Демоны ее прошлого
Шрифт:
— Вы были у него лично?
— Секретаря с подобным не посылал бы, — серьезно ответил вице-канцлер. — Я уже говорил вам, Оливер. Вы — друг Элизабет и Эдварда, а значит, в каком-то смысле и мой. Хотя у вас, конечно, есть право в это не верить. Но с Олдриджем я встречался. Рассказал ему… Многое рассказал. Даже несколько тайн выдал. Например, что леди Хелена жива и весьма удачно вышла замуж. Не скажу, что он обрадовался. Как и известию, что в отношении Хеймрика открыто дело о злоупотреблении служебным положением. Пока — о злоупотреблении, а потом посмотрим… Вскользь сообщил ему, что у нас есть доказательства участия его старшего сына в запрещенном
— Но вы ведь не собираетесь?..
— Кто знает? — От усмешки вице-канцлера Оливеру захотелось пригладить волосы. Показалось, что они встали дыбом. — Олдридж не знает, это точно. С такими, как он, договариваться нужно с позиции силы. Вы бы наверняка отыскали в своем арсенале несколько подходящих заклинаний, но я лишь скромный теоретик, так что… обрисовал в теории возможные последствия. Когда Олдридж с вами свяжется, постарайтесь, чтобы он остался в уверенности, что они действительно возможны.
— Вы могли сразу узнать у него все. — Оливер невольно поморщился от неприятного ощущения, что с ним поступили как с ребенком, который собирался поудить рыбу, а ему, чтобы не промочил ног, подали ее уже жареной.
— Мог, — согласился лорд Арчибальд. — Но, во-первых, я обещал вам приватный разговор с Олдриджем. А во-вторых… наверное, я уже не хочу знать все.
Видимо, не только Оливер плохо спал этой ночью.
— Кеннет Олдридж под наблюдением, — продолжил вице-канцлер. — После того как он свяжется с вами, с ним побеседуют следователи. То, что непосредственно касается дела, будет запротоколировано. Если у вас после беседы появятся какие-то новые догадки, буду рад, если тоже поделитесь со следователями. Понимаю, вам кажется, что разбирательство без вашего личного участия идет медленно или что преступник может избежать наказания, но…
— Я вас понял, лорд Арчибальд.
— Надеюсь. И… Думаю, торт уже подали.
Он не ошибся — торт ждал на столе. Три яруса нежного бисквита со спиртовой пропиткой, украшенные воздушным кремом и засахаренными фруктами. Оливер не остался до конца вечера, но кусочек торта попросил у хозяйки с собой, чем немало ее порадовал. Элизабет каждый раз, когда он уходил от них, порывалась завернуть ему что-нибудь со стола, но он неизменно отказывался. Сегодня взял бы не только торт. Нелл наверняка ничего не ела, оставшись одна…
Но курила.
Первое, что он почувствовал, вернувшись домой, — запах табачного дыма. Вместе с дымом из-за приоткрытой двери гостиной тянуло тревогой.
— Прости. — Нелл сидела в кресле, поджав под себя ноги. Рядом на столике стояла полная окурков пепельница. — Дарла показала мне заклинание, чтобы загонять дым в бутылку, но, видимо, я что-то не то сделала… или дыма слишком много…
— Ничего страшного. Потом откроем окна.
— И я рылась снова в твоих шкафах. Ты говорил, что сохранил сигареты, но не сказал, где они лежат.
— Ничего, — повторил он. — Нашла же? А я принес тебе торт. Заварить чай?
— Нет, не хочу.
— А чего хочешь? Еще не поздно что-нибудь заказать.
Она посмотрела на него. Долго. Задумчиво. Грустно.
— Все так ужасно? — спросила тихо.
— О чем ты?
Нелл вздохнула. Отвела взгляд. Вытащила из коробки сигарету и щелкнула пальцами, прикуривая.
— О проекциях, которые ты забрал у Хеймрика. Ты ведь их просмотрел?
— С чего ты…
— Олли, не нужно. Ты полночи просидел на кровати, несколько раз выходил сварить себе кофе. С утра носишься со мной словно с хрустальной вазой. С праздника вот сбежал и торт принес… Я не вижу других объяснений.
— Я… думал, ты спала ночью…
— Не могу спокойно спать, если ты не рядом. Но ты не ответил. Ты их забрал? И просмотрел?
— Да… и тоже да.
Она глубоко затянулась, сигарета в секунду истлела на полдюйма.
— Кто кроме тебя? Кто-то из следователей?
— Нет. Лорд Аштон, он…
Сигарета дотлела до мундштука, и Нелл вытряхнула ее в пепельницу.
— Мне тоже нужно увидеть.
— Нелл…
— Мне. Нужно, — проговорила она раздельно и резко. — Я не собираюсь смотреть на то, на что смотрел ты. Я хочу понять, что это был за ритуал. Если знать, что именно делалось и как, можно предположить, кто на такое способен. Мне интересно только это. Если не разберусь сама, спишу схемы, чтобы показать другим демонологам. И все.
— И все, — повторил он. — Поэтому ты куришь без перерыва, наверное, с тех пор как я ушел.
— Я не курю. — Она потянулась за новой сигаретой. — Я бросила, ты же знаешь. Это просто… Просто дай мне проекции. Сейчас.
Пепельницу Нелл взяла с собой в кабинет. И сигареты.
Оливера оставила в гостиной.
Больше, чем вчера, он не увидит. Меньше — увы, тоже.
Но главное, он не увидит того, что увидит она.
Хеймрик, делая запись, объединил воспоминания ее и Джордана Блейна, чтобы получить более полное представление о случившемся. Теперь Нелл повторно пропускала эти воспоминания через свою память, вытягивая все новые и новые подробности. Удивительно, как много всего можно откопать внутри себя даже через столько лет…
Лаборатория, стук в дверь, сосредоточенное, точно на экзамене, лицо Ирвина, заклинание, которым он парализовал ее до того, как она успела спросить, зачем он пришел, — на съемке этого не было. Но теперь предшествующие обряду события вспомнились с нереальной четкостью. И собственные мысли, такие глупые и наивные.
Нелл не боялась. Ни Ирвина Олдриджа, ни Джордана Блейна, ни Клауса Эрланда. Последнего — особенно. Вечный нытик, он мог полдня таскаться за ней, чтобы она объяснила ему последнюю лекцию, выпрашивал у Сью конспекты и радовался, если она соглашалась начертить ему заданные схемы, носил за Вилбертом книги и соглашался на дополнительные дежурства — во многом благодаря этому и доучился до последнего курса. Он вызывал только жалость — не страх… «Тебе должно быть больно, — сказал он, поставив ей ногу на грудь. — Очень больно, иначе ничего не получится»…
Но это — потом.
Сначала все казалось розыгрышем. Жестокой, но шуткой. Парни перебрали виски, который проносили тайком на территорию университета, и решили ее попугать. Приволокли в павильон для призывов. Начертили что-то несуразное на черном каменном полу. Зажгли свечи, словно и впрямь собирались вызвать демона… Так она думала. И демонов тоже не боялась, она же Вандер-Рут.
Демоны не имеют над человеком власти большей, чем он сам им дает, — в детстве она была уверена, что эта фраза принадлежит ее отцу. Повзрослев, узнала, что он сам позаимствовал ее у Йозефа — первого демонолога в их роду.