Демоны без ангелов
Шрифт:
Она обнимала его, целовала, умоляла, начинала плакать. Ну как ты не понимаешь, как же тебе объяснить, любимый мой, мать увидит тебя и непременно, непременно потащит в дом – знакомиться. В наш великолепный дом она приведет тебя, и ты сначала будешь удивлен и доволен – «а ты круто живешь, Шуша».
Но потом мать покажет тебе сестру Женьку. Она никогда не смирится с тем, что ее обожаемую младшую дочь стыдятся и ненавидят, прячут от людей, брезгуют ею.
И все разом обратится в ад.
В тот самый ад, из которого я едва спаслась.
С тобой, мой принц.
–
– Не нужно, папа.
– Не хочешь ехать со мной?
– С кем ты летишь?
Это спросила мать, неслышно вновь явившись на пороге.
– С Баклаковым.
Мать поднесла руку ко лбу.
– Ты не говорил мне.
– Это вчера только решилось. Как раз под выходные. Давно ведь собирались.
– А вещи?
– Какие вещи?
– Для охоты. Что, так и будешь там в костюме?
– Там все есть в охотхозяйстве. Все уже приготовлено.
Шуша смотрела на родителей. Отец лгал, а мать… она едва скрывала слезы. Но что-то сейчас еще в ее лице. Такое, чего Шуша прежде не замечала.
К черту это все. И я буду лгать.
– Всем привет, да, кстати, я ночую у подруги. Завтра мы на рок-концерт, а потом по клубам с большой компанией, так что не волнуйтесь, – она поднялась из-за стола. – Папа, хорошо долететь, мама – отличного дня.
Они не обратили на ее слова никакого внимания.
Но потом на пороге она оглянулась. Отец Михаил Финдеев смотрел на нее. И что-то тоже мелькнуло в его глазах, не отцовское, привычное, – иное.
Автобус. Новый Иордан.
Станция метро. Москва.
У метро она тормознула частника и помчалась сначала по проспекту, потом по Садовому кольцу. На перекладных. На крыльях любви.
И естественно, опоздала зверски. Но Эдуард Цыпин ждал ее.
– Привет.
Нет, теперь не она первой бросилась ему на шею, а он сжал ее в объятиях, ища ее губы губами.
– Я тут чуть не сдох без тебя.
Она смотрела на него, не могла наглядеться.
– И я. Я ночью совсем не спала. Я останусь с тобой? Хочешь, я останусь с тобой?
Он зарылся лицом в ее волосы. Странно, но он тоже изменился – порывистый как мальчишка, очень страстный. Шуша ощутила сладкую дрожь внутри.
– Все, что хочешь, – для тебя, все, что пожелаешь. Куда ты хочешь, куда поедем?
– По магазинам, – Шуша глядела на него лукаво. – Что, слабо, мой принц?
Кто-то говорил ей, кто-то из подружек, что «запавшего на тебя» парня с самого начала надо «как следует выставить», чтобы он понял, что не все даром в этом мире, что ты – девочка с запросами. Через это он, мол, станет лишь дороже тебя ценить. Шуша эту бабью мудрость хранила в своей копилке. И трепеща от любви и желания, готовая отдаться ему прямо сейчас, она все же решила играть роль, как и в тот раз, когда пыталась представить из себя «девочку-вамп». Может, ничего и не выйдет, как и в прошлый раз. Но любовь – это то-о-о-онкая игра, все девчонки это твердят, все женские журналы пишут об этом. А раз твой парень живет с тобой, имеет тебя – он должен платить за удовольствие.
Внутренний голос возроптал – не лучше ли жить своим умом, Шуша?
Но было уже поздно.
– Отлично, сначала поедем по магазинам. Куда?
– В «Атриум» на Курской.
Вот так! Она ему приказывает. Она ему уже приказывает! В «Атриум», мой принц. Там пропасть магазинов, и ты купишь мне много всего.
В торговом молле «Атриум» у Курского вокзала (это вам не провинциальная «Планета» в Новом Иордане) Шуша начала резвиться, как дитя.
Глупо, конечно, но без блеска для губ бутик «Рив Гош» не покинешь, и это вот молочко для тела в «Lush», что делает кожу как шелк. Затем Шуша надолго зависла в H&M – модненько и не обременительно, все девки тащатся. Потом захотелось чего-то поинтереснее.
Бутик с вечерними платьями.
– Зайдем, – кивнул Эдуард Цыпин.
В тех магазинах он откровенно скучал, а тут на лице появилось оживление.
– Круто?
– Красиво.
– Хочешь, чтобы я надела такое платье?
– Очень хочу.
– Черное?
– Нет.
– Это вот красное?
– Нет. Вот это, – Эдуард Цыпин указал на белое платье.
Шуше вспомнилась их первая встреча. Бал! Кто это тогда возвещал о нем в ее мечтах? Бал!
– Хорошо. Но сначала белье, – и она потащила его к лифтам на второй этаж.
А там уж нельзя было снова пройти мимо бутиков косметики, обуви. Даже «в шубы» Шуша заглянула – а то! Что, милый принц, хоть и август на дворе, а готовь сани летом, да? Но там она лишь нежно погладила темный норковый мех. И вздохнув украдкой, стала рассказывать ЕМУ, что «меха она принципиально не носит».
– Я ролик в Интернете смотрела, как шкурки с них сдирают, кровищи… Мучают, губят животных, сволочи. А потом вот шьют это самоедское уродство – меховые жилеты! Нет уж, не надо мне меха, я и в пуховике зиму прохожу.
Эдуард Цыпин поцеловал ее. У Шуши ноги подкосились. Но бутик с бельем маячил напротив. Она нахватала с вешалок кружевных трусиков и бюстгальтеров и метнулась в примерочную.
– Хочешь со мной сюда?
– Нет, там я за себя не ручаюсь, – он остался в зале.
Когда Шуша вышла с отобранными трофеями, он стоял в дверях. Подошел и начал расплачиваться.
– Курить хочется, – усмехнулся он. – Первый раз в жизни. А ты опасная кокетка, детка.
– То ли еще у нас будет, – она смотрела на него, сияя от счастья. – Теперь можно и за платьем.
Но по курсу оказался новый бутик – и тоже с платьями. И надо же, одно тоже белое, прямо идеального покроя – без бретелек, с застежкой сзади, как влитое сидело на манекене.
– Класс! – Шуша остановилась. – Это.
– А мне понравилось то.
– Нет, это. Короткое, простое и такое стильное. Хочу его.
– Так, примерь, вот тебе деньги, – он достал из кармана джинсов бумажник. – Подойдет, сразу надень, хорошо?
– А ты куда? – Шуша внезапно испугалась. Все померкло разом перед ее глазами. Она что-то не так сделала?! Она переиграла? Слишком много вытянула из него, заставила раскошелиться и сразу пожалеть об этом?