Демонология Древнего Китая
Шрифт:
Также большую опасность представляют черепахи, прячущиеся в земле; если человек случайно пройдет над ними, он может внезапно заболеть или еще как-либо пострадать. «Ли Цзун был губернатором Чучжоу, когда одна монахиня, пойдя как-то на базар, вдруг погрузилась в землю, села и никак не могла сдвинуться с места. И прежде много раз случалось так, что люди теряли способность либо есть, либо говорить. Поэтому в конце концов чиновники доложили обо всем Ли Цзуну. Ли Цзун приказал воинам унести монахиню и выкопать яму на том месте, где она провалилась. В яме нашли огромную черепаху размером в несколько чи. Когда черепаху бросили в воду, монахиня пришла в себя» («Цзи шэнь лу», гл. 19).
Аллигатор или крокодил то,
"Куда же вы направляетесь? — спросил Фу. — И почему вы так беспечны, что путешествуете даже без шляпы, которая могла бы уберечь вас от дождя? Скорее перелезайте ко мне в лодку; здесь вы не промокнете". Они поболтали еще немного, и девушка привязала свой челнок к лодке Чжан Фу, а сама улеглась на его постель. После третьей стражи дождь прекратился, и при свете луны Чжан Фу увидел, что женщина на самом деле — большой крокодил, положивший морду на его руку как на подушку. Чжан Фу в ужасе вскочил и хотел было уже поймать чудище, но оно быстро ретировалось, плюхнулось в воду и поплыло к челноку, который оказался прогнившим стволом дерева в чжан с лишним длиной» («Coy шэнь цзи», гл. 19).
«У начальника уезда Цзе была дочь, которая попала под дьявольские чары. Немало лекарей пыталось вылечить ее, но все безуспешно. И тогда отец девушки обратился с просьбой помочь к некоему Дун Фэну, пообещав отдать дочь ему в жены, если он сумеет поставить ее на ноги. Фэн принял предложение и позвал белого крокодила в несколько чжанов длиной. Когда крокодил подполз к двери, за которой лежала больная девушка, Фэн приказал слугам зарубить крокодила мечами. Девушка сразу же выздоровела и стала женой Дун Фэна» («Шэнь сянь чжуань», гл. VI).
«Буддийский монах Чжу-яо узнал заклятье, обладавшее божественной силой, которое давало ему полную власть над демонами. Демон наслал болезнь на незамужнюю дочь принца Гуанлина, и Яо пришел в дом принца, чтобы вылечить ее. С закрытыми глазами он бормотал заклинания, укоряя призрака: "Эй, ты, старый демон? По какому праву ты забываешь, что значит вести себя в соответствии с Дао, и осмеливаешься вредить людям?" При этих словах девушка громко заплакала. "Они убивают моего мужа", — воскликнула она. А призрак, спрятавшийся позади нее, молвил: "Теперь пришел мой последний час". Потом он разразился вздохами и рыданиями и произнес: "Против божественной власти я бессилен". После чего превратился в старого крокодила, который выполз во двор. Яо приказал забить его» («Чжи гуай лу»).
Укусы змей очень опасны и даже смертельны для человека, поэтому в том, что в Китае змей тоже наделяют самыми разными атрибутами, свойственными демонам и призракам, ничего удивительного нет. Более того, историй и преданий о змеях-оборотнях великое множество. Несчастные жертвы гнева змеи умирают, страдают от болезней и несчастья не только сами, но и зачастую вместе со своими семьями. В некоторых легендах описываются такие ужасы, что мы вправе утверждать, что они полностью лишены каких бы то ни было оснований. Но, справедливости ради, мы обязаны сказать: в не меньшем количестве историй явление змей считается благоприятным знаком.
Змеи-оборотни, как и призраки в целом, нередко выступают в китайской мифологии в качестве карающей десницы. Так, в конце правления династии Цзинь призрак возвестил гибель Чжугэ Чан-миня, храброго воина, одержавшего множество побед, но отличавшегося такой ненасытной
Но змеи-оборотни преследовали в Китае не только злых и порочных людей. В «Тай пин гуан цзи» приводится легенда о том, как чудовище досаждало не кому-нибудь, а самому совершенномудрому Конфуцию. «Янь Хуэй и Цзы-лу сидели перед воротами дома Учителя, когда появился призрак и заявил, что хочет видеть Конфуция. Глаза его сверкали, словно солнце, и выглядел он так устрашающе, что Цзы-лу лишился чувств: губы его застыли, и он не мог вымолвить ни слова. Янь Юань же (Янь Хуэй) взял свою обувь, дубинку и меч, выступил вперед и схватил призрака за бедра. Призрак тут же превратился в змею, и Янь Юань зарубил ее мечом. Учитель вышел посмотреть, что случилось, и сказал со вздохом: "Храбрый человек не ведает страха и не теряет при этом мудрости; мудрый человек не храбр, но и храбрец не всегда обладает мудростью"».
Тао Цянь рассказывает страшную историю о том, как огромная змея, приняв человеческий облик, обманула целую семью с тем, чтобы удовлетворить свою похоть с невинной девушкой. «В период Тайюань династии Цзинь один ученый муж взял себе в жены девушку из соседней деревни. Пришло время свадьбы, и семья жениха послала за невестой людей, семья же невесты отправила ее в новый дом в сопровождении кормилицы. Свадебная процессия добралась до двойных ворот и множества залов, походивших на дворец царственной особы. Перед столбами горели факелы, а позади них на страже сидела служанка в богатых одеждах. Задние покои были убраны занавесками и гобеленами необыкновенной красоты.
Наступила ночь, и девушка, потихоньку роняя слезы, обняла свою кормилицу. Спустя время кормилица украдкой просунула руку за занавески, и поняла, что огромная змея толщиной со столб в несколько пядей обвилась вокруг тела девушки, закрыв его с головы до пят. В ужасе она бросилась прочь, и увидела, что служанка, охранявшая стоявшие под столбами факелы, тоже змея, только чуть меньших размеров, а сами факелы — горящие змеиные глаза» («Coy шэнь хоу цзи», гл. 10).
Уже в сочинениях ханьской династии змея предстает демоном, способным насылать тяжкие болезни. «В начале царствования императора Чжан-ди (76–89) жил некий Шоу Гуан-хоу, который умел разоблачать и наказывать всех гуй и мэй, приказывая им спутывать себя по рукам и ногам и являть свой подлинный облик. У жителя его деревни была жена, которую поразил болезнью мэй. Гуан-хоу разоблачил призрака, и за воротами дома нашли большую змею в несколько чжанов длиной» («Хоу Хань шу», гл. 112, II, 1.17). Вариации на эту же тему встречаются и в литературе как более ранних, так и последующих времен.