Демоны в Ватикане

Рудазов Александр

Смотрят боязливо, но с любопытством. Ахают, перешептываются, обмениваются впечатлениями. Нелицеприятными, по большей части. Одни понижают голос – из вежливости или из страха. Другие не считают нужным делать даже это, громко обсуждая мою страхолюдную внешность, горящие огнем глаза, клыкастую пасть, многочисленные руки, крылья и хвост.

Я им что, животное в зоопарке? Хорошо хоть, детей нет – а то бы точно начали с рук кормить.

Благородные дамы испуганно повизгивают, прикрываясь веерами, кавалеры бравируют, делая вид,

что им все нипочем. Какой-то местный Ржевский даже принялся рассказывать о собственной охоте на демона – мол, тот был в десять раз больше и трехголовый.

– …и вот так я отрубил ему все три головы! – провозгласил храбрец, гордо вскидывая подбородок.

– А-ах-х!.. – пискнула молоденькая барышня рядом. – Какой ужас, маркиз, как вы только отважились?! Я бы, наверное, умерла на месте, увидев такое!

– О, нет-нет, не страшитесь такого пустяка, синьорина! – хохотнул герой, как бы невзначай кладя ей руку на талию. – Тот демон давно мертв, вам ничто не угрожает! Особенно когда рядом с вами я…

– Говоришь, в десять раз больше, трехголовый и дышал огнем? – задумчиво переспросил я.

– Да… – осторожно ответил маркиз, явно не ожидавший вопросов с моей стороны. – Я… я победил его в… в Карпатских горах…

– Точно, – мрачно подтвердил я, поднимая палец к виску. – Точно, именно там это и произошло. Именно в Карпатских горах погиб мой старший братишка. Он был в десять раз больше меня, трехголовый и дышал огнем. Я долго разыскивал ненавистного убийцу, чтобы судить его по законам гор…

Вы когда-нибудь видели свежевыстиранное полотно? Именно такого цвета стал несчастный враль. Коленки ощутимо задрожали, голос куда-то вдруг пропал, усы печально поникли. Он неразборчиво замямлил, что его-де не так поняли, что он совсем не то имел в виду… и неуловимым образом испарился.

– Капитан, капитан, застегнитесь, ведь ширинка для того и нужна… Капитан, капитан, не срамитесь, офицерская честь всем важна… – бравурно промурлыкал я, торжествуя победу. Незначительную, но приятную.

И тут пол под ногами почему-то вздрогнул. А за спинами зевак выросла огромная фигура в красном одеянии.

Сначала я не сообразил, кого вижу перед собой. Но в следующую секунду дошло – огр. Самый настоящий огр, только что поднявшийся с табурета. До этого он, со всех сторон окруженный людьми, умудрялся оставаться незамеченным, но выпрямившись, оказался вдвое выше всех присутствующих.

Перед ним почтительно расступились. Морщинистый великан в кардинальской сутане прошагал прямо ко мне, заставив посуду на столах жалобно дребезжать, и басовито произнес:

– Удели мне внимание, шестирукий. Я, кардинал Крэйг, желаю говорить с тобой.

– Всегда к вашим услугам, падре, – поклонился всем телом я.

Вот и третий из нелюдей в высшем духовенстве. Гном, эльф и огр. Причем если насчет первых двух я не особо удивлен – народы это древние, высококультурные – то на патере Крэйге красная шапочка смотрится несколько неуместно.

Обезьянья рожа землистого цвета, отвислые губищи, из-под которых торчат сточенные желтоватые клыки, вывернутые наизнанку ноздри, густая рыжая борода с проседью. В общем, гигантский питекантроп. И в то же время грудь украшает серебряный крест, заскорузлые пальцы перебирают жемчужные четки, а на широченной переносице сидят очки в черепаховой оправе. Ростом и мускулатурой этот святой отец не уступает Джорбушу и Хорьхаю, но отличается от них сильнее, чем лондонец от бушмена.

– Я сяду, – объявил Крэйг, подтаскивая ко мне тяжелый табурет.

Как и у кардинала Щубута, сиденье у него свое, персональное. Человеческий стул развалится под таким верзилой в одно мгновение.

– Я выпью, – объявил Крэйг, беря со стола кувшин вина.

Почти двухлитровая посудина смотрится в его лапище небольшим бокальчиком. Хлобысь!.. Хлобысь!.. и уже опорожнил до дна. Бездонная огрская глотка, понимаешь.

Хотя я краем уха слышал, что эти гиганты довольно-таки быстро пьянеют, чем не раз пользовались хитрые охотники на чудовищ.

– Я закушу, – объявил Крэйг, отправляя в пасть цельный бараний огузок.

Я устало побарабанил по столешнице пятнадцатью пальцами сразу. Если этот Гаргантюа собирается только жрать и бухать, ему совсем необязательно было сюда подсаживаться.

Правда, теперь вокруг стало поменьше зрителей. Кардинал Крэйг их малость распугал, да и просто наскучило. Я, конечно, стремный, как полосатый слон, пялиться на меня можно долго… но все-таки не бесконечно. Ну, монстр. Ну, шестирукий. Ну, крылатый. Ну и что? Цирковых номеров я не показываю, анекдотов не травлю. Поглазели, подивились и разошлись.

Тут и без меня хватает всякого интересного – чай, со всей Европы гости собрались. Вон, оркестр опять замолк. Папа уже третью речь толкает за сегодня – все о единении, о братстве, о дружбе народов. Я особо не вслушиваюсь – мне политика как-то до одного места.

Аурэлиэль поглядывает на подсевшее высокопреосвященство с неприкрытой враждебностью. Эльфы недолюбливают огров. И их трудно за это винить – люди огров тоже недолюбливают. Нужно обладать воистину христианским человеколюбием, чтобы испытывать теплые чувства к людоеду.

Конечно, я совершенно уверен, что кардинал Крэйг человечину не ест. Иначе черта с два бы ему позволили носить эту сутану. Однако дурная репутация сородичей бросает тень и на него.

– Ты заметил, как на тебя все таращатся, шестирукий? – вытер губы огр, дожевав мясо. – Без преувеличения скажу, что на этом празднике ты – главное зрелище.

– Угу. Не поспоришь.

– Что ты испытываешь по этому поводу? Тебя это забавляет? Раздражает? Злит? Ты испытываешь безразличие?

– Да всего понемногу, наверное. К вытянутым рожам я уже как-то привык. На меня часто так реагируют.