Демонология Агапи
Шрифт:
Мне безумно хотелось смыть с себя последствия злоключений на Арене, очередной трансформации, страха и усталости.
— Филипп, — снимая с плеч ранец, позвала я кота. — Ты, может, в комнату к мужчинам вернёшься? А то тут девочки.
— Нужны мне ваши прелести! — проворчал фамильяр из своего укрытия. — Я сплю.
— Ну как знаешь…
Куртка, джемпер, джинсы, бельё, ботинки. Скинула всё в кучу, наложила заклятие чистоты и шагнула под горячие струи.
— «Да здравствует мыло душистое и полотенце пушистое!» — стряхивая капли воды, продекламировала я, выходя из кабинки. — Как мало надо человеку для счастья.
Завернулась в полотно,
— Помыться хочешь?
— А можно?
— Раздевайся!
Воду отрегулировала, как гелем пользоваться, показала и пошла заниматься одеждой.
То, что девочка одета была скудно, это я ещё на Арене увидела. Ткань блузки и юбчонки тонкая, чуть ли не светится. Оно и понятно — в жарком влажном климате Океана одежда из шерсти не в чести. Но мы-то на заледеневшей Кеталопции. Хорошо, что в суме нашлась футболка запасная и носки тёплые. Хоть как-то согрела бедняжку. Кинула очищение и на эти тряпочки.
Теперь надо заняться волосами. Отжимаем, подсушиваем, заплетаем, укладываем. Я так увлеклась своей причёской, что не услышала, как Цая закончила мыться.
— Ой, как ловко получается. А мне так можно? — океанка стояла рядом, как русалочка, вышедшая из моря, кутаясь в полотно и отжимая волосы.
В покоях царил покой. Почти все мужчины спали, устроившись кто где. Девушка, отыскав взглядом своих, стала пробираться в их сторону, аккуратно переступая через ноги и руки отдыхающих наёмников. А ко мне подскочил Инк. Оглядевшись по сторонам, он потащил меня к выходу, из которого я недавно скатилась под ноги Лолит.
— Туристка! — зашипел он, старательно контролируя громкость голоса. — Когда уже научишься головой пользоваться?
— Что опять не так? — с трудом выдернула пальцы, которые страж эмоционально сжимал в своей
ладони.
— Ты зачем так запросто портал открыла?
— А как надо было? — удивлённо уставилась я на друга.
— Ну, хотя бы вид сделала, что амулетом пользуешься. Еще бы заявление межгалактическое сделала, что ты теперь нескончаемый источник энергии и силы.
— Да никто ничего не понял… Все же свои были… — начала я придумывать оправдания, успокаивая Инка и себя.
Архимаг безнадёжно махнул рукой:
— Ты неисправима.
Я вздохнула. Ну да, не подумала. Быстрее хотелось попасть в тёплое помещение покоев Лолит, присесть на мягкий диван, подставить тело под горячие струи воды.
— Может, обойдётся, а? — неуверенно спросила я друга.
В ответ Инк только плечами пожал.
— Нас тебе бояться не стоит, — пророкотал над головой Пубок, и на плечо опустилась тяжёлая ладонь воина.
— Мы не наивные юнцы и понимаем, что общение с богиней сильно изменило тебя. Но также мы понимаем, как много ты для нас сделала. Если бы не ты, с Арены нам бы не уйти.
Я хотела было привычно отмахнуться, сказав, что всё это пустяки, что не надо благодарности, но голос зловредной Кетсыларихи в голове меня остановил: «Заткнись!» Поспорить с недоупокоенной бабкой будущего монарха я не успела.
— Пошли, — направил сильной рукой, всё ещё лежавшей на моём на плече, назад в комнату Пубок. Остановившись у чёрного непроницаемого стекла, наёмник что-то сказал. Негромко, но так властно, что все его парни, как один, встали и подошли к нам. В содержание краткой, но проникновенной речи, которую командир вещал своим бойцам, я не вникала. Язык был не межгалактический, а их родной. Задумавшись о возможных последствиях своей промашки, я не переключилась на понимание. Поэтому, когда парни стали резать себе руки, немного испугалась. Сжав левую руку в кулак, каждый нанёс себе рану вдоль фаланги указательного пальца и мизинца. Мужчины поочерёдно передавали друг другу нож, а сделав разрезы, вытягивали руку в центр круга. Делали они это быстро, без доли сомнения. Вот нож уже в руке Пубока. Два выверенных движения, окровавленный кулак в центр, а нож протягивает Инку. Страж немного смутился, спрятал обе руки за спину, отрицательно качнул головой и вышел из круга. Наёмник чуть насмешливо, но в то же время понимающе кивнул и протянул нож мне.
— Я тоже должна в этом участвовать? — проблеяла я.
Ой, как же мне хотелось повторить действия Инка, но наёмники смотрели на меня требовательно. Не сбежать.
— Ну, надо так надо, — обречённо вздохнула и взяла протянутый нож.
Сжав зубы, чтобы позорно не айкать, провела по коже кончиком лезвия. Кинжал был так остро наточен, что даже боли не почувствовала. Только кровь подтвердила, что порезы сделаны. Сжала кулак и протянула руку к остальным. Все ждали только меня. Встали плотнее, соединившись плечами и ранками на руках. Пубок, сомкнув круг, начал что-то нашёптывать на грани слышимости. Он повторял одни и те же слова, но каждый раз чуть громче, чуть резче, чуть значимее. И все, стоящие крУгом, повторяли за ним. И я повторяла тоже. Не понимая смысла слов, не зная, зачем я это делаю, но осознавая важность и необходимость моего участия в ритуале. Вдруг наши соединённые руки окутало марево голубого сияния. Легкий жар с руки перекинулся на всё тело, прокатился волной и схлынул. Кулаки разжались, руки опустились, но мы так и стояли, прижавшись друг к другу плечами.
— Теперь ты наша сестра, а мы твои братья, — буднично объявил Пубок, и круг распался.
— Как это? — не поняла я.
— Ты боялась нашего предательства. Для твоего спокойствия мы провели обряд единения и стали семьёй. Никто из членов семьи не может навредить родичу. Это магия рода. Рассчитывай на нас, сестрёнка!
— А Инк-то вышел из круга, не захотел родниться, — ехидно заметил Филипп, вылезая на крышку ранца. С недавнего времени он стал пользоваться рюкзаком, как раньше пользовался горбом. Сидел сверху.
— Мало ли какие у него на это причины были, — пожала я плечами. — Он всё же третий в очереди на наследование престола, а я попаданка безродная. Мне и этих братьев достаточно!
С улыбкой рассматривала вновь обретённых родичей. Мужчины не так пугающе могучи, как демоны, но все высокие и крепкие. Не было в них тяжести борцов сумо, но гибкая неутомимая подвижность самбистов говорила о принадлежности к опасной профессии.
— Госпожа, — медовый голос Лолит отвлёк от визуального знакомства с новыми членами семьи. — Что случилось, госпожа?
— Ты о чем, лиса? — повернулась я к суккубу.
— Не понимаю, что происходит. Кто это? — она кивнула на людей за моей спиной. — Я перестала чувствовать привязку правителей, рабыней которых стала после рождения ребёнка. Мне страшно, госпожа.
Хоть и не выглядела Лолит испуганно, но я ей верила. Не по наивности, присущей мне, а по осознанию того, что пугаться внезапно наступивших изменений, неизвестности будущего — это нормально. Сотни лет быть рабыней привычнее и понятнее, чем получить нежданную свободу, стать полностью ответственной за свою жизнь.