Шрифт:
Удар 1
Как бы нам не казалось, что мы находимся в безопасности от проблем прошлого, они всегда нас находят. «Грехи прошлого смываются только кровью» — так они говорили. И они были правы. Мои грехи нашли меня…
— Роберт, милый, вставай! — раздался мягкий и ласковый голос над моим ухом.
— Еще немного, — полусонно отвечаю я, пытаясь спрятаться от ярких лучей солнца за теплым одеялом.
— Ах, так значит.
Я ощутил, как моих ног коснулся прохладный воздух, а затем что-то теплое коснулось их. Мягкое,
— Лилиан, чертовка, ты меня с ума сведешь! — невольно сжимая простынь в кулаке сквозь стоны сказал я.
Одеяло на моей груди приподнялось и оттуда показалась милая мордашка рыжеволосой девушки, что, хитро улыбаясь чмокнула меня в подбородок.
— Я всегда знаю, как тебя разбудить, — прошептала она, вновь целуя мою колючую щеку и поднимаясь выше.
Мои руки привычно схватили это упругое и стройное тело за самые мягкие и «вкусные» места. Пальцы сжали ее бедра, но та, весело смеясь отстранила мои руки.
— Нет, нет, ты же спать хочешь, я не буду тебе мешать, — притворно заботливо промурлыкала она, вставая с кровати и напоследок проведя ногой по моему возбужденному «другу».
Сон как рукой сняло, а возбуждение охватило мой разум настолько сильно, что мои пальцы жадно ухватились за руку девушки.
— Ну ты нарвалась! — прорычал я, аки возбужденный лев.
Одним движением я дернул рукой, от чего девушка, визжа от удивления и смеха упала на кровать и оказалась зажата под моим телом. Подол платья задрался, обнажая ее влажные признаки возбуждения. Стройные ноги обхватили мой торс прижимая к себе, а само тело Лилиан выгнулось как бы стараясь прижаться к моему паху посильнее.
Наше возбужденное дыхание смешивалось, повышая температуру наших разгоряченных тел до максимума. Она закусила свою губу, чувствуя, как я упираюсь в ее влажное лоно.
— Так…не…честно, — постанывая от моих поддразниваний, сказала она.
Ее зеленые глаза горели страстью, руки легли на мою шею, а губы так и молили впиться в них. Эта женщина всегда заставляла меня возбуждаться так сильно, что мой рассудок прост брал перерыв отдавая все на власть низменных инстинктов.
— Все честно, милая, все честно, — счастливо улыбаясь, сказал я, еле сдерживаясь чтобы не овладеть ей.
— Это я должна была тебя мучать, а н-е-е-е-е-е-е-н-е-н-е, ах…
Последнюю фразу она, заикаясь от резкого стона прошептала мне в ухо, потому как я начал медленно входить в нее, чувствуя, как она, обжигая полностью обволакивает меня. Сантиметр за сантиметром, я планировал продвигаться так медленно, как только можно, дразня Лилиан. Но…
— Мама, папа! Доброе утро! — раздался
Доли секунды. Ровно столько нам понадобилось чтобы расцепиться и лечь, рядом друг с другом накрывшись пледом с головой.
— Алиса, сколько раз тебе говорила, не врывайся так в комнату! — отчитала дочь Лилиан, вставая с кровати и незаметно поправляя платье.
— Прости, — насупившись ответила рыжеволосая девчушка, — а почему папа плачет?
— Это он от счастья милая плачет, от счастья, — хихикая ответила моя жена направляясь к выходу, — Пойдем накроем на стол и дадим папе одеться.
— Хорошо!
— Ты коварная, — сипло и обидчиво сказал я ей в след, когда Алиса вышла первая из комнаты а Лилиан остановилась около двери, — Ты же знала, что она прибежит…
— И я тебя люблю дорогой, — показав мне язык она скрылась за дверью.
— Бестия, — ухмыляясь покачал я головой, чувствуя, что женился на той самой девушке.
Но пришло время вставать с постели и идти завтракать, а то все остынет. Как бы не хотелось еще понежиться в теплой кровати… Я уже физически не смогу это сделать, потому как весь сон прогнало коварство моей жены! Она все просчитала, даже появление дочери в нашей спальне! И что мне теперь делать?! Как успокоиться?! Как-же…я…люблю…ее!
Встав с кровати мои босые ноги ощутили приятную мягкость ковра с длинным и густым ворсом. Порой перед сном я люблю зарывать в него пальцы, чувствуя, как толстая пряжа ниток проходит сквозь них. Странное занятие, которое никогда не понимала Лилиан, но переняла от меня Алиса. Доски тихо заскрипели под моим весом, как только я встал с кровати. Штаны как обычно лежали на стуле рядом вместе с белой рубашкой. Выглаженные и чистые, пахнущие чем-то едва уловимым, но приятным.
— Доброе утро, папочка! — закричала моя дочурка, стоило мне выйти из комнаты в гостиную.
Маленькое шестилетнее рыжеволосое чудо, одетое в простенькое платье, прыгнуло в мои объятия стоило их только раскрыть.
— Ух, какая ты сильная, еще немного и повалила бы меня! — смеясь сказал я, ловя взглядом улыбку Лилиан накрывающую на стол.
— Пап, а я с утра такого большого жука видела! Показать?! — глаза моей дочери горели от энтузиазма.
От одного слова «жуки», лицо Лилиан перекосилось от отвращения. Затем она начала мотать головой из стороны в сторону еле сдерживая глаза, наполненные мольбой, от того, что увидела мою довольную сокрой расплатой улыбку.
О, милая, я же знаю, как ты любишь насекомых.
— Алиса, а давай маме тоже покажем жучка! Ей очень интересно! — улыбаюсь я во все тридцать два зуба.
Она готова меня на месте испепелить за подобное, а ее возмущенный взгляд обещает мне сегодня сон в гостиной на неудобном диване. Но это стоит того! Я ни о чем жалеть не буду!
— Интересно? — с недоверием в прищуренных глазах спросила Алиса, смотря на мать.
— О-о-очень, — не выдержав взгляда ребенка, сдалась девушка, опуская голову.