Демоны пустыни
Шрифт:
Фонит по-прежнему. Но самое странное ощущение приходит от храма. В нем нет совсем ничего, ни силы хаоса, ни какой-либо другой. Возможно, потому что он давно заброшен? Я еще не видел пустых храмов, а от других всегда исходило ровное свечение, словно сами камни были скреплены силой, вместо строительного раствора.
Вот только значит ли это, что там безопасно? Поиск выхода привел нас сюда. Угрозу я и без того чувствую отовсюду. Остается положится на то, что дар сработал, как надо мне.
— Хррр, — рычит старлей, вставая на ноги и сжимая свое плечо. —
— День такой, хреновый. Мне кажется, все с мыслей сбиты, — я неохотно отталкиваюсь от удобной туши и поднимаюсь.
По возвращению Олег тут же берет в оборот старлея, подлечивая. Пулю приходится запечатывать внутри, на ее извлечение уйдет слишком много силы. Да и условия тут не самые подходящие для операций.
Целитель и сам выглядит плохо. Он сутулится и покачивается — на пределе. И поддержать некому, моя сила его сожжет, а Богдан помогает Саше. Перекидывать его означает оставить нас без защиты.
Я чешу каску и иду к паладинам. Меркарс и Балло — так у них написано.
— Сможете помочь целителю? — указываю на присевшего на корточки Олега. — Он вымотался, а его помощь нам нужна больше всех.
— Как? — они переглядываются, неизвестно зачем, в заляпанных очках почти ничего не разглядеть.
— Поделиться силой. Я не уверен, что это возможно, между ее разными, хм, видами. Но стоит попробовать.
— Поделиться святым духом с язычником? — в голосе Балло звучит нотка брезгливости. — Свет не в силах помочь неверующему.
— Я верю, что если мы лишимся целителя, то нам всем конец, — я сдерживаюсь, чтобы не выразиться крепче.
— Марк, мы должны попытаться. Не забывай, что мы на одной стороне. Есть только зло и те, кто с ним сражается. Я готов и сделаю все, от меня зависящее, — Меркарс коротко кивает и выступает вперед.
— Я не отказываюсь, — спешит добавить первый. — Просто это звучит… невозможным. А почему вы не можете помочь своему?
— От моей помощи ему станет только хуже. Остальные либо и без того на пределе, либо у них другие задачи, — я вижу, что у паладинов силы хватит, чтобы поделиться. — Если вы в состоянии, хотя бы чуть лучшем, это поможет.
— Мы готовы, — решает за обоих Меркарс. — Говори, что нужно делать.
А я вдруг понимаю, что они совсем не удивлены самим фактом перекачки силы. Значит, у паладинов это нормально? Потому что в тот единственный раз, когда накачивали силой меня, сначала вообще никто не верил, что такое возможно.
— Благодарю. Для начала нужно уйти с открытого пространства.
Я выдыхаю. Шанс, что получится, небольшой, но есть. Если мы сможем привести в порядок Олега, то возможно, и все выживем.
— Надо идти в храм, — я возвращаюсь к командиру. — Это единственное укрытие поблизости.
— Что там, внутри?
— Ничего, я там не чувствую ничего, — продолжаю я через силу. — Но это не значит, что там безопасно.
— В этой демоновой духовке нигде не безопасно!
Храм, когда-то величественный и необъятный, на удивление разрушен не так уж сильно. Чуть просела крыша под парой развалившихся колонн. Площадка, на которой он стоит, засыпана песком. По бокам его тоже припорошило, но вход остался целым.
Гигантская черная дыра дверного провала выглядит как распахнутый в крике рот. Ну или желающий нас сожрать. Желание идти внутрь уменьшается с каждым шагом. И не только у меня, судя по тому, как все замедляются, приближаясь.
— Володя? — с надеждой спрашиваю я.
— Не могу опознать, чей это храм, — прорицатель останавливается, задирает голову и рассматривает строение. — Все знаки снаружи стерлись от песка и ветра. Возможно, в главном зале мы найдем статую, тогда станет понятно. По кладке и камню ясно только, что ему несколько тысяч лет.
— Ты что-нибудь видишь, в потоке? — к демонам археологию и достопримечательности.
— Тут… пусто, — Володя трясет головой. — Словно его нет вообще. Мне это не нравится.
Может, паладинам и его удастся прокачать? Интересно, что будет, если их святой дух применить к прорицателю? Надеюсь, у нас будет время и силы проверить. Ну а что поделать, пришло время нестандартных решений.
Я всегда любил оригинальный подход, за это качество меня наставник и выделил среди других оборванцев. По той же причине я оказался в итоге тут, то есть сначала умер. Нда, если это коматозный бред, он явно слишком сильно затянулся.
Мы все останавливаемся на минуту у входа, не решаясь войти. Вижу, что одаренные призывают силу, а пустынники вскидывают оружие. Богдан сжимает в руке артефакт.
Пожалуй, самое время для Светлячка. Если на нас оттуда что-то вылезет, то оно может быть и пострашнее виденного раньше.
Штормовой ветер опять меняет направление, подталкивая нас внутрь. Стралей выступает вперед, дает нам знак двигаться и мы осторожно идем следом, вытягиваясь цепочкой.
Фонари высвечивают длинный коридор, на полу песок и обломки каменных блоков. Основной проход в главный зал завален наглухо. Причем, похоже, вручную. Командир оглядывается на нас, указывая на завал и мы синхронно пожимаем плечами. Идей ни у кого по этому поводу нет.
Только я с некоторым сожалением смотрю назад, на выход. Старлей укоризненно мотает головой и углубляется в проход. По общей логике храмов, справа и слева обходные коридоры, они ведут в разные служебные и жилые помещения. И должен быть еще вход в главный зал, и не один.
«Игорь, что-то не так…» — не отличается оригинальностью Володя.
Да все тут не так. Этот мир, боги, их отношения, пустыня эта, чтоб ее. Долбанный ветер и километры песка над головой.
Командир останавливается, поднимает руку с кулаком вверх. Мы мгновенно застываем, прислушиваясь. Но я слышу только свист ветра оттуда, откуда мы пришли. Ни скрежета когтей, ни единого шороха.