Демон
Шрифт:
— Неважно, — поспешно добавила я. — Не знаю, зачем я заморачиваюсь.
Он подошёл, взял стул, на который я закинула ноги и, вытащив его из-под меня, сел рядом.
— Пророчество взято из одного из древних свитков, найденных в Кумране. Более известных как Свитки Мёртвого моря.
Меня быстрее шокировало то, что он ответил, а не сам ответ.
— Это сказки и мифология, не более того. Написана сумасшедшими, обманутыми стариками.
— Ты будешь удивлена, — сказал он. — Половина из этого чепуха. Всё остальное слишком близко к истине.
— Значит,
— Это не имеет значения. Так случилось, что это как раз те пятьдесят процентов, которые не соответствуют действительности.
— Тогда почему это так важно для тебя?
Он поджал губы. Я вспомнила прикосновение его губ к моим губам, и мне захотелось закрыть глаза и сократить небольшое расстояние, разделявшее нас. Я осталась на месте.
— Пророчество гласит, что Лилит, в конце концов, выйдет замуж за Асмодея, царя демонов, и они будут править в аду.
Ладно, подумала я, потянувшись за кофе. Оно уже остыло, но мне нужно было потянуть время. Я сглотнула и посмотрела на него.
— Абсурд, — согласилась я. — Учитывая, что я не тот мифический демон, за которого ты меня принимаешь. Это не имеет ко мне никакого отношения. Но даже если бы это было правдой, почему это проблема для тебя? Ты же всё равно считаешь, что моё место в аду. С таким же успехом можно и править им.
— Ада не существует. Я уже говорил тебе об этом.
— Ты думаешь, я приму твоё слово как Евангелие?
— Если уж на то пошло, я никогда не лгу. Я на это не способен.
— Это часть так называемых ангельских штучек?
— Да.
— А ты — ангел, — я всё ещё считала это столь же абсурдным, как и мысль о том, что я демон. — Тогда почему тебя волнует пророчество? Почему тебя волнует, за кого я выйду замуж?
Это была нелепая, обнадёживающая мысль, но я не могла представить, почему ещё пророчество беспокоило его.
— Конечно, мне всё равно, за кого ты выйдешь замуж. Если только это не я. Меня называют многими именами в свитках и писаниях. Азазель, Астарот, Азаэль... и Асмодей.
На пару минут я одеревенела. А потом я ничего не смогла с собой поделать. Я рассмеялась.
— Не говори глупостей. Я не выйду за тебя замуж.
— Нет. Я намерен в этом убедиться.
Почему это было так больно? Я определённо не хотела выходить за него замуж. Я понятия не имела, что может повлечь за собой брак с ангелом, но мне казалось, что это не очень приятно. И я ни за что на свете не дам ему такой власти надо мной. Он и так уже слишком много получил.
Я всё ещё хотела дать ему отпор, заставить его почувствовать боль, которую чувствовала я, нелогичную, иррациональную боль, и у меня было одно оружие.
— Кто такая Сара?
Наверное, мне показалось, что он вздрогнул, настолько быстрым было это движение. Но он не избегал моего взгляда.
— Моя жена, — сказал он. — Она умерла семь лет назад. И я не заменю её тобой.
Он наблюдал за мной. Всегда наблюдает за мной своими свирепыми голубыми глазами в тусклом, пустом
Мне хотелось ненавидеть её. Я хотела, чтобы гнев наполнил меня при мысли о женщине, которую он любил, любил достаточно, чтобы провести семь лет без секса, любил достаточно, чтобы предложить меня монстрам, а не рисковать необходимостью жениться на мне и осквернить её память.
Но я не могла найти в себе ярости. По правде говоря, я почти чувствовала её присутствие между нами, нежное присутствие в комнате. Ох, определённо между нами, и так будет всегда.
Но он уйдёт, а я умру, и почему это должно было иметь значение? И всё же это имело значение.
— А если я пообещаю не выходить за тебя замуж? Думаю, я смогу пережить такой сокрушительный удар по своему сердцу, — я пыталась казаться циничной, но в моём голосе прозвучала лишь нотка уязвимости, и я пожалела, что не заткнулась на хрен. Я скривила рот в подобии улыбки. — Давай просто будем друзьями с привилегиями.
— Мы не друзья и никогда ими не будем.
Чёрт, мы снова вернулись к немногословному диалогу.
— Тогда кто же мы? И не говори, что мы смертельные враги — это уже в прошлом, и ты можешь это признать. Кто мы такие?
— Вынужденные союзники. Я решил, что не хочу, чтобы Разрушители Правды добрались до тебя.
— Тогда зачем ты вообще притащил меня сюда? — это был разумный вопрос, и я ожидала ответа.
— Чтобы найти правду любой ценой. Я передумал.
— Но почему? Потому что мы трахнулись? — я намеренно употребила это грубое слово. Секс без любви — это траханье. — Ты вдруг стал заботиться обо мне?
— Нет. Потому что я внезапно начал презирать Белоха.
Я хотела получить ответы — не его вина, что они мне не понравились. С другой стороны, я не была уверена, что верю ему. Когда он впервые привёл меня в обманчиво уютную квартиру Белоха, между ними висела сильная скрытая враждебность. В этом не было ничего нового.
— Так что же нам теперь делать? — спросила я самым практичным тоном.
— Я ещё не решил, — он резко поднялся, оглядывая комнату, и я вдруг вспомнила о камерах. Они были повсюду в доме? — Пойду прогуляюсь, — сказал он тоном "я не беру пленных".
Мне не нравилось чувствовать себя пленницей.
— Можно мне пойти с тобой?
— Нет, — решительно ответил он. — И ты уже видела, что может случиться, когда ты бродишь одна.
— Но ты защитишь меня, — возразила я.
Он долго и пристально смотрел на меня.
— На твоём месте я бы на это не рассчитывал.
ПРОХЛАДНЫЙ ПОСЛЕПОЛУДЕННЫЙ ВОЗДУХ был тяжёлым от приближающейся грозы, когда Азазель направился к старому ресторану и вошёл в лабиринт комнат под ним. Сколько он себя помнил, Белох был его врагом. Он был гораздо сильнее, чем должен был быть. Хотя Азазель знал, что Тёмный Город существовал так же долго, как и Падшие, а возможно, и дольше, детали были неясны. Воспоминания о собственном заточении здесь были невероятно смутными — он мог вспомнить боль, отчаяние и свою решимость выжить, и не более того.