Демоны римских кварталов
Шрифт:
– Черт подери! – вполголоса выругался он. – Что мы наделали… Этого историка нельзя было выпускать ни в коем случае… Надо срочно связаться с Интерполом на Украине!
ГЛАВА 59
Они попросили у стюардессы бутылку минералки – оба умирали от жажды. За стеклом иллюминатора, покрытым, словно трещинами, сеточкой изморози, стояла непроглядная темнота. Мари пыталась что-нибудь увидеть, прикрывала глаза от бокового света, не дышала, чтобы стекло не запотевало, но так ничего не высмотрела и ограничилась своим мутным отражением.
– Ночь, – сказала она,
– Когда же это все кончится? – прошептала она.
Скоро, очень скоро, подумал Влад. В двенадцать часов три минуты грядущего дня, когда солнечное затмение достигнет своего пика. После этой минуты поздно будет что-либо предпринимать. Все уже свершится.
– Да, очень скоро…
Она взяла его ладонь, прижала к своей щеке. И снова этот взгляд, полный любви и сострадания!
– Мари, я хотел тебя спросить… Ты видела… ты обратила внимание на ладони Адриано?
Мари коснулась пальцами его губ.
– Я все видела и все поняла, Влад… Но, пожалуйста, давай не будем сейчас об этом. Мне очень, очень тяжело… Лучше расскажи мне, как мы будем добираться до Судака?
– В Харькове мы сядем на ночной поезд, идущий в Крым. В Симферополе возьмем такси.
– Мы успеем?
Он не ответил, и Мари не стала переспрашивать.
– Ты знаешь, – произнесла она, тревожно глядя на плечо Влада, – твоя рана снова кровоточит…
– Мари, ты смотришь не на то плечо. Я был ранен в левое.
– Влад, но у тебя здесь проступила кровь!
– Да нет же, этого быть не может… Наверное, это кровь несчастного Адриано.
Мари поверила, ее тревога улеглась. Влад закрыл глаза и откинул голову на спинку кресла, стараясь отвлечься и не замечать странной жгучей боли, разливающейся по его спине – казалось, будто по ней били плетью.
– В гостинице не было Интернета, и я чувствовала себя там, словно в тюремной камере. Позвонила подруге, но та смогла найти лишь несколько строчек из энциклопедии… Вот, послушай… – Мари развернула рекламный буклет, посвященный сезонной распродаже зимней обуви. На полях неровным мелким почерком было записано несколько предложений. – Христофоро ди Негро – последний консул Солдайи, погиб в 1475 году при осаде турками крепости. Был известен своей принципиальностью и неукоснительным соблюдением закона. Занимал жесткую позицию в отношении преступников и требовал сурового наказания для братьев Гуаско, которые держали в страхе местных крестьян, душили их незаконными налогами и самовольно вершили над ними суд. Но на защиту братьев встал подкупленный ими консул Каффы Кабелла… Вот, собственно, и все.
Мари спрятала буклет в сумочку.
– Это далеко не все, – ответил Влад. – Христофоро – самый загадочный консул генуэзских колоний. По закону консулов меняли ежегодно. Христофоро же командовал крепостью четыре года подряд. Историки объясняют это тем, что султан Магомет II закрыл Дарданеллы для генуэзских судов, и в Крым из Италии попросту невозможно было отправить замену. Но у меня на этот счет особое мнение.
– Христофоро не
– Он не просто не хотел возвращаться, Мари. Христофоро знал, что никто другой не удержит власть Генуи на Крымском побережье. Только он мог справиться с этой задачей, и ждал той счастливой минуты, когда сможет выжечь на ладони очертание второй половины Символа. Никто не знает, что бы предпринял Христофоро, если бы его мечта осуществилась и он стал самым могущественным правителем Земли.
– Нам бы только добраться до его могилы раньше, чем это сделают «наследники».
Влад как-то странно взглянул на Мари, отвел рукой непослушный локон, упавший ей на глаза.
– Самое скверное в этой истории, Мари, – сказал он, – что у Христофоро ди Негро нет могилы.
ГЛАВА 60
Мари отпрянула, словно вдруг перестала узнавать Влада.
– Как это понимать? Зачем же мы летим туда?
– Мы летим туда, потому что нам больше ничего не остается делать. Никакой идеи мне пока не пришло в голову. Но я знаю точно, что в час затмения «наследники» будут в Судаке. Дьявольское везение может помочь им найти вторую печать. Пока я жив, Мари, пока болят мои ладони, я буду стараться сделать все возможное, чтобы помешать им.
– Я тоже, Влад! Я тоже буду стараться сделать все возможное. Но почему ты уверен, что у последнего консула нет могилы?
– Вместе с защитниками крепости он заперся в храме, уповая на помощь Господа. Но войска Ахмет-Гедик-паши, ворвавшись в крепость, даже не предложили консулу сложить оружие и сдаться. Они подожгли храм, и все то время, пока тот горел, стояли вокруг плотным кольцом и наблюдали, чтобы никто не выбежал.
– Как жестоко и страшно!
– Дело не столько в жестокости, – возразил Влад. – Мне кажется, что Ахмет-Гедик-паша знал о Символе Власти и потому сжег консула дотла, чтобы никто и никогда не увидел узора на его ладони.
– Он так легко справился с соблазном завладеть печатью?
– Человек – слишком слабое существо, Мари, для того чтобы быть носителем Божественной Власти. Оно не только слабое. Его поведение часто зависит от настроения, а судьбоносные решения для страны и даже для всего мира он может принять, будучи нездоровым, пьяным, рассерженным на свою жену, собаку, на то, что не завелся автомобиль. Совершенно незначительный факт может заставить его радикально изменить свои прежние взгляды. Я тебе скажу, Мари, что даже весьма волевому, крепко рассуждающему мужчине запросто может свернуть мозги женщина, окутав его своими чарами. И как такому флюгеру можно дать в руки неограниченную Власть? Наверное, у Ахмет-Гедик-паши хватило ума не связываться с этой чудовищной бомбой, которая не прощает человеческих слабостей и ошибок.
Мари думала над словами Влада, глядя в темный иллюминатор.
– Если б в моей воле было бы решить, кому доверить печати, – произнесла она, – я бы без всякого колебания отдала их тебе.
Влад улыбнулся и погладил девушку по щеке.
– К счастью, Мари, это не в твоей воле…
За разговором они не заметили, как самолет пошел на посадку.
– Застегните ремень, синьора!
Над Мари возвышалась стюардесса. Лицо ее было узким, нос тонким, заостренным, а губ, казалось, нет вообще, и было непонятно, что она там обвела помадой.