День ангела
Шрифт:
– Там полотенце чистое, мыло на полке. Я потом.
Коля встает, заполняя собой все пространство маленькой кухни.
– Однако я потрясен, Рома, ты чувак с запросами. Я как узнал от деда, охренел прямо. Не представлял, что такое вообще возможно. Нет, то есть знал я про Жанну Д"Арк, еще там… Но здесь и сейчас? Везет же некоторым!
Да, мне везет, Коля, ты даже не представляешь, как мне везет. Да разве можно было не полюбить ее? Разве ты бы отказался?
– Еще как бы отказался смеется КоляХруст у меня Тома есть, наша земная
Он скрылся в ванной, и я улавливаю его мысль.
"Ты в курсе, что Ирка сегодня тоже на контроле сидит? Меня только два раза гоняла. Наверное, и сейчас еще работает"
Я чувствую приступ раскаяния. Даже не поговорил сегодня. Как же это я?
"Ты очень напугал меня, Рома. Ты хочешь, чтобы я осталась в этом мире одна, без тебя? Или мне нужно плакать, чтобы ты поумнел?"
"Родная моя…"
"Рома, это не шутки. Ситуация всегда просчитывается, поэтому указания контролера надо выполнять слово в слово тогда опасности нет. Мы не подставляем своих людей, Рома, если ты будешь так себя вести, папа отстранит тебя от работы"
"Ну не буду больше, сказал ведь. Между прочим, ктото недавно столкнулся с наземной машиной, единственной на всю округу. Помнишь такой несчастный случай?"
"Сдаюсь. Между прочим, я считаю тот случай самым счастливым в моей жизни. Только представь не урони я тогда перстень, мы бы не встретились"
"От судьбы не уйдешь"
"Если бы так, Рома. Сколько их, прошедших мимо своей судьбы? Миллионы"
"Ладно, родная. Как у тебя дела?"
"Устала зверски. Мало плановой работы тут еще у нас по Москве ситуация усложнилась, папа всех посадил на контроль, только что сам не сел. Вот сейчас посплю четыре часа и снова сяду на контроль, вместо Иого у него дела поважнее. Да, послезавтра тебе передадут твой персональный перстень, сделали наконец"
"Я не хочу парализаторов. Я хочу тебя увидеть"
"Погоди, Рома. Завтра я покажусь тебе по видео, сегодня правда никак"
"А вживую нельзя?"
Шелестящий бесплотный смех.
"Потрогать хочешь?"
Ну все видит, все понимает. Да, я хочу ощущать под своей ладонью твое горячее тело, и чтобы глаза в глаза. И твой поцелуй легкий, щекотный, будто перышком. Или долгий, тягучий, чуть не до крови. Тебе видней.
Я ощущаю ее виноватую нежность.
"Это еще дальше, Рома, даже не завтра. Потерпишь?"
Будильник надсадно вопит, мигая своим табло. Ну чего ты орешь, мой ежедневный мучитель? Господи, уже шесть часов…
"Вставайвставай, работа не волк, сама за тобой бегать не будет"
КоляХруст уже одет, только на щеках топорщится щетина. Бритоголовый и в щетине крутейший пацан.
Коля широко ухмыляется.
– На себя глянь, колдырь натуральный.
Конечно, поспал всего два часа…
Я вскакиваю, бегу в ванную. Сейчас холодной водички…
В двери возникает Коля, боком пытается втиснуться в узкий дверной проем.
– Все, Рома, мне некогда. Похаваю в дороге. На, это тебе.
Он протягивает сотовый телефон, выглядящий крохотным на его ладони.
– Дарю с номером. Тут еще сорок баксов на счету, кончаться станут подкинут еще, так что не напрягайся и не экономь.
Я растерян.
– Зачем?
– Тебе Ирка велела взять трубу? Указания контролера, Рома, следует исполнять в точности.
Он уже в прихожей, надевает тяжелые омоновские ботинки, быстро шнурует.
– Коля, я тебе должен чегонибудь?
– Обязательно. Поцелуй за меня свою Ирочку, в обе щечки. Будь здоров! он хлопает меня по плечу.
Плечо гудит. Лапы у него, как у терминатора.
КоляХруст открывает дверь.
– Последний вопрос, Коля.
– Ну?
– Для чего ты работаешь? Вот конкретно ты?
Он даже прикрыл дверь назад. Постоял. Я вижу его мысль, но он отвечает голосом.
– Я хочу жить в светлом и добром мире, Рома. Ну, может, я не успею мои дети. Такой, как есть, этот мир меня не устраивает.
И я опять полностью с ним согласен.
Он выкатывается на площадку, топочет вниз. Ладно, мне тоже пора.
Пора наконец делать этот мир светлым.
Листва прилипала к асфальту, превращаясь под бесчисленными колесами в липкую грязь. Уныло моросил мелкий, еле заметный дождик не дождь, нет, просто водяная пыль, с которой не справлялись "дворники" моей "шестерки". Сгущались сумерки. Сентябрь.
Я ехал, отстояв вахту на "скорой помощи". Мотор стал тянуть хуже, явно. Да, я же совсем не занимаюсь машиной. Некогда заниматься. Вот сдохнет, тогда…
"Роман, здесь Иолла"
Я вздрогнул. Еще ни разу она меня так не окликала. И я чувствую ее страх, страх и отчаяние.
"Да, родная! Что, что случилось?!"
"Рома, я пропустила его! Быстрее, Рома, езжай прямо!"
Нога уже давит на газ за время работы я привык выполнять указания контролеров ситуации слово в слово.
"Рома, он маньякдушитель, а она идет из школы, уже идет, я пропустила, Рома!"
Я давлю на газ, едва не проламывая пол. Не тянет мотор, и почему я не занимался машиной, олух, лодырь, е…й баран!
"Направо, Рома! Вали его парализатором, прямо из кабины, с ходу! Теперь налево. Вот они, Рома!"
Я уже видел. Небритый тщедушный типчик, в китайских тренировочных штанах и черной шапочке, уже выходил из кустов, а навстречу ему бежала совсем маленькая девочка похоже, первоклашка.
Я вдруг похолодел перстень я оставил дома, в ванной, на полочке. А, екарный бабай!
Я направил машину прямо на него, даже не пытаясь тормозить. Удар! Ветровое стекло пошло густыми трещинами, маньяк повис на капоте грудью, выпучив глаза, широко раскинув руки, перебитые ноги ушли под радиатор. Меня будто самого переломило в хребте, так сильна была его боль. Нет, погоди!