Демон в полдень
Шрифт:
А вместо этого я стояла и обменивалась любезностями с человеком, не вызывающим у меня никаких положительных эмоций. Одаривая его столь широкими улыбками, что уже скулы сводило в нервно-болезненной гримасе, которая могла навести на мысль о случившемся у меня припадке. И все это под пристально-осуждающими взглядами толпы снобов, за версту чуявших, что я — чужая. Недостойная быть среди них.
Я искренне старалась держать под контролем свою взрывную натуру, так как по опыту знала — стоит отпустить вожжи и все вокруг меня вспыхнет тем самым синим пламенем, которое так часто поминают люди, теряющие надежду. Только вот если в их случае костер метафорический, то у меня все по-настоящему —
Сашка так и не смог внятно объяснить мне, что с человеком по прозвищу Безликий не так и зачем мы за ним охотимся. Кажется, он и не сам до конца разобрался в ситуации. Но зато поставил по-военному чёткую задачу — любыми способами добиться личной встречи и сделать так, чтобы мужчина заинтересовался моей скромной персоной. Причем заинтересовался до такой степени, что назначил встречу.
— Будет приглашать к себе домой — не соглашайся ни в коем случае, — дал мне последние напутствия Сашка. Он остановил машину в конце параллельной улицы, не желая рисковать и подъезжать близко к галерее. — Назначай встречу на нейтральной территории, но так, чтобы там было поменьше людей.
— Это где? — скривилась я, не ощущая особо восторга от возложенной на меня миссии. — В общественном туалете?
— В гостинице, — рыкнул на меня напарник. — Или на крайний случай в VIP-кабинете в ресторане.
— Ты думаешь, он расщедрится на такие изыски? — засомневалась я. — Все-таки, я лишь очередная девица, вешающаяся ему на шею. Скорее всего, у него таких, как я — вагон и три тележки.
В ответ на мои слова Сашка резким движением повернул в мою сторону зеркало заднего вида.
— Что ты видишь?
Я недовольно покосилась на свою отразившуюся в зеркале недовольную мордаху и пожала плечами:
— Себя.
— Чаще в него смотри, может увидишь кое-что больше, — Сашка вернул зеркало в изначальное положение и отвернулся. Когда он заговорил вновь, голос его звучал глухо. — Не думаю, что тебе придется вешаться ему на шею.
— Почему? — заморгала я.
— Он сам на тебя повесится.
Я громко расхохоталась, представив себе эту картину, но тут Сашка повернулся ко мне лицом. Увидев его сведенные у переносицы брови и напряженные скулы веселиться тут же перехотелось.
Я резко оборвала смех, мгновенно почувствовав себя крайне неуютно. Моя интуиция очнулась ото сна, протерла заспанные глаза, оценила обстановку и тут же начала махать у меня перед носом красным флажком, настойчиво сигналя об опасности.
— Ладно, — заторопилась я, — мне пора.
И быстренько сбежала от парня, чей неустойчивый эмоциональный фон ввергал меня в недоумение и начинал потихоньку нервировать.
Позже, уже стоя посреди зала, залитого ярким холодным светом и не менее холодным презрением, я осознала, что общество Сашки не так уж и плохо. Да, у меня от него мурашки по коже, но он ощущался своим, близким по духу. В отличии от так и не представившегося собеседника, чье размышление над моими последними словами порядком затянулось. Как результат — мы просто стояли друг напротив друга, нацепив на лица приветливые выражения. Я из последних сил удерживала эту маску, в которой сочеталась сдержанная грусть, легкая придурь и капелька любопытства. Стараясь произвести впечатление девочки-незабудки — милой, безобидной, игривой и немного недалекой. Которая по чистой случайности заполучила билет на закрытое мероприятие, стащив его у какой-нибудь знакомой, и теперь стремилась узнать побольше об этом богатом и скрытом от посторонних глаз мире богачей.
