, разбив себе нос и замочив кровью уродливый ковер. Бедняга Бетти, опять ей моющим пылесосом с отбеливателем работать.
Женщина завопила, я повернулась на пронзительный звук. Похожая на меня девица сумела избавиться от кляпа и пыталась всползти по двери со связанными руками и ногами. С той стороны разрывался Самсон, стараясь прокопаться к нам. Вопли страха дошли до примитивных отделов моего мозга и включили поток адреналина.
— Выпустите меня! — рыдала женщина, пытаясь связанными руками добраться до ручки двери. — Кто-нибудь, выпустите меня! — Увидев, что я на нее смотрю, она стала рваться с удвоенной силой. — Не убивайте меня, я жить хочу, не убивайте, пожалуйста!
Меня могло бы стошнить, но вдруг ее страх перешел в изумление, глаза уставились мне за спину. У меня закололо кожу, и когда ее губы раскрылись изумленной буквой «О», я бросилась на пол.
Небольшой взрыв сотряс воздух, в ушах зазвенело. Оторвав взгляд от мокрого ковра, я увидела еще одну лужу зеленой слизи, сползающей по темной панели и въедающейся в нее. Черт побери, чему их научил Ал?
Я перекатилась — интуиция подсказала мне, что сейчас прилетит еще.
— Идиот! — заорала я, вскакивая на ноги и ругая себя за привычку разговаривать во время драки и хорошего секса. — Хочешь от меня кусок? От вот этого?Я тебе его в глотку забью!
В приступе непростительной трусости Том толкнул ко мне своего последнего ученика. Он свалился к моим ногам, умоляя о пощаде, и я выстрелила в него сонным зельем — другой пощады я сейчас дать ему не могла.
— Твоя очередь, малыш! — проворчала я, прицеливаясь. Спустила курок — и вокруг Тома выросла зеленоватая стена безвременья.
Я прыгнула вперед и остановилась, размахивая руками, когда сообразила, что поздно. Том восстановил круг, в который меня вызывали, и встал в его центре. Одна свеча опрокинулась и скатилась с помоста, оставляя след расплавленного воска и тонкую струйку дыма.
Этот невыносимый тип тяжело дышал, недоумевая, упираясь локтями в колени и стараясь успокоиться.
— Ты нарушил слово, — выдохнул он, сверкая диким блеском карих глаз. — А этого нельзя. Теперь ты мой. — Он улыбнулся. — Навсегда!
Я посмотрела на него, поставив руки на бедра:
— Если вызываешь демонов, кусок дерьма вонючего, то сперва проверяй, кто к тебе явился, а потом уже выпускай.
Он повернулся к помосту лицом, и лицо это было лишено всякого выражения.
— Ты не Ал!
— Динь-динь-динь! — передразнила я голос шоумена. — Приз — в студию! — Меня трясло, но было до неприличия приятно видеть, как дошло до Тома, что он на полной скорости врезался в кучу демонского дерьма размером с Манхэттен. — Имеешь право хранить молчание, — добавила я, — а все, что ты скажешь, будет вставлено в мой рапорт, и ты сладишься еще быстрее.