— Конечно, — наконец соизволил ответить незнакомец и вновь предложил мне свой локоть, в который я тут же благодарно вцепилась. Он не вызывал у меня светлых чувств, зато на него можно было облокотиться, снизив нагрузку на несчастные, убитые каблуками ноги. И это безмерно радовало, и даже вызывало прилив благодарности. Небольшой такой прилив. Я бы даже сказала, совсем маленький.
Мы вновь величественно и не торопясь прошествовали по залу, но уже в обратную сторону, туда, где за углом скрывалась шахта лифта.
Мой спутник ткнул в белоснежную кнопку и послышался шум отправившейся к нам кабины. А я позволила себе расслабить лицо и перестать улыбаться. Мышцы лица уже начали ныть, так как я в жизни столько не улыбалась, как за этот вечер.
Шум усилился и тут же затих. Двери лифта с легким шипением разошлись в стороны. И мы с моим спутником чинно и синхронно ступили в кабину. Ехали в полном молчании, даже не глядя друг на друга. Я следила за сменяющимися на табло красными цифрами и когда мы миновали десятый этаж, напряглась.
Выставка проходила на первом этаже бизнес-центра. Но я знала, что в этом здании двадцать этажей, и начиная с десятого располагались частные апартаменты. Скорее всего, загадочный художник проживал в том же здании, где и организовал выставку. И в данный конкретный момент меня вели в его квартиру.
Мысли лихорадочно заметались в поисках решения, ведь ситуация развивалась совсем не по тому сценарию, который мы запланировали. Но отступать уже было некуда. И когда лифт прибыл по месту назначения, а именно на пятнадцатый этаж, без колебаний шагнула в холл. А вот мой новый знакомый примеру не последовал. Натянуто улыбнувшись, он пожелал:
— Приятного вечера, — и буквально сделал ручкой. Не успела я открыть рот, как лифт уже стартанул в обратный путь.
Я растерянно оглянулась по сторонам. Вправо и влево от лифта уходили длинные коридоры. Просторные, освещенные мягким, чуть приглушенным светом немногочисленных ламп, и судя по всему, очень длинные, так как конца коридоров видно не было. Возможно они обрывались тупиком, а возможно заворачивали за угол.
Я нерешительно потопталась на месте, а после решила плюнуть на все и вызвать лифт, чтобы спуститься обратно в галерею. Нажав на кнопку, я ожидала услышать характерный гул оживших механизмов грузоподъемной машины, но оглушительная тишина, нарушаемая лишь моим чуть участившимся дыханием, осталась ненарушенной. Я вновь ткнула в кнопку, а после начала жать снова и снова, понимая, что еще немного и я сорвусь на истерику. Паника подкатывала к горлу и с каждой секундой все настойчивее хотелось вырваться на свободу, так как осознание того, что я попалась в клетку становилось все очевиднее.
Отдернув руку, я прекратила беспорядочно бить по несчастной кнопке и, опершись рукой о стену, закрыла глаза. Дыхание сбилось окончательно, ноги мелко тряслись, в висках застучали молоточки, на шее выступил холодный пот, а ладони начало печь. Это состояние было мне уже знакомо, более того, я знала, что обычно следовало за ним — срыв.
Срываться я не хотела, тем более, в месте, созданном из стекла, бетона и пластика. Ведь если я не сдержусь, беды не избежать. А потому, я постаралась успокоиться и плавно вздохнуть. Получилось плохо. Попробовала еще раз, а после снова и снова, набирая полную грудь воздуха и тут же до конца выдыхая. Я целиком сосредоточилась на данном занятии. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Не знаю, сколько на это ушло времени — может быть пятнадцать минут, а может быть и час. Но в конце концов, мне стало легче. Боль в голове перестала нарастать, а после и вовсе утихла. Руки и спина были мокрыми от пота, а ладони болели от того, что я впивалась в них собственными ногтями. Но я справилась. Немножко даже загордилась собой и улыбнулась.